«После всех скитаний и ужасов войны мы наконец чувствуем себя дома»
Выход из ситуации нашел Украинский фонд социальных инвестиций (УФСИ). Вместо того чтобы строить новые детские сады, что дорого и долго, фонд восстанавливает нежилые помещения в существующих зданиях. Уже 1800 киевских малышей, стоявших в электронной очереди, получили места в дошкольных учреждениях. До конца года эта цифра вырастет до 2500, а через два года очереди в детсадах Украины могут вообще исчезнуть.
«ФАКТЫ» побывали в столичном детском саду № 696, где Украинский фонд социальных инвестиций отремонтировал целое крыло, прежде занимаемое районной библиотекой. В новеньких комнатках чисто и уютно. Вместо привычных детсадовских помещений с убогой мебелью, казенными обоями и запахом неизменной молочной каши здесь просторные комнаты с шестиугольными столиками, широкие светлые окна и пахнет свежестью. На стенах — очистители воздуха новейшей системы.
.JPG)
* В отремонтированных просторных помещениях удобно и детям, и воспитателям. Фото Сергея ТУШИНСКОГО, «ФАКТЫ»
Этот садик посещает пятилетний Никита Осипенко, смышленый мальчишка с длиннющими черными ресницами. Его семья переехала в Киев из Красного Луча Луганской области. Сейчас это территория так называемой «ЛНР».
— Мы не можем вернуться домой, — объясняет мне Никита. — Там война идет, бомбы летают.
— Уехали из родного города после того, как разорвавшийся снаряд перебил газовую трубу в нашем доме, — рассказывает мама Никиты Наталья Осипенко. — Это случилось 30 июля 2014 года. Я помню состояние паники, шока, полной беспомощности. Было понятно, что срочно нужно бежать. Но куда? На территорию Украины выезд был закрыт, потому что в тот момент плотно обстреливали Дебальцево. Для всех жителей Красного Луча оставался единственный путь эвакуации — через Ростов-на-Дону. Туда шли автобусы с нашего автовокзала. С ранненго утра к каждому выстраивалась длиннющая очередь, хотя цены на билеты ломили бешеные.
Нам тоже пришлось ехать в Россию. Знакомые моего супруга из поселка под Ростовом-на-Дону связались с нами и предложили временно пожить у них, переждать бомбежки. Я с детьми, муж Сергей, его мать и сестра с ребенком сели в нашу машину и отправились в путь. Мои родители остались в Красном Луче. Сказали: если судьба — выживем, нет — погибнем. Было очень страшно их оставлять…
— Как вас там приняли?
— Семья, которая нас приютила, сама жила в трудных условиях. Полупустой дом без мебели, орава собственных детей. Мы спали на полу на надувных матрасах. Местные жители, узнав, что приехали беженцы (именно так нас там называли), несли нам постельное белье, подушки, одежду, продукты — кто что мог. Мы были им очень благодарны, но в то же время чувствовали стыд — не привыкли жить за счет других.
Дома в Красном Луче у нас имелось все. Новая квартира с мебелью и ремонтом, гараж. Муж занимался ремонтными работами, я трудилась воспитателем в детском саду. Мы ни в чем не нуждались. И вдруг в одночасье превратились в практически нищих людей без жилья, прописки, перспектив и денег. Самый мучительный момент я испытала, когда наш старший шестилетний сын Даня принес домой арбуз. Я спросила, где он его взял. Малыш объяснил, что дядя на улице продавал арбузы, он подошел к нему и сказал: «Я очень голодный и хочу арбузик. Но мама не может мне купить, потому что у нее нет денег» (вспоминая тот день, Наташа разрыдалась).
Вскоре мне с родными пришлось искать новое место жительства: у приютивших нас людей стали сдавать нервы, они устраивали скандалы, упрекали нас во всем. Мы переехали в Белгород, где объявились одноклассники моего мужа, пообещавшие помочь обустроиться. Даня пошел там в первый класс, Сергей устроился на работу. Но почти сразу начались проблемы. К мужу относились плохо из-за того, что он беженец, в результате вообще не выплатили денег за уже сделанную работу. В тот момент перед нами возникла перспектива настоящего голода. Дошло до того, что приходилось выбирать: купить буханку хлеба или заплатить за проезд.
Даню тоже начали травить дети в школе дети за то, что он приезжий и не такой обеспеченный, как другие. Сын плакал, не хотел ходить на уроки. Младшенький Никита все время болел, а лечить его было не за что. Из-за всех навалившихся бед, из-за тотального безденежья и чувства безысходности моя свекровь стала чахнуть. Она отказывалась вставать с кровати, перестала есть. Все время говорила, что хочет домой. Делать было нечего: Сережа отвез мать и свою сестру в Красный Луч.
— Вы с детьми решили не возвращаться?
— Некуда было. Мои родители рассказывали, что квартире нет ни газа, ни света, ни воды. Мама с папой спали в прихожей, подальше от окон, откуда могла прилететь мина. Жену брата ранило осколком. Истекая кровью, она отлеживалась в подвале, пока не закончится обстрел. Потом брат повез ее в местную больницу, где осколок вытаскивали без обезболивающих и других лекарств — их просто не было. Сестра его жены тоже была ранена во время бомбежки.
Мы с маленькими детьми, конечно, не могли туда возвращаться. Но и оставаться в Белгороде было нельзя. У нас стали требовать сдать украинские паспорта, чтобы через три-четыре месяца получить статус беженцев и временные документы на проживание в России. Конечно, мы на это не согласились. Сели в машину и поехали в Киев.
— Почему именно в Киев?
— В Киев из Красного Луча переехал ближайший друг и напарник моего мужа, с которым они много лет работали бок о бок. Он сказал, что в столице спокойно, можно найти работу, жилье. Хотя, если честно, после всех скитаний мы уже слабо верили, что когда-то наша жизнь станет нормальной. На момент переезда в Киев у нас оставались последние пять тысяч гривен, из которых четыре тысячи пришлось отдать за съемное жилье в Бортничах под Киевом. Это был флигель с одной комнаткой, кухней и туалетом на улице. За оставшуюся тысячу гривен мы с трудом протянули месяц. В тот критический момент нас буквально спас пункт помощи переселенцам на Фроловской. Волонтеры пункта дали обувь, постельное белье, продуктовые наборы.
Вскоре все наладилось. Муж и его напарник занялись ремонтом домов, раскрутились. Через год мы переехали в просторную съемную квартиру. Документы переселенцев оформили быстро, я стала получать государственную помощь и «декретные» за Никитку. Даня сразу пошел в школу, где его прекрасно приняли. А вот с садиком для Никиты возникли сложности. Очереди в Киеве страшные, мест нет. Я вынуждена была сидеть дома с сыном и не могла устроиться на работу. Казалось, ситуация безвыходная. И вдруг нам сообщили, что садик № 696 на Харьковском массиве готов взять нашего ребенка. Моей радости не было предела!
.JPG)
* Сейчас Наталья Осипенко работает воспитателем в том же детском саду, который посещает Никита. Фото Сергея ТУШИНСКОГО, «ФАКТЫ»
— Кроме Никиты, мы приняли еще сорок деток, которые стояли в электронных очередях практически без шансов попасть в дошкольное учреждение, — рассказывает заведующая детским садом № 696 Наталья Жорова. — А когда фонд переоборудовал старую библиотеку в новенькие комнаты, спальни и игровые, мы смогли взять всех желающих.
Также фонд очень помогает нам в развитии: приглашает специалистов для проведения мастер-классов и для деток, и для взрослых. Например, врачи-стоматологи объясняли малышам, как ухаживать за зубками, мастера народного творчества учили деток Петриковской росписи. Наших сотрудников познакомили с новыми прогрессивными методиками работы с детьми (допустим, с помощью «ожившей» куклы, которая учит ребятишек вместо воспитателя).
И ведь УФСИ помогает не только нам. Благодаря фонду в детском саду-школе «Радосинь» на Харьковском шоссе тоже закончен ремонт, садик № 719 открыл еще одну группу, а в детском саду № 819 сейчас реконструируется бывшая школа искусств. Там будут целых пять дополнительных помещений для пяти групп детей! Родители уже ждут не дождутся.
.JPG)
* «В Киеве моя семья чувствует себя в безопасности», — говорит Наталья. Фото Сергея ТУШИНСКОГО, «ФАКТЫ»
— Практически в каждом детском саду есть помещение, требующее капитального ремонта или использующееся не по назначению, — рассказал «ФАКТАМ» исполнительный директор Украинского фонда социальных инвестиций Андрей Лактионов. - На инвестиции, выделенные правительством Германии, мы ремонтируем спальни, раздевалки, игровые комнаты, пол и крышу, заменяем систему отопления. Кроме киевских садиков, ремонтируем также школы и дошкольные учреждения в Харьковской, Запорожской, Днепропетровской областях. Создаем специальные группы для деток с особыми потребностями — нарушением психического развития, аутизмом, синдромом Дауна. Малыши, стоявшие в очереди, получают возможность ходить в детский сад. В новых группах появляются рабочие месте для воспитателей и их помощников.
— После того как Никита Осипенко пошел к нам в садик, мы взяли на работу и его маму, — говорит Наталья Жорова. - Сначала помощником воспитателя, а потом воспитателем. Она оказалась настоящим сокровищем: толерантная, душевная, чуткая. Дети ее просто обожают, ходят за ней по пятам.
— В Киеве мы вздохнули спокойно, — признается Наталья Осипенко. — Тут свободно дышится. Ты понимаешь, что у тебя в порядке все документы, ощущаешь себя в безопасности. После всех скитаний, после ужасов войны я наконец могу сказать, что мы чувствуем себя как дома.
367Читайте нас у Facebook
