Татьяна Пилецкая: «Сильва» далась мне очень тяжело. Пришлось забыть о роковых красавицах и стать благородной мамашей»
«Сильва» входит в число особо любимых нами картин. Секрет популярности фильма — замечательная музыка короля оперетты Имре Кальмана, прекрасная режиссура Яна Фрида и блистательный ансамбль актеров: Ивар Калныньш, Игорь Дмитриев, Виталий и Мария Соломины, Михаил Светин, Павел Кадочников, Виктория Горшенина. Известная актриса Татьяна Пилецкая сыграла в «Сильве» мать Эдвина, надменную графиню фон Веллергейм, в прошлом танцовщицу кабаре по прозвищу Лили-мотылек.
«Из-за инсульта Игорь Дмитриев совершенно не мог говорить»
— Прошло тридцать лет, а фильм до сих пор смотрят. Как вы думаете, почему?
— Во-первых, он очень добрый и светлый, сейчас ничего подобного нет. А во-вторых, «Сильву» снимал замечательный петербургский режиссер Ян Фрид. Он учился у самого Эйзенштейна, который Фрида просто обожал. Ян Борисович начинал работать в драматическом кино, экранизировал Чехова и Тренева. Но после фильма «Двенадцатая ночь» нашел себя в музыкальных фильмах и комедиях и стал одним из лучших режиссеров, которые работали в этом жанре. Мне посчастливилось сниматься у него в трех картинах: «Прощании с Петербургом», «Зеленой карете» и, конечно, «Сильве».
*В комедии «Сильва» Татьяна Пилецкая сыграла супругу графа фон Веллергейма (Игорь Дмитриев)
— В вашем послужном списке около сорока картин, но зрителям особенно полюбилась ваша одновременно смешная и трогательная героиня в «Сильве».
— Я и сама ее очень люблю. Она была одной из первых моих возрастных ролей, когда из роковых красавиц нужно было переходить на роли благородных мамаш, а это рискованный шаг для любой актрисы. К тому же это ярко выраженная комедийная роль, что тоже было для меня непривычно. Но, как мне кажется, со своей задачей я справилась, да и от работы получила огромное удовольствие.
— Вашим партнером по фильму был покойный ныне Игорь Дмитриев…
— Фрид очень любил Дмитриева и снимал его во всех своих фильмах, я же с Игорем дружила. В последние годы жизни Дмитриев сильно болел, я навещала его, бедняжечку. У него ведь был инсульт, практически лишивший его дара речи. Можете себе представить, что такое драматический актер, который не может говорить? Все равно что пианист, которому оторвали руки. И это при замечательной, изысканной, аристократичной манере Игоря говорить! Он все понимал, очень живо реагировал на происходящее, самостоятельно ходил, сам себя обслуживал, но говорить не мог. Даже мое имя давалось ему с трудом, он его растягивал, как будто мычал: «Та-а-а-ня!» А в январе 2008 года мы его похоронили. Игорю было 80 лет…
— К сожалению, многих, кто снимался в «Сильве», уже нет на свете. Ушли Виталий Соломин, Павел Кадочников, восемь лет назад умер и сам Фрид. Вы что-нибудь знаете об исполнительнице главной роли Жанне Глебовой?
— Она ваша землячка, киевлянка. Это был тот редкий случай, когда у актрисы красота сочеталась с драматическим талантом и прекрасным голосом. Жанна ведь окончила консерваторию и все партии исполняла сама. Насколько я знаю, она уехала за границу, кажется, в США.
«В Киеве Вертинский приглашал меня на «богщ» (у него было необычайно красивое грассирующее «р») с пампушками»
— Правда, что одним из ваших поклонников был знаменитый Вертинский?
— Поклонник — слишком громко сказано, но знакомы мы действительно были. Александра Николаевича я впервые увидела в Театре эстрады, где тогда работала. Он давал концерт в Ленинграде, и сотрудникам театра разрешили посмотреть выступление из оркестровой ямы. Вертинский произвел на меня неизгладимое впечатление. Наверное, из-за того, что смотрела снизу, он показался мне невероятно высоким и элегантным. С тех пор я, пожалуй, не встречала мужчин, которые умели бы носить фрак с таким лоском, как Вертинский.
— Судя по фотографиям, Александр Николаевич не блистал красотой.
— Возможно, но в нем было столько шарма, мужественности, загадочности! Конечно же, это не могло оставить равнодушной молодую женщину, которой я тогда была. А манера исполнения его песен вообще потрясла меня. Вы бы видели, как его принимала публика! Восторг был неописуемый.
— А как вы с ним познакомились?
— Пошла на его концерт с подругой моей мамы Верой Николаевной. Она и предложила после концерта заглянуть в гримерку к Александру Николаевичу. Помню, я была в скромном синем платье с белым воротничком, которое мне очень шло. Кажется, я Вертинскому понравилась. «Чем вы занимаетесь, голубушка?» — спросил он тогда. И, услышав, что снимаюсь в кино, задумчиво произнес: «Да, с такой внешностью надо сниматься».
— С тех пор, приезжая в Ленинград, он всегда приглашал вас на свои концерты?
— Иногда водил в рестораны. Однажды впервые попробовала жульен, совершенно мне тогда незнакомое, а потому показавшееся удивительно вкусным, блюдо. А во время съемок в Киеве Александр Николаевич как-то пригласил меня на «богщ» (именно так, у него ведь было необычайно красивое грассирующее «р») с пампушками. Все актеры жили тогда в гостинице «Украина». По вечерам Александр Николаевич собирал нас у себя в номере, мы садились вокруг него прямо на пол и, раскрыв рты, слушали интереснейшие рассказы. Жаль, что я уже почти ничего не помню.
Кстати, ролью в фильме «Княжна Мери» (»Герой нашего времени») я обязана именно Вертинскому. «Знаете, голубушка, — сказал он мне во время своего очередного приезда в Ленинград, — сейчас на студии Горького готовятся к съемкам фильма «Княжна Мери», так вот, мне кажется, что роль Веры ваша. Дайте свои фотографии, я передам их режиссеру». И действительно отвез их кинорежиссеру Анненскому. Правда, утверждали меня долго, сначала пробовали на роль Мери, для чего выкрасили в жгучую брюнетку. Не подошло. Тогда меня перекрасили в блондинку и пробовали на роль Веры. Опять что-то не сошлось. Совершенно расстроившись, я уехала домой, а вслед за мной прилетела телеграмма: «Оставайтесь блондинкой. Созван второй худсовет. Ваша кандидатура утверждена».
— С Киевом у вас связана еще одна, не менее интересная история.
— Часто мы собирались в другом номере той же гостиницы — у Леши Баталова, который увлекался живописью. У него с собой был мольберт с красками. Однажды кто-то из нас обратил внимание на картину, висевшую в его номере. Она была довольно большая (где-то метр на шестьдесят сантиметров) и весьма скучная: пожухлая трава, унылое, серое небо. Кто-то из ребят сказал: «Давайте что-нибудь сюда пририсуем!» Леша взял кисти и краски — и на картине появилась старушка с котомкой, которая была обращена к нам спиной и шла к ближайшему лесочку. «А куда она идет?» — поинтересовался кто-то, и около леса появилась избушка с горящим в окне огонечком. Мне тоже хотелось принять участие в коллективном творчестве, поэтому я взяла кисть и нарисовала летящую по небу стаю птиц.
Прошло, наверное, лет двадцать, я снова приехала в Киев и меня поселили в гостинице «Украина». Иду по коридору и вижу номер 103, на двери которого написано «Парикмахерская». Меня будто потянуло туда — это был номер Леши Баталова. И как вы думаете, что я увидела на стене? Картину — через поле идет старушка, вдали мерцает огонек, а по небу летит стая птиц… Интересно, сохранилось ли все сейчас, как было прежде?
«Умением носить платья любой эпохи я обязана балету»
*Татьяна Пилецкая отметила в этом году 83-летие, но выглядит великолепно и до сих пор носит обувь на высоком каблуке
— Татьяна Львовна, нынешним летом вы, уж простите за бестактность, отметили 83-летие, а выглядите на зависть многим. В чем секрет вашей молодости?
— Прежде всего в работе, я без нее и дня прожить не могу. Нынешней зимой у нас в Петербурге были ужасные морозы, пережить которые было очень трудно: давление на барометре зашкаливало, физическое состояние ужасное, а тут, как назло, труднейший спектакль. Делать нечего — собираюсь и иду в театр, поскольку о замене или отмене и речи быть не может. Прихожу еле живая, бледная, руки, как лед. С трудом загримировалась, отыграла первый акт, в перерыве костюмерша меня переодевает и восклицает: «Татьяна Львовна, а руки-то у вас горячие! И глаза блестят!» Сцена лечит. В тот вечер был совершенно чудный спектакль.
— На вас всегда, в том числе и в «Сильве», удивительно ладно сидят костюмы других веков и эпох. Специально учились их носить?
— Умением носить платья любой эпохи, держать спину, не сутулиться, не скукоживаться я обязана балету, ведь окончила балетное училище имени Вагановой. Например, спектакль «Сирано де Бержерак», в котором играла Роксану, шел у нас пятнадцать лет, шестьсот четыре раза мы его отыграли. А там платья бархатные, тяжелые, веера, шляпы. Когда я только пришла в театр из кино, было очень трудно. В фильме сняли твою сцену, переоделся и свободен, а тут таскай все это на себе целых три акта. Но ничего, справилась, я ведь в театре работаю уже сорок пятый год.
— В советское время не так-то просто было одеваться красиво и по моде.
— Сегодня молодежь даже представить себе не может, на какие ухищрения нам приходилось идти. Однажды меня в числе других актеров пригласили на Неделю советского кино в Югославии. Главной проблемой было — что надеть? У меня, конечно, были какие-то платья, казалось, вполне приличные, но для того, чтобы представлять страну за границей, они не годились — слишком уж были скромны. Гардероб я тогда собирала по частям: платье взяла из фильма «Разные судьбы» — очень симпатичное, с бантиком, туфли заняла у подруги, а роскошный габардиновый плащ мне пошили на Киностудии имени Горького. Так и поехала в Белград.
Прошло совсем немного времени, и меня посылают на Венецианский кинофестиваль, да еще на целый месяц. Настоящая трагедия! Я перед этим сшила себе два новых платья, но с учетом того, что переодеваться нужно было по три раза в день, этого явно было мало.
— Как же вы выкрутились?!
— О, это целая история! Утром на завтрак можно было выходить как угодно, мы почти сразу же шли на пляж, поэтому я надевала какой-нибудь халатик или сарафанчик. На обед уже нужно было платье, и я выбирала какое-нибудь из своих двух. Ну а каждый вечер какая-нибудь студия устраивала премьеру фильма и прием, в одном и том же появляться было нельзя. Я брала свое черное муаровое платье, отпарывала верх, надевала белую блузочку, которую купила в Венеции, и получался классический наряд — белый верх, черный низ. На следующий день сшивала платье и шла в нем. Затем снова распарывала платье и надевала черный верх с красивой белой юбкой, купленной там же. Получалось три очень красивых наряда…
3208Читайте нас у Facebook
