Борис Возницкий: «В наш Подгорецкий замок даже из Америки приезжали охотники за привидениями»
Бориса Возницкого называли ангелом-хранителем исторического наследия Украины. По самым скромным подсчетам, он спас от уничтожения, сохранил и отреставрировал около 40 тысяч (!) памятников истории и культуры. Еще его называли «рыцарем забытых замков»: и внешне, да и по характеру Борис Григорьевич напоминал Дон Кихота, который каждый день вступает в бой с равнодушием и несправедливостью. 
Но на самом деле Борис Возницкий был очень скромным и даже застенчивым человеком, просто он до самозабвения любил Украину и являлся настоящим патриотом.
*"На реставрацию шедевров нужны немалые средства, — говорил Борис Возницкий. — У нас же за все годы независимости выделены на это буквально крохи"
Весной нынешнего года благодаря проекту «Познаем Украину вместе» Украинского журналистского фонда группа представителей СМИ побывала в поездке по «Золотой подкове замков», входящих в состав Львовской галереи искусств. Это Подгорецкий, Золочевский и Олесский замки. Весь день с нами был Борис Возницкий. Он красочно описывал историю этих архитектурных шедевров, вспоминал удивительные факты, сокрушался по поводу того, как мало внимания уделяет государство жемчужинам зодчества, которые могли бы стать Меккой украинского туризма. К концу дня даже молодые ребята падали с ног от усталости, а Борис Григорьевич в свои 86 лет как ни в чем не бывало бодро преодолевал крутые древние ступени. Так получилось, что участники этого пресс-тура, по сути, последними из журналистов слышали тихий голос Возницкого, в котором звучали боль и обида. Не за себя! Он-то в полной мере был вознагражден за свое подвижничество: Герой Украины, лауреат национальной Шевченковской премии, академик Украинской академии искусств, заслуженный работник культуры Украины и Польши, доктор Варшавской академии искусств, почетный гражданин Львова. Но его сердце болело за каждую уничтоженную реликвию. Наша беседа и легла в основу этого интервью.
«Люди зачастую не понимают, какими историческими ценностями владеют, но у меня, наверное, нюх на такие вещи»
— Борис Григорьевич, эксперты оценивают стоимость спасенных вами произведений искусства в 17 миллиардов евро. Вы могли бы войти в число самых богатых людей Украины, между тем не имеете даже своей частной коллекции.
— Я и так самый богатый человек! Все, что собрал за полвека работы во Львовской галерее искусств, считаю своим достоянием, которое принадлежит моему народу. А большего мне и не надо. Дома я бываю мало, все чаще в пути между замками, которые требуют постоянного внимания и участия. И если надо, к примеру, выгрести мусор из реконструируемых помещений, берусь за это наравне со всеми и, самое главное, получаю удовольствие. Словно все эти замки, костелы — мои дети.
Люди зачастую не понимают, какими историческими ценностями владеют, да и музейные работники не всегда могут определить истинную стоимость раритетов, но у меня, наверное, нюх на такие вещи. В 1967 году, например, в одной старой хате увидел у древнего деда на стене портрет императора Франца Иосифа старинной работы. «Зачем вы держите этот портрет? — спросил у него. «А что, император уже умер?» — удивился дедушка. Еще был случай, когда местный хлопец принес мне два гобелена, его дед привез их еще с австрийской войны, и все эти годы они висели у бабушки над кроватью. Парень хотел сдать их в музей, но там не приняли: рваные, мол. А у меня даже руки затряслись при виде этих шпалер! Заплатил я ему из своего кармана по 300 гривен за каждый, а потом эксперты определили: XVI век. Австрийцы теперь по 300 тысяч евро предлагают за гобелен, но ковры украшают и будут украшать Олесский замок. Кстати, такие гобелены ткали в XVI веке только мастерицы Парижа и Брюсселя, вплетая в них золотые и серебряные нити, женские волосы. На каждый уходило до полугода кропотливого труда.
— А сколько сокровищ вы не успели собрать и они канули в неизвестность, никто не считал?
— Это самая большая моя печаль. Когда вижу, как сжигают старинные деревянные церкви, чтобы построить на их месте современные храмы, сердце обливается кровью. В Западной Украине уже сожгли более 80 уникальных церквей. Из восьми замков, расположенных во Львовской области, только шесть — под крышей, остальные требуют реконструкции, все сорок замков Тернопольщины в руинах. Когда четыре замка отдали Львовской галерее искусств, моя жизнь превратилась в борьбу за их восстановление. Но дело продвигается туго. На реконструкцию, к примеру, Подгорецкого замка, который построил в XVII веке венецианец Андре дель Аква, за последние шесть лет не выделено ни копейки государственных средств. Помогают меценаты, приезжают и работают в свободное время сотрудники компании «Кока-кола», солдаты из местной воинской части, милиционеры, казаки…
«Картины Рембрандта и Ван Дейка красноармейцы вырезали из рам, зарисовали и на полотнах написали революционные лозунги»
— Говорят, Петр I построил свой Петродворец именно по образцу Подгорецкого замка после того, как побывал здесь.
— Это правда! В 1635 году гетман Станислав Конецпольский решил удивить всю Европу красотой своей резиденции. Дом и великолепный сад появились в Подгорцах за десять лет до строительства Версаля. Здесь были заезд для карет, изумительный парк, театр, на балы съезжались европейские монархи. Бывал и российский царь, которого потрясла роскошь замка. В резиденции находилась восхитительная картинная галерея: работы Рембрандта, Ван Дейка, других известных художников. Однако после революции красноармейцы вырезали картины из рам, зарисовали и на полотнах написали революционные лозунги. Очень много ценностей вывезли в Южную Америку последние хозяева замка, а руководители туберкулезного санатория, который располагался там после войны, дополнили картину разрушений. Главный врач, к примеру, превратил уникальный костел в гараж. В 1956 году из-за сварочных работ вспыхнула крыша. Замок пылал два дня. Можете себе представить, что от него осталось. Эти руины мы и приняли в 1997 году.
— Борис Григорьевич, но ведь замки — не только историческое и культурное достояние государства, но и, так сказать, его престиж, изюминка для туристов, а значит, и доход. Неужели нет государственной программы их возрождения?
— В том-то и дело, что средства собираем по крохам, в основном от меценатов. Между тем на завершение реконструкции Подгорецкого замка денег надо в масштабах государства не так уж и много — 50 миллионов гривен. В последний раз выделили небольшую сумму шесть лет назад, чтобы остановить сползание монастыря в пропасть. Больше не дают. А интерес иностранцев к замку огромный. Польские туристы приезжают сюда целыми автобусами, ведь тут находилась летняя резиденция польских королей. И стыдно перед гостями, что дворец в таком состоянии. Ведь он мог быть не хуже Петергофа. Я даже предлагал сделать на третьем этаже государственную резиденцию, чтобы принимать глав европейских держав. Для этого и место удобное, и виды с горы открываются потрясающие. Кое-кто упрекал меня, что хочу, мол, подарить замок чиновникам. Но главное ведь — сохранить национальные святыни, они должны удивлять и радовать людей. Однако на мое предложение никто не откликнулся.
— Говорят, и привидения в замке водятся?
— Сам не видел, но охотники за привидениями даже из Америки приезжали, несколько ночей тут провели и с помощью специальных приборов зафиксировали: потусторонние силы есть! Существует даже легенда о «белой даме», которая живет в замке, ее видели многие прежние обитатели. Они рассказывали, что в комнатах иногда сами собой загорались свечи.
— В замке часто проходили киносъемки?
— Да, этот дворец, построенный по образцу средневековых рыцарских замков, привлекал многих режиссеров. Здесь снимались фильмы «Д'Артаньян и три мушкетера», «Дикая охота короля Стаха», поляки использовали интерьеры для картины «Пан Володыевский». Первый фильм о Богдане Хмельницком, в котором играл известный актер Смирнов, тоже снимался еще в 1939 году в этих стенах. Говорят, в соседнем селе даже живет внебрачный сын Смирнова.
А вот фильм «Овод» снимали в Олесском замке. От разрушения этот прекрасный дворец спасло то, что накануне празднования 250-летия победы польского короля над турками под Веной поляки вспомнили, что Ян III Собеский родился в 1629 году именно в Олесском замке. Они выкупили здание и отреставрировали… Но в 1950 году дворец горел, и Львовская галерея искусств получила его в 1965 году в ужасном состоянии. Мы открыли там музей старинного украинского искусства, однако работать было очень тяжело, замок даже объявили идеологически вредным объектом. Что я только не делал, чтобы пустить сюда посетителей, даже памятник Ленину во дворе поставил, а напротив соорудили мемориал Первой конной армии. Помню, принимать эту скульптурную композицию приехал целый автобус высоких воинских чинов. Смотрели-смотрели, но только и спросили: «А куда эти кони скачут?» Даже с компасом сверялись, так хотелось найти какой-то компромат.
«Деревянные скульптуры Пинзеля, большинство которых пошли на дрова, на аукционе в Лондоне стоили бы не меньше 12 миллионов евро каждая»
— К уникальным вашим находкам, Борис Григорьевич, относятся и скульптуры Пинзеля…
— Мы даже не знаем настоящего имени этого гениального художника, деревянные скульптуры которого эксперты относят к византийской школе и по уровню мастерства сравнивают его с Микеланджело. В бухгалтерских документах собора Святого Юра во Львове я нашел запись, что скульптору Пинзелю заплатили за работу 37 тысяч золотых. Так мы и назвали его Пинзелем. Но, думаю, что это не настоящее его имя. По-видимому, этот человек бежал из Центральной Европы и скрывался в восточных землях. Именно здесь он и получил заказ на изготовление деревянных скульптур для собора. Кто он такой, откуда приехал и куда пропал, оставив во Львове десятки гениальных творений, историкам еще предстоит выяснить. Я же собирал его скульптуры по всем храмам, буквально вытаскивая их из огня. В одной из церквей, по свидетельству очевидцев, было 18 работ Пинзеля, спасти удалось только пять. Думаю, что их пустили на дрова. Нам удалось собрать в Олесском замке чуть больше десятка скульптур. Один эксперт, который вел аукционы в Лондоне, сказал мне, что каждую можно выставлять по стартовой цене в один миллион, а продать — не дешевле 12 миллионов евро. Представляете, сколько денег ушло на дрова? Шедевры Пинзеля уже экспонировались в Москве, Праге. Есть договоренности о том, что выставка его скульптур пройдет в Париже, в Лувре.
— Удивительные истории стоят, наверное, за каждым экспонатом?
— Вы правы, о каждой реликвии можно писать романы. К примеру, из одного храма, который перестраивали под автостанцию, все вещи выбросили в кусты, окружающие старое кладбище. Здесь я и нашел распятие, на котором отчеканена дата — 1580 год! А под несколькими слоями краски на найденной иконе обнаружилось изображение Богоматери, это работа XIV века. Полотна итальянского баталиста Мартино Альтомонте «Битва под Веной» и «Битва под Парканами» нашли в ужасном состоянии в костеле города Жовква. Три года их реставрировали за средства польского правительства в Варшаве при участии наших специалистов. А мы тем временем на три метра поднимали потолок в одном из залов Олесского замка, чтобы установить там «Битву под Веной», ведь ее размер — 8 на 9 метров. Вторая картина будет находиться в Золочевском замке. (Уже после смерти Бориса Возницкого уникальные полотна были возвращены в замки и выставлены на всеобщее обозрение. — Авт.)
Случалось, что за неделю я привозил в музей по два грузовика исторических реликвий, которые собирал по церквям и селам. За двадцать лет спасено около 30 тысяч старинных предметов искусства, которые сегодня оцениваются в 17 миллиардов евро.
— Но вы ведь не считаете свою миссию выполненной? Есть еще планы?
— Думаю, на них моей жизни не хватит! Чтобы отреставрировать хотя бы четыре замка, входящих в «Золотую подкову», нужны просто титанические усилия всего общества, огромные средства и ответственность государства. Если в России на реставрацию святынь в 90-е годы правительство выделило миллиард рублей, то у нас за все время независимости — просто крохи. А еще есть один замысел — создать в Украине пантеон наших великих соотечественников. Многие цивилизованные государства имеют такие мемориалы. В Польше праху предков — от всех королей до Пилсудского — приходят поклониться сотни тысяч поляков. Это объединяет нацию, воспитывает ее. А что у нас? Из украинских гетманов только Выговский похоронен на своей земле. Останки Богдана Хмельницкого покоятся в Польше, его сына Юрия — где-то на греческих островах. Последний кошевой атаман Калнышевский — на Соловках, Пилип Орлик — в Румынии, Павел Тетеря — в Турции, склеп Мазепы — в молдавском монастыре, могила Довженко, который просил похоронить его в Украине, — на Новодевичьем кладбище в Москве. Да и куда везти их останки? Нет такого места в стране, где можно было бы собрать всех украинских гениев. Я считаю, что пантеон должен быть в Каневе, где похоронен Тарас Шевченко. Но это уже не мне решать…
1844Читайте нас у Facebook
