«С путиным все может произойти. А россиян нужно просто изолировать. К сожалению, это потерянная ветвь развития цивилизации», — Сергей Гайдай

— Сергей Владимирович, путин и его приспешники прилагают невероятные усилия, чтобы заставить Киев сесть за стол переговоров. Для этого рашисты постоянно атакуют города и села ракетами и дронами-камикадзе, уничтожают украинскую энергетику, наносят удары по объектам инфраструктуры и домам. Некоторые эксперты говорят, что это агония кремлевского преступного режима. Это так, по вашему мнению?

— В классическом понимании агония — это период перед смертью. Наверное, в этой ситуации такой термин не очень подходит, потому что до смерти россии еще далеко. Потому что это огромная страна, запасы у них есть. Я уверен, что те шаги, которые сейчас делает кремлевский режим (его цель — полное разрушение украинской энергетической сети и запугивание гражданских людей), — спланированы. Рашисты хотят заморозить наше население зимой и откровенно об этом говорят.

Но если иметь в виду этот термин в философском понимании, то наверняка есть определенная агония. Потому что блицкриг не состоялся. Также не произошло все, что они хотели продавить мощью своей армии и достичь «референдумом». То есть все шаги, которые они планировали, идут как-то криво и не дают ожидаемого результата.

Да, в их руках остались какие-то определенные карты. Это, во-первых, массированные ракетные и дроновые атаки. Во-вторых, это вероятная вторая волна нападения со стороны беларуси и попытка еще раз захватить Киев. В-третьих, тактический ядерный удар, о котором говорят с испугом. Вот и все. Поэтому в широком смысле это уже агония этого режима.

Читайте также: «Россия войну пока не проиграла. Она может вести ее долгие годы», — военный аналитик Игаль Левин

РЕКЛАМА

— Процесс деоккупации Луганской области начался, освобождены несколько населенных пунктов. Что можете рассказать о контрнаступлении ВСУ?

— Деоккупация проходит. Но очень тяжело. Потому что эффекта неожиданности уже нет. Россияне достаточно тщательно готовятся к обороне — строят защитные сооружения, подтягивают резервы и технику. И это, конечно, будет замедлять продвижение Вооруженных Сил Украины. Но все равно оно происходит. Хотя не так быстро, как хотелось бы.

— Россияне действительно деморализованы, как утверждают аналитики?

— Первый момент. Они ясно понимают, насколько отличается их допотопное советское вооружение и оборудование и то современное, которым пользуются ВСУ. Даже качество средств защиты, индивидуальных аптечек и бронежилетов — это небо и земля, не говорю уже о другом.

Второй момент. Если говорить о том, что происходит в самой россии, за семь месяцев войны как бы ни хотел кремлевский режим скрыть потери, которые они несут, он их не скроет. Люди не выходят на связь месяцами, а родственникам говорят, что всё нормально и всё хорошо. Плюс в глубинку начали возвращаться гробы погибших, которых смогли идентифицировать. И это так же не придает какого-либо морального подъема.

Третий момент. Множество солдат возвращается домой без конечностей. Это позиционная война, поэтому большинство ранений — это травматические ампутации.

Четвертый момент — успехи Вооруженных Сил Украины на фронте. Это и херсонское, и харьковское, и донецкое направления (я говорю о Лимане), и то, что современное западное оружие помогает наносить определенные поражения далеко в тылу русских оккупантов.

Это все совсем не вдохновляет их и очень деморализует армию.

— Так называемые чмобики — те, кого хватают даже на улицах российских городов после указа путина о частичной мобилизации, воюют сейчас на Луганщине?

— Да. Их завозят сотнями. Некоторые из них уже попали в плен.

— Это настоящее пушечное мясо.

— На сто процентов. Даже те зеки, которых тоже завезли. Но их больше бросают на бахмутское направление, чтобы они продавливали там нашу линию фронта. Думаю, что пару тысяч их уже привезли.

Читайте также: «Для победы в России резервов нет, для ведения войны есть», — Марк Фейгин

— Какая сейчас ситуация на оккупированной Луганщине? Есть ли у людей еда, вода, газ, свет, тепло, лекарства, пенсии?

— Всю Луганщину нужно разделить на три части: первая, оккупированная с 2014 года, вторая, которая оккупирована с 24 февраля без активных боевых действий, а третья — где проходила активная фаза боев. Вот там полностью разрушено все.

Восстановить в больших городах отопление многоэтажных домов совершенно нереально, это я вам точно говорю. За четыре с половиной месяца вся система полностью разбита. Что касается водоснабжения, это также огромная проблема, учитывая то, что в Белогоровке всю инфраструктуру Попаснянского водоканала оккупанты уничтожили. Если в Северодонецке и Рубежном еще можно попытаться открыть старые скважины (но эта вода будет технической, потому что они никаких фильтров не ставят), то в Лисичанске сложный ландшафт. Город находится на горе, то есть надо очень долго снизу туда закачивать воду. Можно ее подвозить какими-нибудь цистернами, но, опять же, это будет техническая вода.

Они пытались перекидывать электрические провода по воздуху, без подстанций. Могу сказать, что это временный шаг. В ближайшее время люди начнут массово подключать обогреватели, и вся электрическая сеть начнет просто гореть. Она не выдержит напряжения, потому что они ни подстанций не делали, ни нормальных предохранителей — ничего.

Что касается той части, где не было боев, там ситуация более или менее нормальная, потому что работает старая система водо- и электроснабжения, канализации и т. д. Там люди имеют возможность между собой обмениваться продуктами или что-то покупать, кто-то держит скот, кто-то что-то выращивает.

Лекарств нормальных нет. Российские — это просто ужас. Их нельзя сравнить даже с украинскими аналогами, а тем более с европейскими. До вторжения в каждой аптеке был огромный выбор любых лекарств.

Везде есть определенная проблема с работой. Что касается мобилизации, то уже начали принудительно забирать мужчин на фронт.

Читайте также: «Мы почти каждый день узнаем, что кто-то согласился сотрудничать с оккупантами» — жительница Херсона

— Вряд ли народ доволен такими изменениями. Что люди говорят о «новой власти»?

— Публичного возмущения не будет, потому что люди запуганы, они даже с соседями очень осторожно говорят на такие темы. В начале оккупации прошло два-три митинга, их разогнали, затем начали стрелять по толпе. По ночам людей вывозят в неизвестном направлении. Заходят в любую квартиру, в любое здание и могут сделать все, что угодно. Поэтому не будет там какого-либо сопротивления. Да и не так много осталось граждан с проукраинскими взглядами, которые готовы в голос что-либо говорить, основная масса уехала. Потому люди сейчас больше заняты решением проблемы выживания.

— Мир увидел страшные находки в Буче, Изюме, Лимане. Наверное, и в Луганской области есть массовые захоронения?

— К сожалению да. Россияне повсюду одинаково вели себя. С огромной вероятностью где-нибудь в Рубежном и Северодонецке мы найдем массовые захоронения.

Читайте также: «Мальчик нам говорит: „Отец вернется с войны и купит мне велосипед“, а тело отца лежит где-то рядом в пакете», — журналист Евгений Спирин

— Восемь лет россия не присоединяла Донбасс. Зачем они сейчас это сделали?

— Здесь несколько составляющих. Во-первых, они хотели таким образом подавить сопротивление или надежду тех, кто считал, что скоро украинская власть вернется и оккупанты уйдут с нашей земли. Думаю, что они достигли своей цели, потому что, возможно, какая-то часть людей действительно потеряла надежду.

Во-вторых. Конечно, все возможные нарушения, которые можно себе представить, на этих псевдореферендумах были, но для россиян «де-юре» это теперь вроде их территория, поэтому можно с легкостью оправдать что угодно — мобилизацию (она условно частичная, потому что забирают всех подряд), теоретические разговоры о нанесении по Украине тактического ядерного удара, потому что они уже считают контрнаступление ВСУ посягательством на территорию россии.

В-третьих, это еще одна попытка увидеть: возможно, мировое сообщество и это проглотит.

Читайте также: «Были болваны, в которых российские бомбы уничтожили дом, а они рисовали „Z“ и делали селфи», — советник мэра Мариуполя Петр Андрющенко

— На «историческом» заседании госдумы, где голосовали за присоединение оккупированных украинских территорий к россии, Пасечник и Пушилин вроде бы радовались. Но было бы чему. Ведь очевидно, что их постепенно отодвинут от власти и финансовых потоков. Как кремль сейчас относится к ним?

— Ко всем коллаборантам отношение одно — пренебрежительное. Россияне их не воспринимают вообще ни в качестве равных, ни в качестве партнеров, ни в качестве коллег. Это даже не второй сорт, а уже третий. Все прекрасно понимают, что они просто марионетки и их поставили исключительно для того, чтобы выполнять определенную функцию. Их судьба ясна. В конце концов, она одинакова у всех предателей.

— Как у Захарченко с «Моторолой»?

— Да. Возможно, кто-нибудь случайно выйдет в окно московской больницы. В кремле любят такое делать. Теоретически кто-то может куда-то убежать. Но куда? Ни в одну страну мира их не пустят. Поехать куда-нибудь в вечное турне по Золотому кольцу, потому что больше других вариантов нет? Есть информация, что их дети находятся где-то в Дубае. У них есть там какая-нибудь недвижимость и т. д. Я уверен, что она будет конфискована в конце концов, а родственники — депортированы. Наш МИД в этом смысле постоянно достаточно мощно работает на всех международных площадках.

А вообще все будет зависеть от того, как будут продвигаться Вооруженные Силы Украины и какой будет ситуация на фронте.

Читайте также: «У жителей оккупированных территорий, которые сейчас радуются присоединению к россии, от улыбок до слез будет очень короткая дорога», — Роман Бессмертный

— Говорят, что коллаборанты из Херсона уже бегут в Крым. А среди тех, кто согласился сотрудничать с оккупантами в Луганской области, есть паника? Кстати, их много?

— Слава Богу, немного. Подавляющее большинство руководителей наших общин выехали на подконтрольную территорию и некоторые уже работают во вновь созданных военных администрациях. То есть в этом смысле результатом я более-менее доволен. Не буду говорить о депутатском корпусе, потому что с представителями таких партий, как ОПЗЖ, все понятно. Они сотрудничают с оккупантами, либо помогают им, либо уехали в россию.

Что касается паники, она там огромная. Первая волна, когда наши военные молниеносно провели Харьковскую операцию. Никто же не знал, когда перестанут бежать те вояки и где они остановятся. Поэтому коллаборанты быстро собирали вещи и пытались уехать с территории Луганской области в сторону Луганска или россии. Очереди были километровые. Но их никто не выпускал.

Вторая волна — после того, как Вооруженные Силы Украины деоккупировали Лиман, и коллаборанты считали: ну все, Лиман пал, сейчас ВСУ активно пойдут на Луганщину. Некоторые несколько раз пытались через Троицкое выехать в сторону россии, но их так же не выпускали.

Что касается дальнейшей судьбы коллаборантов, скажу одно: повторение ошибки 2014 года нельзя допускать. Когда они не то что не получили какие-либо наказания за свои действия, за подготовку «референдумов», приветливые встречи оккупантов, а еще где-то потом избирались депутатами или пытались, как Неля Штепа, баллотироваться в мэры. Надеюсь, что подобных ситуаций уже не будет.

— Зарплата у новых «мэров» и «чиновников» большая? Хоть было за что продаваться?

— Они ею не очень довольны. Не знаю ее размера, но она действительно невелика. Однако они находят, что украсть из бюджетов. Хотя мы сделали все возможное, чтобы никто в украинский бюджет не добрался. Все бюджеты общин были заблокированы. 99% мы сохранили.

— Сколько жителей Луганщины за эти месяцы уехали в россию?

— Не смогу ответить на этот вопрос, потому что данных из россии нет. Есть информация, что в разных областях Украины зарегистрировались около 320 тысяч жителей Луганщины как временно перемещенные лица. А кто-то не зарегистрировался. К примеру, мужчины, чтобы не попасть под мобилизацию. Кто-то за границей так же регистрировался или нет.

— По вашим словам, на временно оккупированной Луганщине российские захватчики собираются развить туризм, они считают, что уничтоженный ими регион имеет такой потенциал. Это то же самое, как Пушилин обещал из Мариуполя сделать город-курорт. Циничные фантазии.

— Можно говорить все, что угодно, но нереально это сделать. Это разговоры. У них было семь лет для того, чтобы сделать из этих территорий просто оазис. Но они ничего не делали. Только распилили бюджет и проводили многочисленные концерты и фестивали, и все.

— Те, кто прошел через плен так называемых «ДНР» и «ЛНР», говорят, что самые жестокие палачи — именно местные. Почему так?

— Это эффект дедовщины. Сначала в армии так называемые деды издеваются над молодыми солдатами. Потом уже те становятся дедами и так же поступают с новым пополнением. Здесь то же самое. Кто воюет в рядах «ЛНР»? Мужчины очень низкого социального статуса. Двоечники и гопота, скажем так.

И вот представьте себе, что эту гопоту постоянно травили русские, буряты, кадыровцы. У них появился определенный комплекс неполноценности. А тут они дорвались до возможности издеваться над людьми, которые не могут им сопротивляться, потому что их за такое просто убьют. Вот и вылезает вся мерзость изнутри. Нормальный и адекватный человек так себя вести не будет.

— Недавно в соцсетях была объявлена охота на российского террориста Гиркина. Активист Сергей Стерненко, волонтер и лидер группы «Антитела» Тарас Тополя, писатель и главный сержант 47-го штурмового полка Валерий Маркус пообещали в общей сложности 30 тысяч долларов тому, кто возьмет его в плен. Потом по 10 тысяч долларов пообещали добавить теннисист Сергей Стаховский и вы. А еще 100 тысяч долларов — Главное управление разведки Министерства обороны.

— Есть такое выражение: кто владеет информацией, тот владеет миром. Гиркин как человек, владеющий определенной информацией, очень ценный фрукт. Думаю, что эта информация очень помогла бы нашим военным.

— То есть если что, ваш вклад точно будет?

— Конечно. Вы можете пообщаться с кем угодно, любой человек скажет, что я свое слово держу всегда.

— Чем занимается сейчас ваша команда?

— Дел на самом деле много. Главное — это постоянная помощь нашим военным. Эта работа не останавливается с первого дня полномасштабного вторжения. Каждое утро мы с ними на связи, чтобы получить какие-либо корректировки по поводу их потребностей и логистики. Не стану раскрывать определенные моменты.

Мы уже передали ВСУ более сотни джипов, тепловизоров на 39 миллионов гривен, несколько десятков бронированных автомобилей, множество дронов и квадрокоптеров, много грузовиков и прицепов, чтобы перевозить оружие или другие вещи.

— А деньги откуда на это берете?

— Частично это деньги Луганской областной администрации, частично — наших международных партнеров, моих личных друзей, мои сбережения, сбережения волонтеров, которые не хотят рисковать и иметь дело с какими-то авантюристами, а у нас они четко понимают, куда и что идет.

Второе направление — это наши переселенцы. Такое понятие, как гуманитарный штаб, нигде не было закреплено ни постановлениями Кабмина, ни законами. Мы его создали. Я собрал всех руководителей, которые в то время были рядом, и мы начали открывать абсолютно по всей Украине гуманитарные штабы. Но с каждой областью нужно договариваться, чтобы туда отправить, например, микроавтобус, который будет развозить гуманитарку, чтобы эти гуманитарные наборы получать не только по линии государства, но еще и от волонтеров или каких-то общественных организаций. Мы на постоянной связи с волонтерами и международными партнерами, потому что сейчас людям нужны теплые вещи и лекарства — жаропонижающие, от давления, кардиологические и т. д.

Я общался с послами 18 стран и договаривался с ними о помощи, потому что все сегодня помогают Чернигову, Киеву, Харькову, Херсону, но только не Луганщине, потому что пока она почти вся оккупирована. Мы заранее начали проговаривать, чем нам могут помочь, чтобы потом, когда вернемся туда, сразу начать работать. Мы уже обсудили с мобильными операторами алгоритм действий, чтобы они заходили и подключали связь, потому что это главное. Проговорили с «Укрпочтой», как будут заезжать мобильные группы и выдавать пенсии нашим жителям. Потому что за семь месяцев пенсий накопилось на миллиарды гривен.

Когда военные скажут: «В населенный пункт Кременная можно заезжать», мы четко и быстро сформируем группы, которые будут обеспечены связью. У нас есть запасы Starlink, будем их подключать, ставить генераторы, налаживать постоянную связь, чтобы люди могли получить деньги. Мы создали штабы по деоккупации — областной и несколько в военных администрациях. То есть идет постоянная и достаточно трудная работа. Иногда слышу: «Области нет, а они сидят и только деньги получают». С удовольствием приглашаю их на свое место, пусть поработают хотя бы неделю, а я отдохнул бы.

— Что вас поразило в наших людях за этот ужасный период? Что будете помнить всю жизнь?

— Наверное, каждый день, начиная с 24 февраля, можно помнить всю жизнь. Дело в том, что ярких примеров очень много. Наши военные администрации оставались на местах и работали для людей. Я вам скажу, что каждая поездка, например, через Лисичанск в Северодонецк, это была лотерея 50 на 50. Прилетит — не прилетит, выживешь — не выживешь.

Наши патрульные полицейские вывозили людей под обстрелами. Даже были ситуации, когда в здание, где они ночевали, прилетала ракета. Так они в госпитале отдыхали, там их приводили в нормальное состояние и они возвращались и снова занимались эвакуацией. А нацгвардейцы в Рубежном, когда бои были внутри города, рискуя жизнью, заезжали в серую зону, где было совсем опасно, и спасали жителей.

— Вы ежедневно общаетесь с военными? Какой у них настрой?

— Могу ответить очень коротко: военные хотят идти вперед.

— Вы своими глазами видели, что натворили рашисты. Какого наказания — человеческого, юридического, Божьего — заслуживают путин и воюющие против нас?

— Были первая и вторая Чеченские кампании, были события в Грузии и Сирии. Совести у кремля нет. Поэтому могу сказать, что чувствует себя путин сейчас абсолютно нормально и в дальнейшем будет тоже так. Наверное, самое суровое наказание для него — это пожизненное заключение. Чтобы он находился в одиночной камере и там и закончил свою жизнь.

Читайте также: Андрей Пионтковский: «Политическая смерть путина станет причиной его физической смерти»

— По вашему мнению, это реально?

— Я советский человек, 1975 года рождения. Если бы в начале 1970-х кто-то сказал, что Советский Союз развалится, его наверняка бы засунули в сумасшедший дом. Однако это произошло. А удел Каддафи? У него была куча охраны, куча денег, он был так силен. Если бы кто-то сказал, что его люди просто забьют камнями, так никто в это не поверил бы. Но мы это увидели. Сейчас мы пишем современную историю не только нашей страны. А с путиным все может произойти. Что касается россиян, их нужно просто изолировать. Ибо, к сожалению, это потерянная ветвь развития цивилизации.

Читайте также: «Россия не столь сильна, какой хочет казаться, но и не столь слаба, как мы бы этого хотели», — военный эксперт Сергей Грабский

4101

Читайте нас в Facebook