В Киеве «майдановцы» блокировали здание райсуда, требуя освободить подсудимого по делу о похищении людей
Недавно «ФАКТЫ» писали о вопиющем случае: в столице представители одной из партий, сыгравшей не последнюю роль в победе Майдана, похищали автомобили вместе с их владельцами. И вот очередной пример беспредела «революционеров»: они неоднократно блокировали здание Шевченковского районного суда Киева, требуя освободить подсудимого по делу о похищении семьи киевлян и попытке завладения их пятикомнатной квартирой в центре столицы. При этом активисты Майдана стараются придать делу политическую окраску: дескать, на мужчину «повесили всех собак», потому что он с Донбасса.
«Первый раз нашей квартирой пытались завладеть еще в 1993 году»
Злополучная квартира находится на столичной Лукьяновке неподалеку от Института нейрохирургии. Двухэтажный дом с фигурными окнами был построен в начале прошлого века: просторное парадное, высоченные потолки, большие комнаты. Общая площадь квартиры Клары Ведриган составляет 150 квадратных метров. В прошлом году за эти апартаменты хозяйке предлагали серьезные деньги. Женщина отказалась: квартира дорога ей как память, поэтому о продаже не может быть и речи.
*Роскошной квартирой в этом доме начала прошлого века ученому Ведригану разрешили владеть «ввиду особых заслуг» (фото автора)
— Вы что, фотографировать меня собрались? — возмутилась 87-летняя Клара Георгиевна, заметив в моих руках фотоаппарат. — Смерти моей хотите? Я, конечно, бойкая старушка, но от очередных бандитов могу и не отбиться. Первый раз нашей квартирой пытались завладеть еще в 1993 году. Тогда пришли неизвестные мужчины и ткнули мне в лицо пистолет. Я не растерялась и выбила оружие. Один из них бросился меня душить, а другой пошел в спальню, где лежал мой парализованный муж. Я так брыкалась в руках бандита, что столкнула на пол аквариум. На шум примчалась соседка. Бандиты разбили ей лицо и скрылись.
Вы не поверите: в милиции отказались возбуждать уголовное дело! Заявили: «Все живы, обошлось. А у нас есть дела поважнее. Вчера нашли в мусорном контейнере женскую ногу». «Этой женщине уже все равно, — говорю. — А меня чуть не убили». Соседи советовали: «Надо переехать. Время лихое, а у вас никакой защиты». Но я не хотела продавать квартиру и этим травмировать мужа. Большая часть его жизни прошла в этих стенах. К тому же супруг получал солидную пенсию. Мы ни в чем не нуждались.
Мой покойный муж, Виктор Ефимович Ведриган, занимал должность начальника отдела Института кибернетики Академии наук. Работал непосредственно с академиками Глушковым и Сахаровым. Мы имели две квартиры: на Андреевском спуске и на улице Лысенко. В 1984 году обменяли их на эту. Помню, какой был скандал! В советское время разрешалось иметь жилье площадью не больше 13 квадратных метров на одного члена семьи. А у нас целых 150! Но райисполком таки позволил нам здесь прописаться — «ввиду высоких заслуг ученого Ведригана».
В 1993 году у мужа случился инсульт. Он потерял речь, не мог двигаться. До болезни Виктор Ефимович оберегал меня от всех проблем, а теперь настал мой черед. Почти восемнадцать лет я была его сиделкой. Труднее всего было скрывать от мужа то, что творилось в самой квартире. Наш единственный сын не мог иметь детей. Женившись, он усыновил ребенка своей супруги. Мальчику поменяли не только фамилию, но и имя — назвали Виктором в честь именитого деда. Мы с мужем нянчили малыша, думали: будет нам радость на старости лет. А оказалось, вырастили себе погибель…
Приемный внук стал наркоманом. За кражи Виктора дважды судили, конфисковали его квартиру по улице Саксаганского. После очередной отсидки внук поселился у нас, организовал здесь наркопритон. Мой сын был инвалидом, поэтому не мог защитить нас. Мы молча терпели визиты наркоманов. Хорошо, что муж лежал в дальней комнате и не видел этого безобразия.
В третий раз внука снова осудили за кражу. Находясь в тюрьме, Виктор познакомился с одним из бандитов, которые нас вскоре и похитили. Не знаю, как там было дело. То ли внук невзначай обмолвился о немощных родственниках, проживающих в роскошной квартире. То ли сговорился с преступниками: мол, нас убьют, а Виктор, став законным наследником, продаст им квартиру задаром. Хотела бы я знать правду. Но внук где-то скрывается, а его дружки себя выгораживают.
«Подушка мужа была с двух сторон залита кровью. Я храню ее как вещественное доказательство»
— В декабре 2010 года, когда Виктор еще отбывал срок, в дверь позвонили, — продолжает Клара Ведриган. — Открываю: на пороге двое мужчин. «Мы друзья вашего внука, — говорят. — Хотим ему передачу собрать». Я написала на листке бумаги номер домашнего телефона и, протянув им, попросила перезвонить позже. В следующую секунду визитеры ворвались в квартиру, связали меня и заклеили рот скотчем. Все произошло так быстро, что я даже не успела крикнуть. Один из бандитов, сняв скотч, стал заливать мне в рот водку (бутылку они принесли с собой). Я попыталась вырваться и получила удар в голову. Видите, шрам на виске? У меня был вдавленный перелом височной части черепа. Из-за этого оглохла на одно ухо.
Потом бандит надел медицинские перчатки и что-то уколол мне в бедро. После этого я уже не могла двигаться. Пока один возился со мной, другой зашел в комнату сына и силой напоил его водкой со снотворным. Какое-то время они еще находились в квартире, но из-за ударов и укола это я помню смутно. Кстати, нападавшие хорошо ориентировались. Видимо, внук нарисовал схему расположения комнат. В конце концов нас потащили к двери черного хода. Понимая, что меня ведут на смерть, я взмолилась: «Дайте последний раз взглянуть на мужа!» Бандиты хмыкнули и приоткрыли дверь в спальню. Виктор Ефимович безмятежно спал.
Во дворе уже поджидало такси. Нас посадили на заднее сиденье. Один сел рядом, другой — возле водителя. Ехали долго: ночь и целый день. Когда начало смеркаться, автомобиль притормозил возле частного дома. Нас затащили внутрь. Там было холодно, но обстановка домашняя, уютная. Сына заперли в одной комнате, меня — в другой. Ни воды, ни еды не оставили. По звукам я поняла: бандиты ушли. Стала думать, как отсюда выбраться. Так не хотелось умирать! И тут произошло настоящее чудо. Нежданно-негаданно в дом нагрянула хозяйка жилища.
Как потом выяснилось, несколько месяцев назад женщина выставила дом на продажу. В тот день она случайно оказалась рядом и решила зайти, проверить, все ли в порядке. Хозяйка не знала, что ее сын дал ключи своим дружкам (нашим похитителям), и, увидев нас, испугалась. Стала кричать: «Бомжи, бомжи! Сейчас милицию вызову!» Я обрадовалась: «Вызывайте скорее». Приехали милиционеры и, не разбираясь, что к чему, повезли всех в райотдел.
Оказалось, что мы находимся в городке Ирмино Луганской области. Опросив нас, милиционеры вечером купили нам билеты на поезд и отправили домой, в Киев. Приезжаю, а мне говорят: «Виктор Ефимович умер». Потом соседи рассказали, как обнаружили его тело. Моя подруга долго звонила на домашний телефон. Никто не брал трубку. Она заволновалась и, подключив соседей и милицию, добилась того, чтобы в жэке дали разрешение выломать замок. Это произошло уже на третий после нашего похищения день. Если бы чуть раньше…
Виктор Ефимович лежал в своей кровати. По словам соседей, следов насильственной смерти не было. Однако подушка с двух сторон была залита кровью. Я до сих пор храню ее как вещественное доказательство. Вот, взгляните. Пятна разной формы. Значит, подушка не пропиталась насквозь, а кто-то ее переворачивал. Когда я видела мужа в последний раз, он был, извините, без трусов. А соседи обнаружили Виктора Ефимовича в… брюках от моего выходного костюма! Наверное, убийцы хотели вывезти тело и впопыхах перепутали костюмы.
Смерть супруга стала для меня страшным ударом. Мы ведь прожили вместе 65 лет. Соседи забрали тело из морга, организовали похороны. А потом от инфаркта умер мой сын. Эти события доконали его. Ему было всего 63 года… Оправившись от потрясений, я пошла в милицию. И вдруг узнаю, что убийство моего мужа никто не расследует! Патологоанатом написал: мол, умер от инсульта. А милиционеры только рады: меньше работы. К слову, из квартиры исчезли золотые антикварные часы, пять тысяч гривен и документы на жилье.
«У меня хватит сил и здоровья доказать, что моего мужа убили»
Участников преступной группы задержали в начале 2011 года. Следствие установило, что похищение матери и сына Ведриган организовал столичный предприниматель Юрий Ковалев (имена подсудимых изменены). Он был знаком с Виктором Ведриганом, приемным внуком Клары Георгиевны. Ковалев поручил ранее судимому Василию Дивченко «вывезти стариков подальше от Киева». А тот, в свою очередь, привлек в «дело» своего приятеля Петра Безуха. Они ворвались в квартиру, связали пенсионеров и вывезли их в Луганскую область. Как быть с пленниками, собирались решить «на месте».
Тем временем Ковалев занялся подготовкой документов для продажи жилплощади. Брат Василия Дивченко Анатолий активно ему помогал. Однако все планы разрушило внезапное появление в доме, где держали пленников, хозяйки жилища. На очной ставке Клара Георгиевна опознала своих похитителей — Василия Дивченко и Петра Безуха. А те выдали Ковалева. Троицу заключили под стражу. Анатолий Дивченко успел скрыться.
— Из телефонных переговоров Юрия Ковалева понятно, что сразу после похищения матери и сына Ведриган он проник в их квартиру, — говорит адвокат женщины Вячеслав Дзюба. — А оттуда поехал на Киевское водохранилище. Зачем? Уничтожать улики? Ковалев все отрицает.
— Смерть Виктора Ведригана стала результатом инсульта, — убежден заместитель прокурора Шевченковского района столицы Роман Волошин. — Это подтверждают заключение судебно-медицинской экспертизы и показания эксперта. Смерть наступила из-за того, что мужчина несколько дней не принимал жизненно необходимых ему лекарств. Поэтому отсутствуют основания инкриминировать обвиняемым умышленное убийство. Однако им инкриминируют не менее тяжкое преступление: оставление в опасности абсолютно беспомощного человека. А также попытку завладения квартирой, похищение документов и незаконное лишение свободы.
Если во время досудебного следствия Василий Дивченко признавал свою вину, то на суде его показания сильно изменились. Теперь Дивченко утверждает, что они с товарищем не имели преступного замысла. Наоборот: хотели помочь пенсионерке и ее сыну! Каким образом? Дескать, сын бабушки сильно пил, поэтому они решили его (совершенно постороннего для них человека) вылечить. А поскольку в Киеве услуги нарколога стоят дорого, в целях экономии транспортировали «пациента» в Луганскую область. Правда, зачем им понадобилось везти туда Клару Георгиевну, объяснить не могут.
Судебный процесс по этому случаю длится уже три года. Уголовное производство отправляли для дополнительного расследования. Дело много раз переходило от одного судьи к другому.
— Адвокаты подсудимых делают все возможное, чтобы их подзащитные избежали уголовной ответственности, — продолжает Вячеслав Дзюба. — Средствами не брезгуют. Пытаются сыграть даже на политической ситуации. Так, на очередное заседание суда явилась группа мужчин в камуфляжных костюмах и берцах. Когда Клара Георгиевна начала давать показания, они стали ее высмеивать и освистывать.
Услышав о решении суда продлить срок содержания под стражей Василия Дивченко, визитеры снова подняли шум. После окончания заседания они явились в кабинет судьи и потребовали, чтобы тот изменил решение. Получив отказ, мужчины в камуфляже блокировали выход из здания суда. До самого вечера они стояли с плакатами «Вася, Донбасс с тобой!» (Дивченко родом из Луганской области) и «Восток и Запад вместе!» Когда их спросили, какую организацию представляют, заявили: «Мы — с Майдана! Отстаиваем справедливость в судах».
Работники суда были вынуждены обратиться в милицию, где открыли уголовное производство по факту оказания противодействия правосудию. Наказание за это преступление предусматривает ограничение или лишение свободы на срок до трех лет. Однако хулиганов это не остановило. Во время последнего заседания суда они пришли снова. Около полусотни мужчин в камуфляже заблокировали выходы из здания суда, требуя, чтобы подсудимого Дивченко отпустили на свободу. Ни охрана суда, ни прибывшие на место событий милиционеры не смогли убедить их снять осаду — ее держали до позднего вечера. Блокаду удалось снять лишь благодаря вмешательству представителей Самообороны Майдана.
— Люди, которые так вели себя в суде, даже не знают подробностей уголовного дела! — утверждает адвокат потерпевшей Вячеслав Дзюба. — Лично у меня сложилось впечатление, что их привели как массовку и сказали, что делать.
— Меня им все равно не сломить, — вклинивается в разговор Клара Ведриган. — Я вам, газета «ФАКТЫ», первой признаюсь, что уже обезопасила себя, переписав квартиру на чужого человека. Пусть внук и его дружки не надеются, что после моей смерти наконец завладеют жильем.
Но умирать пока не собираюсь. У меня хватит сил и здоровья доказать, что моего мужа убили. Суд до сих пор еще не рассмотрел наши ходатайства о проведении дополнительных экспертиз, которые находятся в материалах дела с 2011 года. Однако я так просто не сдамся.
5034Читайте нас у Facebook
