Доктор из Вашингтона упал перед Сашей на колени: «Мальчик ходит! Это нереально!»
В июне 2010 года у шестиклассника Саши Бочарникова из Крыма обнаружили редкую неоперабельную опухоль головного мозга. Врачи сказали родителям, что их сын проживет максимум месяц. Однако сейчас мальчик совершенно здоров и бегает с друзьями по керченской набережной, радуясь весеннему солнышку. Удивительная история Саши показывает, что порой возможно даже самое невозможное.
— Я заметила, что в движениях Саши появилась какая-то механичность, — рассказывает 48-летняя Валентина Бочарникова. — Он двигался, как робот, с трудом поворачивал голову. Я тут же обратилась в районную поликлинику. Полтора года мы наблюдались у разных врачей, и все они твердили: «Мамочка, ваш сын здоров. Не выдумывайте!» Но поскольку я мама настойчивая, то медики все-таки принялись лечить Сашу, почему-то от… невралгии. И лишь когда сын вдруг начал косить на левый глаз, я поняла, что врачи некомпетентны, и отвезла ребенка в другую поликлинику. Детский невропатолог обратила внимание, что Саша не может запрокинуть голову, и выписала направление на магнитно-резонансную томографию.
Обследование показало, что у сына редкий вид злокачественной опухоли — хордома — больших размеров (72 миллиметра) с очень неудобной для удаления локализацией: опухоль разместилась на основании ската черепа. Как мне объяснили, хордома образуется у зародыша, а проявляется, когда ребенок вступает в период полового созревания. Врач сжала мою руку и сказала: «У вас есть от силы месяц. Вы должны немедленно отвезти ребенка в Киев и там искать специалистов». В столице мы обратились в Институт нейрохирургии к известному профессору. Увидев снимки сына, профессор отвел глаза: «Ничем помочь не могу». Однако я не впала в панику, не опустила руки, а бросилась по всем киевским институтам и больницам, где лечат раковых больных. Но везде выписывали похожие справки: «Эти опухоли в Украине не оперируют». Врачи объяснили, что Саша первый в Украине пациент с хордомой таких размеров. По статистике, подобные случаи бывают у одного человека из миллиона.
В семье Бочарниковых пятеро детей: 26-летняя Анна, 22-летний Андрей, 15-летняя Татьяна, 12-летний Саша и 9-летний Архип. Своих детей Александр и Валентина воспитывают в духе христианских традиций. Каждое воскресенье семья ходит в церковь.
— Я не унывала, потому что верила: Господь не оставит нас в беде, — признается Валентина Михайловна. — Наверное, в тот момент многие считали меня неадекватной. Ведь я искала хирурга для Саши, как одержимая. И параллельно — деньги на операцию. Я понимала, что скорее всего нам потребуется колоссальная сумма. Мы с супругом работаем в Керченском торговом порту. Были уверены, что руководство порта наверняка поможет деньгами. Вот только хватит ли их на лечение?.. Я лежала с сыном в больничной палате (Саше назначили множество обследований) и рассылала с компьютера по электронной почте письма в благотворительные фонды. Оттуда приходили неутешительные ответы: мол, извините, но выделить средства не можем. Я спрашивала: «Почему?» Мне объясняли: «Украинские врачи не берутся лечить вашего сына, а иностранную медицину мы спонсировать не вправе».
Тогда я стала слать письма в зарубежные благотворительные фонды. К тому времени Саша похудел до 19 килограммов. Он уже не мог вставать с постели, его рвало по 18 раз в сутки. Я успокаивала сына: «Родной мой, это все пройдет. Ведь ты здоров и полон сил». Не давала Саше понять, что он обречен. Неожиданно откликнулся немецкий фонд помощи онкобольным детям. Сотрудница фонда фрау Хильда написала: «Я хочу вам помочь, но есть проблема: вы не нашли хирурга. Кто будет оперировать Сашу?» Я ответила: «Хирург скоро найдется, я… чувствую это. Давайте искать деньги!» Как рассказывала фрау Хильда, сразу после нашего разговора начали происходить чудеса. Она рассылала по всей Европе сотни фотографий тяжелобольных детей без описания болезни. Только снимки. И десятки людей, указав на фото Саши, написали: «Мы хотим помочь этому ребенку». Наверное, в ситуацию вмешался Господь, а иначе чем это объяснить?
Находились люди, которые задавали мне провокационный вопрос: «Вот вы верующие, а ваш ребенок все равно заболел. Где же ваш Бог? Почему он не приходит на помощь?» Я отвечала: «Бог на своем месте. Он никогда не опаздывает». Тем временем немецкие врачи отказались оперировать Сашу. Объяснили: слишком большой риск. Но состояние сына в это время почему-то не ухудшалось, наоборот — он даже начал вставать с постели! Опухоль обнаружили в июне, и тогда Саше пророчили лишь месяц жизни. Но наступило Рождество, и сын окреп настолько, что смог участвовать в детском спектакле. В ту минуту, когда я, сидя в зале, смотрела, как Саша играет роль ангела, неожиданно загудел мой мобильный телефон. Звонил молодой нейрохирург из Киева Андрей Барканов: «Валентина, вы должны немедленно ехать в Киев. К вам вылетел рентгенолог из США».
— В ноябре 2010 года мы с Сашей проходили обследование в Киеве, в Центре эндоваскулярной нейрорентгенохирургии, — объясняет Валентина Михайловна. — Сотрудник центра Андрей Барканов случайно разговорился с Сашей в коридоре. Потом подошел ко мне и спросил: «Вы не пытались искать хирурга в Америке?» «Что вы! — замахала я руками. — Там такие цены, что у меня волосы становятся дыбом!» Андрей попросил меня дать ему копии снимков опухоли. Я дала копии и тут же забыла об этом.
Тем временем Андрей Барканов написал письмо американскому радиологу из Центрального госпиталя Вашингтона доктору Ли, у которого недавно проходил стажировку. Барканов объяснил сложное финансовое положение родителей Саши и попросил своего коллегу подыскать хирурга для украинского мальчика. Доктор Ли очень занятой человек, однако, прочитав письмо Андрея Барканова, бросил все дела, купил билет на самолет и поспешил в Украину.
— Когда мы встретились в Центре эндоваскулярной нейрорентгенохирургии, доктор Ли… упал перед Сашей на колени, — вспоминает Валентина Бочарникова. — «Мальчик ходит! Это нереально!» — повторял ошеломленный американец. Потом объяснил: он думал, что с таким диагнозом Саша лежит неподвижно и его кормят через зонд. Доктор Ли собрал все необходимые анализы Саши и вернулся в Штаты. А нам дал задание: сделать биопсию и переслать результаты ему в Америку. Биопсия показала, что это не раковая опухоль, а быстрорастущий хрящ. И удалять его нужно без промедлений.
Удивительно, как нам удалось передать образцы тканей опухоли в Америку в обход сложной бюрократической машины. Решался вопрос жизни и смерти моего сына, а на оформление всех необходимых документов ушел бы месяц. Наш знакомый, вылетая в Штаты, положил стеклышки с образцами в свою шапку, надел ее на голову и… благополучно прошел все этапы контроля.
Доктор Ли обратился ко всем знакомым нейрохирургам, специализирующимся на удалении хордом. На самом деле таких специалистов очень мало. Профессор отделения радиоонкологии Центрального госпиталя штата Массачусетс Норберт Либш из Бостона взялся лечить Сашу. В свою очередь доктор Либш попросил своего друга, профессор Мюллера из Германии, прооперировать мальчика.
— В марте 2011 года мы вылетели в город Регенсбург, Западная Бавария, — рассказывает Валентина Михайловна. — Расходы на перелет и лечение в Германии оплатил немецкий фонд помощи онкобольным детям. В «Клинике милосердных братьев» к Саше относились, как к сыну Президента Украины. Я даже растерялась от такого сервиса и внимания.
Доктор Мюллер проводил операцию девять часов. При этом Саша был зафиксирован в положении сидя. Через два часа после хирургического вмешательства сын встал на ноги и попытался пройти по палате. Доктор воскликнул: «Пока у русских есть такие дети, эта нация неистребима!» Профессор Мюллер сказал, что ему удалось убрать только основание хряща. Чтобы удалить образование полностью, нужно пройти курс облучения протонами. Тем временем в Регенсбург из Штатов прилетел Норберт Либш. Он осмотрел Сашу и сказал мне: «Через три месяца вы с сыном прилетаете в Бостон. Я буду вас лечить».
Потом секретарь доктора Либша Кейси удивлялась: «Каким чудом вы попали к доктору? Его график расписан на три года вперед!» А сотрудница немецкого фонда помощи онкобольным детям фрау Хильда, поговорив с Либшем по телефону, тут же перезвонила мне: «Валя, как вы вышли на этого врача? Это же один из лучших специалистов в мире!» И тут же купила нам билеты на самолет в Америку.
В июне 2011 года мы с сыном прилетели в Бостон. В аэропорту нас встретил доктор Либш с переводчиком. Доктор сказал, что проживание в госпитале стоит очень дорого, поэтому он подыскал для нас семью русских эмигрантов. Норберт Либш оформил лечение Саши по какой-то особенной программе, поэтому мы ни за что не платили. Я даже не подозревала, что в США действуют программы медицинской помощи детям из бедных стран. Сашу возили в Центральный госпиталь Массачусетса на такси, давали талоны на питание, провели сотни медицинских тестов. Однажды я случайно увидела чек за
обследование. Там значилась фантастическая сумма — пять тысяч долларов!
*Профессор Норберт Либш из Бостона один из лучших специалистов в мире в области радиоонкологии, чей график расписан на три года вперед, узнав о Саше Бочарникове, тут же согласился его лечить (на фото — с Сашей и переводчицей Шарлоттой)
Медсестры госпиталя постоянно пытались давать мне то 100, то 200 долларов. Я плакала и старалась объяснить, что мы не нищие. Тогда старшая медсестра взяла ноутбук и при помощи электронного переводчика написала: «Один очень богатый пациент прошел в госпитале успешное лечение и в благодарность оставил здесь крупную сумму денег. Он сказал: «Пусть мои деньги принесут радость детям из Украины и других стран». Подмигнув мне, старшая сестра дописала: «Берите деньги, берите. У вас есть тайный спонсор!»
Однажды в Бостоне я зашла в церковь и познакомилась там с русской американкой. Она вручила мне ключи от своего роскошного особняка на берегу Атлантического океана и уехала жить к внучке в Нью-Йорк. Сашка был вне себя от радости: «Мама, отсюда пять минут ходьбы к морю! Прямо как у нас в Керчи!» Перед отъездом женщина рассказала прихожанам в церкви о болезни Саши. И люди стали приносить нам килограммами… черную икру! В Америке считают, что это лучший продукт для борьбы с онкологическими заболеваниями. К слову, она там очень дорогая: малюсенькая баночка стоит 36 долларов. Я запихивала в сына икру ложками и плакала от счастья. То, что происходило с нами, было похоже на сказку. Незнакомые люди оплатили лечение Саши в Америке, в одной из лучших клиник мира, другие отдали в наше распоряжение целый дом, третьи закармливали сына деликатесами…
— Сашу лечили протонами в центре облучения, — говорит Валентина Бочарникова. — Как рассказали мне американские врачи, методику облучения протонами разработал… украинский специалист. Несколько лет он носился со своим изобретением по разным ведомствам. А когда понял, что в Украине его открытие никому не интересно, продал патент американцам. Сейчас центры облучения протонами действуют в Штатах, Японии и России.
(Метод протонной терапии позволяет облучать непосредственно опухоль с минимальным повреждением здоровых тканей. Это особенно важно для детей. В мире всего около 30 установок для проведения протонной терапии. Стоимость одной установки составляет от 100 до 400 миллионов долларов.)
— Саше надевали на голову специальную маску, похожую на хоккейную, и сквозь мельчайшие отверстия облучали протонами, — вспоминает Валентина Михайловна. — Сын прошел 42 сеанса терапии. К слову, доктор Либш трое суток рассчитывал схему облучения! Ведь от точности расчетов зависит результат лечения. Буквально через неделю после начала процедур Саша воспрянул духом, стал активным. Каждый уик-энд мы выезжали на экскурсию, собирали чернику, ловили рыбу в озере… Сын был в восторге!
В центре существует добрая традиция: когда пациент прошел курс лечения, он звонит в специальный колокол. Звуки колокола слышит вся больница: люди сбегаются в коридор, аплодируют, плачут, поздравляют звонящего. Ведь это значит, что человек победил болезнь и тем самым подарил надежду на выздоровление другим пациентам. Не могу передать словами, что я чувствовала, когда мой сын подошел к колоколу и стал звонить в него…
История Саши потрясла многих пациентов Центрального госпиталя Массачусетса. А это целый город: 20 тысяч больных плюс 22 тысячи персонала. Американка Сара Кинг написала рассказ о моем сыне и отправила его на специальный конкурс. И рассказ занял первое место! Мы узнали об этом, когда Саше неожиданно вручили грант в размере восьмисот долларов. Это был большой сюрприз для нас.
Еще одним маленьким чудом стало то, что, пройдя курс лечения, сын сохранил волосы. Обычно от облучения протонами люди полностью лысеют. В центре все ходили обритые наголо, и только мой Саша бегал с роскошной шевелюрой. Меня постоянно спрашивали: «Что вы делаете, чтобы сохранить волосы?» Я отвечала: «Молимся». В госпитале Саше подарили огромное количество мягких игрушек. Они едва уместились в семи чемоданах. Кроме того, было еще несколько чемоданов с подарками от прихожан церкви и наших новых знакомых. Я переживала, как мы всё увезем в Украину. Узнав об этом, доктор Либш рассмеялся, купил нам билеты на самолет и написал сопроводительное письмо для сотрудников авиакомпании. Благодаря письму мы привезли домой все подарки!
За время пребывания в Америке сын поправился на 13 килограммов. Домой он вернулся настоящим крепышом. Саша очень рвался в школу, он учится в шестом классе. Но мы с мужем решили, что пусть пока осваивает школьную программу на дому. .jpg)
Недавно мы прошли обследование, и оно показало, что рост опухоли прекратился. На всякий случай результаты обследования я выслала доктору Либшу. В ответ он написал: «Поздравляю! Ваш сын здоров. Я очень счастлив».
*Совершенно здоровый Саша и его мама Валентина Михайловна с удовольствием гуляют по керченской набережной (фото из семейного альбома)
— Я не такой герой, чтобы обо мне в газетах писали, — краснеет от смущения 28-летний нейрохирург киевского Центра эндоваскулярной нейрорентгенохирургии Андрей Барканов. — Просто хотел помочь ребенку. Надо сказать спасибо руководству нашего центра за то, что оно посылает молодых специалистов на стажировку в Штаты. Благодаря этому я знал, в какие двери стучать. Со своей стороны могу только засвидетельствовать глубокое почтение двум западным врачам, которые отозвались на просьбу о помощи и спасли жизнь украинскому мальчику.
— Полный курс лечения в центре облучения протонами Центрального госпиталя штата Массачусетс стоит более 400 тысяч долларов, — говорит Валентина Михайловна. — Я до сих пор не могу поверить, что нам сделали такой подарок. После того как мы с Сашей вернулись из Америки, многие знакомые сказали мне: «Есть все-таки Бог на свете. Не зря вы так в него верили».
2614Читайте нас у Facebook
