Лина Костенко: «Я вернулась к вам не из подполья, а с работы»

… В 1930 году в дом учителя украинского языка Василия Костенко нагрянули с обыском энкавэдисты. «Оружие есть?» — поинтересовались. «Есть», — ответил хозяин и показал на детскую кроватку. Там спала маленькая Лина Костенко… Этот символический житейский эпизод поэт и издатель Иван Малкович озвучил на творческом вечере Лины Васильевны Костенко, состоявшемся в Киеве в театре имени Ивана Франко.

«В Чернобыле корректируешь меру собственной боли,  все мельчает перед такой трагедией… »

Всеукраинский тур поэтессы в рамках презентации романа «Записки українського самашедшого» начался неделю назад. Первая встреча автора с читателями состоялась в Ровно, в областном музыкально-драматическом театре. Желающих попасть на вечер было намного больше, чем мест в зале. Тысячи людей, стоя на морозе, наблюдали встречу с писательницей на экране, установленном на улице. Такая же ситуация была и в Киеве. Открывая вечер в театре Франко, Лина Костенко первым делом извинилась перед теми, кто не смог попасть в зал, заметив: «Хоть на стадионах выступай». Думается, ей удалось бы собрать и полный стадион — так истосковались читатели по общению с Линой Костенко.

Долгие годы опальная поэтесса была изолирована от читательской аудитории. На нынешней встрече она рассказала об одном случае — грустном и абсурдном, — связанным с ее книгой стихотворений для детей «Бузиновий цар» (название пришло из детства поэтессы: бабушка не отпускала ее гулять в заросли сада, где «сидит бузиновый царь»): «Я отправила рукопись в издательство «Веселка». Спустя месяц мне позвонили и шепотом говорят: «Нужно встретиться».  — «Почему вы шепчете?» — спрашиваю.  — «Это не телефонный разговор». Даже стихи для детей мне не разрешали издавать».

Среди многочисленных записок, переданных поэтессе из зала, была и такая: «Как вы гармонизируете себя?» Лина Костенко поделилась с аудиторией своим способом: «В 1990 годах, после скандальных разборок в Союзе писателей, я отправилась в Чернобыль — совершенно разбитая, опустошенная. Мой муж волновался: «Как же ты поедешь в таком состоянии?!» А вернулась из зоны совсем другим человеком. В Чернобыле корректируешь меру собственной боли, все мельчает перед такой трагедией… »

«Я шла путем парадоксов, подчиняясь внутреннему ритму»

По признанию Лины Васильевны, в романе есть дословные высказывания ее супруга (Василий Васильевич Цвиркунов, ушедший из жизни в 2000 году, был директором киностудии Довженко в 60-е годы). Они вложены в уста одного из героев — собирательного образа украинских шестидесятников.

Главный же герой, безымянный 35-летний программист, в отличие от титулярного советника из гоголевских «Записок сумасшедшего», не мнит себя испанским королем Фердинандом VIII. Нет, он всегда был нормальным человеком. Но на исходе второго тысячелетия вдруг почувствовал внутренний дискомфорт — «крыша поехала». Обратился к психиатру, психических отклонений врач не нашел. А все началось с того, что неожиданно захотелось на Канары. И, как вы думаете, почему? Вычитал в одном журнале, что там, высоко в горах, есть племя, которое не разговаривает между собой, а пересвистывается…

«Я шла путем парадоксов, подчиняясь внутреннему ритму, — заметила Лина Костенко.  — Из событий оставила в романе те, которые… отобрал мой герой».

У «Записок… » будет продолжение — вторая книга, написанная уже от имени женщины. А еще Лина Костенко заканчивает работу над чернобыльской прозой. Готовы к изданию двухтомник ее избранных произведений, сборники новых стихотворений, воспоминания, художественные переводы.

«Дома я отключала домофон, телефон и работала, — сказала Лина Костенко.  — Так что пришла к вам не из подполья, а с работы… »

«Вулкан проснулся», — заметил Иван Малкович, в чьем издательстве «А-БА-БА-ГА-ЛА-МА-ГА» увидели свет «Записки… ». 30 тысяч экземпляров романа разлетелись. 8 февраля ожидается уже третий тираж…

2170

Читайте нас у Facebook