Никита Михалков: «Нехарактерные для Одессы снежные завалы — как раз то, что нужно для нашего фильма»
«ФАКТЫ» уже рассказывали о том, что титулованный российский режиссер, глава Союза кинематографистов России Никита Михалков снимает в Одессе киноэпопею «Солнечный удар». В качестве основной площадки мэтр избрал знаменитую Потемкинскую лестницу — очевидно, ему не дают покоя лавры великого Сергея Эйзенштейна. И останавливаться Михалков не собирается…
Это, а может, иные соображения вокруг «съемочной ситуации» (скандальные истории и марши протеста горожан) побудили Никиту Сергеевича встретиться с журналистами. Прямо на съемочной площадке. Режиссер предстал в рабочей куртке, с наушниками на шее, микрофоном в кармане и кружкой чая в руках…
«Посадку пленных белогвардейцев на баржу, которую затопят большевики, решили отснять в Белгороде-Днестровском»
— О чем фильм? — задал себе и присутствующим вопрос Никита Михалков и сам же ответил. — Это соединение, казалось бы, несовместимых вещей великого нашего Бунина. «Солнечный удар» — лирическая и трепетная, очень чувственная история, такая летящая любовь. А «Окаянные дни» — это оскорбленное чувство человеческое. Совершенно непохожие произведения, будто их писали два разных автора. 
Но для нас было важно соединить воспоминания человека, который в 1920 году вынужденно покинул Россию, после замечательных дней, проведенных здесь за 12 лет до этих событий. И самый важный вопрос, на который должен ответить фильм: «Кто виноват? Почему так произошло?» Вопрос, который главный герой задает себе и окружающим. Вина лежит на всех, говорит он, ведь большевики не с Марса появились, это была история, своими руками созданная. Мне кажется, что это очень важно именно сегодня. Ведь наша задача не допустить новые «Окаянные дни». И картина, которую снимаем, об этом, о современности.
*В Одессе киношники «построили» разрушенный гражданской войной город. Фото с сайта dumskaya.net
— Почему Одесса? — продолжил «самоинтервью» режиссер.
— Во-первых, потому что Бунин уезжал именно из Одессы. Но не только поэтому. В Крыму крови было больше, но у нас ведь история не о крови и не о злодействе. Это попытка понять, что же произошло. Во-вторых, Одесса — моя любовь, лет сорок назад я снимал здесь свою вторую картину — «Раба любви». У меня замечательные воспоминания об этом городе, о людях. Да и город необычный, это и не Россия, и не Украина, он вот такой потрясающий, совершенно самостоятельный. Мне лично очень этот мир мил, я его люблю и хочу верить, что чувства взаимны.
— Нынче вы это ощутили?
— Естественно, даже на физическом уровне. В ночь на святое Крещение вместе с одесситами искупался в Черном море, на одном из местных пляжей. Впечатления — неизгладимые! Можно сказать, что я перекрестился в одессита, принял эту веру. Поражен тем, что
— Как и в предыдущих ваших работах, массовка увлекает?
— Я этого не скрываю. После «Цирюльника» и «Утомленных солнцем» мне интересны масштаб и массовые съемки. Поэтому одну из финальных сцен — посадку пленных белогвардейцев на баржу, которую затопят большевики, — решили отснять в Белгороде-Днестровском (Одесская область). Там на редкость кинематографические пейзажи, а в придачу еще и старинная Аккерманская крепость.
— Вот где бы сняться, да еще на белом коне! А вы в качестве актера участвуете в «Солнечном ударе»?
— Я уже говорил, что в новом фильме нет узнаваемых медийных лиц, да и я сам в кадре не намерен появляться. В этом плане мы, можно сказать, импровизируем. Делаем ставку на молодежь. Мне интереснее создавать образ, а не использовать уже готовое амплуа известных актеров. Если говорить о типажах, то одесситы оказались очень артистичными людьми — у них все получается. Не напрасно в будущий полнометражный двухчасовой фильм, скорее всего, войдет
«Когда сильный актер выходит за рамки сценария и начинает импровизировать, я не останавливаю камеру»
— Вы сторонник импровизации на съемочной площадке?
— Помните, как говорил Ингмар Бергман: «Я за чистую импровизацию». Правда, при условии, что она идет не от незнания, что делать. А когда актер настолько потенциально силен, что может выйти за рамки сценария, это уже другой пилотаж. Бывает, я просто не останавливаю камеру.
Вообще, картина планируется достаточно объемная. Рассчитываем, что материала хватит на двухчасовую полнометражку для большого экрана и четыре телевизионные серии. Потому не хочу торопиться с монтажом. Пока не знаю, где будем делать компьютерную графику. Также не могу определиться, вернее, не ставлю перед собой точных сроков выхода фильма на большой экран.
Мне жалко, что картины, способные, на мой взгляд, стать поводом для обсуждения, не собирают тех денег, которые зарабатывали подобные фильмы несколько десятилетий назад. Я же снимаю не потому, что это выгодно или модно. Делаю то, что мне действительно важно, и, надеюсь, есть много людей, разделяющих мои интересы. Предвосхищая ваш вопрос относительно бюджета, сообщу, что снимаем на спонсорские и кредитные деньги.
— Свои кровные тратите на «одесские удовольствия»?
— Рад бы в рай, как говорится, да грехи не пускают.
— Прошлые или настоящие?
— Для отдыха, даже простого расслабления, просто нет времени. Со съемочной площадки — прямиком в отель. Изредка, когда заканчиваем не слишком поздно, могу прогуляться. Однако физически не поспеваю все охватить. Закончили съемочный день, пришли в гостиницу и… репетируем дальше. Все заготовки делаем в тепле, а потом переносим их на площадку.
Благо родная Одесса помогает мне и с погодой. Стальная, дымчатая, туманная, серая картинка происходившего должна подчеркнуть контрастность тех событий. А здесь еще — снежный завал, нехарактерный для Южной Пальмиры. В общем, все как на заказ.
Фото в заголовке Александра Шепелева, odessa-life.od.ua
Читайте нас у Facebook
