Игорь Беланов: «Вешать бутсы на гвоздь пока не собираюсь»
Мало кто знает, что футболистом Игорь Беланов мог и не стать. Его несколько раз отправляли домой после просмотра в детской спортивной школе. Мол, росточком не вышел. Свои первые удары Игорь отрабатывал во дворе. Играл за жэковскую команду. Тогда-то на него и обратили внимание футбольные специалисты. Но к тому времени парень уже работал на стройке — надо было кормить семью после ранней трагической гибели отца…
«В киевском «Динамо» приживались люди с характером, те, кто не испытывал страха перед именами, авторитетами»
— Не отрицаю, добился в жизни многого, — говорит Игорь Беланов. — А уж какой ценой, знаю только я. Поверьте, пришлось пройти и огонь, и воду, и медные трубы — куда ж без них? Сумел, однако, отыскать в себе стержень, ставший основой характера. Это — результат жизненной школы…
— Известно, что из жэковской команды вас сразу приняли в дубль одесского «Черноморца».
— Да, это так. Если у Блохина, Шевченко, других звезд отечественного футбола была специальная подготовка на базе школ при именитых клубах, то у меня такого не было… Когда играл в жэковской команде, на меня обратили внимание специалисты. Начиналась моя серьезная футбольная биография в одесском СКА, а через два года, в 1981-м, я перешел в основной состав «Черноморца». Сразу же ощутил иное качество игры (к тому времени «Черноморец» прочно обосновался в высшей футбольной лиге СССР). Понял: кажется, вписываюсь в коллектив. Ведь самое главное в спорте — уверенность в собственных силах. Для меня это уже аксиома…
В киевском «Динамо» поначалу очень тяжело пришлось. На всю жизнь запомнил свой первый динамовский сбор и 12-километровый кросс. Тогда последний из финишировавших футболистов обошел меня почти на круг. Стыдно было поднять глаза. Блохин и другие ветераны откровенно смеялись. Лобановский же успокоил: «Ничего, Игорь, я думал, будет хуже».
Не забуду и свой первый гол, забитый в составе киевлян. Матч в гостях с московским «Динамо». В штрафной противника меня сбил Буланов. Судья назначил пенальти. Пока Блохин, Бессонов и Демьяненко совещались, кто же будет бить, я взял мяч и пошел к 11-метровой отметке. Забил! Для меня это был рубикон, который необходимо перейти в новой команде. Игроки и тренеры стали ко мне относиться с уважением: человек способен на поступок!
В «Динамо» приживались люди с характером, те, кто не испытывал страха перед именами, авторитетами. Причем всякий раз приходилось что-то доказывать — друзьям, коллегам, самому себе. Если характер бойца я выработал в себе с детства, то настоящего футболиста-бойца вылепил из меня Валерий Лобановский.
— Игорь, откуда взялось устойчивое словосочетание «Беланов-ракета»?
— В «Динамо» прозвища были у многих. Когда я пришел, то с удивлением узнал, что Анатолия Демьяненко (тогда капитана команды) называли Мулей. За мной же прозвище Ракета закрепилась еще с детства: я во дворе бегал быстрее всех. Смотрел на секундную стрелку и наматывал круги, босиком. Да так, что остановиться не мог… 30 метров — за 3,5 секунды! В кого пошел — не знаю, говорят, в деда, он тоже в футбол играл.
Затем Ракетой меня окрестили журналисты, наблюдавшие игры на чемпионате мира в Мексике. Там термометры в тени зашкаливали за плюс 40, а я буквально летал по полю. Это показалось странным организаторам, и меня постоянно проверяли на наличие допинга.
Вообще же нужно только одно — желание! Когда пришел в большой футбол, на тренировках качался, учился выпрыгивать из-за спины противника. И это при моем росте! Зато «взрывная» была хорошая, именно головой забивал эффектные мячи лучшим вратарям.
— Говорят, из вас мог бы получиться и отличный спринтер, и пловец…
— Было дело. После игры сборной СССР восстанавливались на базе в Новогорске. Ассистент Лобановского Владимир Веремеев хорошо плавал. Я с ним решил поспорить, по-одесски. Незаметно натянул на ноги ласты, спустился в бассейн и кричу оттуда: дескать, слабо, Григорич, со мной, человеком, который вырос возле моря, посостязаться? Я финишировал, когда он еще и трети дистанции не одолел. Владимир Григорьевич был в шоке. Ласты же я на дно сбросил и выходил из воды без них. По-моему, Веремеев до сих пор о моей уловке не знает. Если, конечно, Лобановский ему не рассказал. Валерий Васильевич после финиша со смехом сказал: «Игорек, ну ты и дал!»
«Частенько «игру» устраивают вокруг имен, а основные деньги достаются тем, кто рядом с футболом… »
— По мнению специалистов, залог вашего игрового феномена — пушечный удар и уникальная стартовая скорость. В наше время такие нападающие в украинском футболе перевелись?
— Похоже, да. И это вовсе не хвастовство. Своим скоростным данным я и сам не переставал удивляться. «Взрывался» просто в одно мгновение. Случалось, правда, частенько сбивали, нагло валили с ног. После этого всегда играл с удвоенной силой, заведенный здоровой злостью.
— Качества, которым позавидовал бы сам Лобановский, когда был форвардом.
— Конечно, и в том же «Динамо», и в том же «Черноморце» он играл. Коренные одесситы до сих пор помнят знаменитые «крученые» Лобана, когда с угловых, со штрафных он мастерскими ударами поражал ворота соперника. Гордятся тем, что он закончил Одесский политехнический институт…
— Однако даже у великого тренера Лобановского бывали не только победы и взлеты…
— Возможно. Но он чувствовал каждого игрока, знал его слабые и сильные стороны, был психологом. Требовал, строго спрашивал за срывы, но вместе с тем многое делал для своих подопечных. Умел привить дух победителя. Без него команда не играла, а с ним — «рвала» и «Барселону», и кого хочешь… (Не напрасно же двенадцать человек из киевского «Динамо» образца 1986 года стали впоследствии тренерами!). Были у него, понятное дело, и ошибки, как у каждого обычного человека! Меня, например, многие считали недотепой. Не мог добиться, чтобы дали квартиру, хотя на носу уже было вручение мне «Золотого мяча». К тому времени я ведь имел все основания требовать, добиваться для семьи нормальных бытовых условий. Понимал, однако: полностью себя еще не проявил. У нас как было заведено: пришел, «скачал» для себя все, что можно, и… все.
— Почему было, встречается и сейчас. Правда, расчеты, суммы несопоставимы с теми…
— Это уж точно! Ничего плохого нет в том, что классный игрок нормально получает, но ведь частенько «игру» устраивают вокруг имен, а основные деньги достаются тем, кто рядом с футболом… Например, меня продали в другой клуб, а за сколько продали, сам я не знал. Это не только со мной было, а и с Сашей Заваровым… Я уже смирился, но полагаю, что человека, добившегося чего-то в своем клубе, не следовало отдавать куда-то в Германию… Хотелось в Италию, Испанию, Францию — на юг, в тепло, как привык в родной Одессе. Так, с «Аталантой» контракт был очень хороший, киевское «Динамо» большие деньги получило бы, но все сразу не могли уйти из клуба: Блохин, Заваров и я. А потом могло быть и поздно — иди, куда берут. Но был главный тренер, которого я уважал, который немало для меня сделал.
— Таким образом вы оказались в немецкой «Боруссии» Менхенгладбаха…
— Да, никогда в жизни предположить не мог, что буду играть в одной команде с Оливером Бирхоффом и Штефаном Эффенбергом. Однако Бирхофф, как выяснилось, не обладал высокой техникой, необходимыми для классного футболиста качествами — просто выпрыгивал вовремя и забивал головой. Помимо того, он не боец — мягкий, тягучий… Я привык к схеме киевского «Динамо»: скорость, мобильность, выносливость, прессинг.
— На Западе вы обрели деловые качества…
— Мы с Геной Перепаденко, с которым играл в «Черноморце», и его друзьями выкупили акции швейцарского клуба первой лиги. Наладили финансирование, вывели его в высший дивизион и выиграли Кубок Швейцарии. У меня была идея создать в Виле детскую футбольную школу. Провел переговоры с украинскими тренерами, уже оформлял документы, но швейцарцы никому, кроме меня, не дали рабочие визы.
Я стал президентом клуба, но оставался футболистом. Потому и бегал вместе с ребятами, помогая Саше Заварову. Мы сумели культивировать в команде ту самую динамовскую схему тренировок — по всему полю, с максимальными нагрузками. Игроки стали привыкать к новому режиму тренировок и матчей, соответственно лучше играли и больше получали.
Работать там мне нравилось. Шесть полей, тренировочная база — просто фантастика! Взяли клуб, который был нулевым, и сделали из него команду-лидера. Одним это нравилось, а другим — нет. Считали нас мафиозниками, пришедшими в их спокойный мир под прикрытием футбола. Ведь дедушки, наши предшественники в клубе, просто сидели у кормушки, ничего не делая. Мы вложили немалые средства, спасли их от банкротства, команда осталась в премьер-лиге. Стали выигрывать у солидных клубов, таких как «Грассхоппер». Целый год они попросту не давали нам работать, и мне надоело вкладывать средства в никуда. В итоге акции я свои продал и покинул пост президента, когда клуб был в первой шестерке. Уходя, сказал, что команду ожидают не лучшие времена, и не ошибся. Из десяти остававшихся матчей они все проиграли, к концу сезона уже без нас «Виль» вылетел обратно в первый дивизион.
Когда-то Валерий Васильевич Лобановский сказал, что я могу быть хорошим менеджером, помогать игрокам добиться высоких результатов. Это подтвердила сама жизнь: сначала — в Швейцарии, затем — в Мариуполе.
… Недавно побывал в Мадриде. В Аликанте хотят открыть футбольную академию моего имени. Пробыл в Испании неделю, с детишками пообщался, с руководством их национальной федерации футбола. Пригласили на матч «Реал»-»Милан». Сидел в vip-ложе рядом со своим другом — спортивным директором королевского клуба Эмилио Бутрагеньо. Там же встретился еще с одним своим старым приятелем Мишелем Платини. Узнав о моем тогдашнем намерении баллотироваться на пост президента украинской премьер-лиги, Мишель одобрительно закивал головой. Сказал, что это правильный поступок — вернуться в большой футбол.
«Я до сих пор часто представляю себя на поле, сравниваю с теми, кто играет сегодня»
— Как относитесь к своей популярности?
— Сейчас абсолютно спокойно, это раньше просто-таки шарахался от толп поклонников.
— А к получению «Золотой ноги»-2008?
— Когда столь почетный трофей вручает князь Монако, а до этого перечисляют звездную компанию, в которой ты оказался, невольно проскакивает холодок по коже. В такие минуты думаешь даже не о сегодняшнем дне, а о тех годах, которые позволили стать сначала футболистом, затем — сборником, добиться определенных успехов. Столь значимый трофей занял почетное место в моей коллекции наград.
— Игорь, вы дважды «золотой» — мяч, нога…
— Ошибаетесь! Трижды, даже четырежды… Есть еще «золотая рыбка», которую друзья, зная мою привязанность к рыбалке, подарили мне на 45-летие. А совсем недавно добавился «золотой шахтер». Дело в том, что в Монако я летел через Казахстан. Губернатор Карагандинской области вручил мне статуэтку — символ трудолюбия горняков. Потому я, можно сказать, полностью «золотой мальчик» (смеется).
— Сейчас часто удается выходить на поле?
— Стараюсь играть пару раз в неделю. Плюс регулярные тренировки: дважды в неделю в зале, дважды — на воздухе. Работаю со штангой — от груди жму 130 килограммов, причем никто не верит, пока сами не убедятся. Сейчас вешу 80, по сравнению с игровыми годами набрал всего семь килограммов. Вообще, хочется быть всегда подтянутым и чувствовать себя здоровым, быть примером для своего подрастающего сына…
С коллегами ездим по Одесской области, организовываем ветеранские турниры. Играю, естественно, и в составе ветеранской команды киевского «Динамо». Правда, не так часто, как хотелось бы. Короче, играю везде, даже в Москве, в бункере Сталина. Так именуем между собой базу МЧС у Сергея Шойгу, на Ленинградском проспекте. Там здорово все сделано — футбольное поле, хоккейная площадка, бассейн, баня. Церковь даже есть. В команде — Сергей Шойгу, Борис Грызлов, Сергей Лавров… Видели бы вы, какие там страсти кипят на футбольном поле: рубятся так, что до крови доходит. Бывших футболистов привлекают — видел там Георгия Ярцева, Рината Дасаева, Валерия Гладилина…
Игорь взглянул на часы: до начала тренировки оставалось буквально пятнадцать минут и предложил мне отведать свое фирменное блюдо — мамалыгу, собственноручно приготовленную со шкварками, брынзой и соусом.
— Это национальное молдавское блюдо изумительно готовила моя мама, — сказал Игорь.
— Я хоть и не молдаванин, но вырос-то на Молдованке. Может быть, поэтому так его и люблю (улыбается). Впрочем, в еде я вообще неприхотлив. Борщ, картошечка, сало, а больше ничего и не нужно…
464Читайте нас у Facebook
