«я пойду на крайнюю меру — самосожжение. Может, тогда прокуратура возбудит уголовное дело, и начнут искать виновных в смерти моего сына… « -
Тон, каким Леонид Боровиков сказал, что готов убить себя, не давал повода сомневаться — это не пустые угрозы.
— Я — адекватный человек, имею хорошую профессию, работу, материально ни в чем не нуждаюсь, но пробить стену равнодушия наших правоохранительных органов не могу уже два года, — объясняет Леонид Агафонович. — Осталась одна надежда — на вашу газету.
«Свой первый рейс Валерий совершил на судне «Форос». И последний — на этом же корабле… »
Первого сына супруги Леонид и Екатерина Боровиковы потеряли еще семилетним — у ребенка был рак почки. Когда родился Валерий, души в нем не чаяли. Несмотря на то что в двухлетнем возрасте Валерию тоже пришлось делать операцию на почке, он рос крепким, физически развитым.
— Валера — человек сильной воли, — Леонид Боровиков до сих пор не привык говорить о сыне в прошедшем времени. — Он занимался парашютным спортом. Медкомиссия из-за перенесенной в детстве операции настаивала на его освобождении от армии. Но сын добился своего и таки отслужил два года в разведбате в Белой Церкви. После службы закончил севастопольский индустриально-педагогический колледж, поступил в Севастопольский национальный технический университет. У сына была мечта стать капитаном, поэтому он ходил в море матросом и учился одновременно. Мистика, но свой первый рейс Валерий совершил на судне «Форос», и последний — на этом же корабле…
Из Севастополя экипаж Валерия вышел в сентябре 2005 года, должен был вернуться в апреле 2006-го. Но в марте сын прислал нам sms-ку из Африки, что он остается еще на месяц, чтобы перегнать судно в Индию, куда корабль продали на металлолом. Не знаю почему, но я чувствовал, что-то должно случиться, даже пытался уговорить сына вернуться, но… В мае получили sms-ку: «Прибыли в Индию. Сидим на чемоданах. Завтра-послезавтра вылетаем домой. Осталось ждать недолго».
Прошло два года, а Леонид Боровиков помнит это послание дословно.
— Правда, сейчас я сомневаюсь, что писал нам эту, как оказалось, последнюю sms-ку сын, — признается отец. — Возможно, его уже тогда не было в живых. Дело в том, что мы отсюда пополняли ему телефонный счет, и Валера обязательно отвечал нам sms-кой. А тут мы два раза отправили деньги, а ответа от сына не было. Такого раньше никогда не случалось…
— 22 мая, когда супруга пришла с работы, позвонили с фирмы «Ситрефик», которая отправила Валеру в рейс, сказали, что сейчас придут, — стараясь незаметно смахнуть слезы, вспоминает Боровиков-старший. — Жена тут же позвонила мне. Я сразу все понял… Дома увидел заплаканную супругу, а на столе лежал документ, в котором говорилось о том, что мы, близкие родственники, узнав о гибели сына, просим разрешения на транспортировку его тела из Индии в Украину. Я позвонил на фирму «Ситрефик» и услышал: вашего сына убило током.
На следующий день Леонид Агафонович поехал в «Ситрефик», чтобы выяснить обстоятельства смерти Валерия. Ему показали телеграмму капитана «Фороса» Крикунова: «22 мая 2006 года в 10. 05 судового времени 2-й механик Ерошенко доложил на мостик о том, что умер матрос Боровиков. Место нахождения трупа — лаборатория рыбцеха. Доктор Яценко констатировал наступившую смерть от поражения электрическим током не менее пяти часов назад по появившимся трупным пятнам. Место и сам труп сфотографировали на цифровой фотоаппарат. Будем вести расследование».
«Члены экипажа твердили: ничего не видели, ничего не слышали»
На просьбу Леонида Боровикова и его адвоката показать контракт, который должен был подписывать перед выходом в рейс Валерий Боровиков, представители фирмы, ответили, что, мол, сейчас не время заниматься контрактами, надо срочно написать нотариально заверенное заявление о транспортировке тела из Индии.
— После настоятельных требований мне таки выдали копию контракта, который подписывал мой сын, — говорит Леонид Боровиков. — Сказали, что оригинал документа у Валеры. Хотя известно, что должно быть два экземпляра контракта, один остается у моряка, а другой — на фирме. Посмотрите сами на эту филькину грамоту, — показывает документ Боровиков. — На первой странице еще стоят какие-то подписи, а на остальных, на так называемом приложении к контракту — ни одной. Согласитесь, «приложить» можно что угодно.
Убитый горем отец каждый день ходил на фирму, чтобы узнать, когда же наконец доставят в Севастополь тело его сына.
— Но меня, мягко говоря, отфутболивали, — вспоминает Леонид Агафонович. — Хотя в документах, которые я получил позже, говорилось, что еще 24 мая тело было забальзамировано и готово к отправке. Случайно я узнал, что 27 мая в Севастополь прибывает команда «Фороса». А тело — нет…
Вместе с двумя знакомыми Леонид поехал на вокзал встретить киевский поезд.
— Я хотел поговорить с членами экипажа, капитаном, чтобы узнать, как погиб мой сын, — объясняет Боровиков. — Надеялся, может, сообщат какие-то подробности, а заодно собирался забрать вещи Валеры. Когда ребята вышли из вагона, я подошел к молодому парню, представился. Узнав, кто я, юноша страшно испугался, у него было почти шоковое состояние, он закричал на весь перрон: «Я ничего не знаю, вон капитан, к нему и обращайтесь!» Капитан очень грубо со мной разговаривал, а потом и вовсе заявил: «Узнавайте все в «управе», ваш сын сам виноват, он… гнал самогон» (по официальной версии, Валерий упал на подключенный к электричеству самогонный аппарат и погиб. — Авт. ).
От такой «встречи» я растерялся. Правда, потом подошел старший помощник капитана, поговорил со мной более лояльно. Вещи сына забрать мне не разрешили, сказали, что получу их на фирме под роспись. На следующий день мне их выдали, но оригинала контракта там не было. Попытался еще раз поговорить с членами экипажа, но те в один голос твердили: ничего не видели, ничего не слышали. И с тех пор я никого из них не могу найти, хотя они живут в Севастополе. Их фамилии и адреса на фирме мне не сообщают.
— А почему тело Валерия не переправили в Украину вместе с экипажем, тем же самолетом? — спрашиваю у Леонида Боровикова.
— На этот счет мне тоже не дали внятного объяснения, — отвечает мужчина. — В конце концов я не выдержал и 29 мая написал заявление в прокуратуру с просьбой разобраться в сложившейся ситуации. Лишь 3 июня мне позвонили с фирмы и сообщили, что нужно срочно ехать в Борисполь за телом сына. С моргом они уже договорились и машину оплатили. Из Борисполя мы вернулись в пятницу, на субботу были назначены похороны. Я тогда не сообразил, что надо было сразу везти тело сына не в морг, а в судебно-медицинскую экспертизу. На похоронах никого из членов экипажа, с которыми Валера перегонял судно из Африки в Индию, не было. Это меня неприятно поразило. Спустя время, немного успокоившись, мы с женой начали анализировать все происшедшее и пришли к выводу, что с гибелью нашего сына что-то не так. Вместе с телом Валеры из Индии передали пакет документов на английском языке. Я оплатил перевод, прочитал, и тогда стало понятно, что от нас пытались скрыть. На теле сына, говорилось в медицинском заключении, имелись многочисленные колото-резаные раны. И ни слова о том, что он погиб от удара током.
«Ознакомившись с заключениями индийских медиков, я сразу сказал: здесь «криминальный» труп… »
— Ознакомившись с заключением индийских медиков, я сразу сказал: здесь «криминальный» труп, — говорит адвокат Боровиковых Анатолий Калич. — Мы написали заявление в прокуратуру, и нам разрешили эксгумировать тело Валерия Боровикова. Вывод отечественных экспертов гласит: «Установить причину смерти гражданина Боровикова В. Л. не представляется возможным из-за первичного судебно-медицинского исследования трупа (Индия), отсутствия внутренних органов, гнилостных изменений, бальзамации. Однако, принимая во внимание результаты судебно-гистологического, медико-криминалистического, макроскопического исследований, можно предположить, что смерть гражданина Боровикова В. Л. последовала от множественных непроникающих резаных ран грудной клетки, паховой области справа и проникающего колото-резаного ранения грудной клетки слева. Данных, подтверждающих, что смерть Боровикова В. Л. последовала от электротравмы, не имеется».
— А почему в теле отсутствовали внутренние органы?
— Если бы их оставили, можно было бы определить глубину проникающего ранения и предмет, которым оно нанесено, а также повлекло ли это смерть, — объясняет Анатолий Калич. — Поэтому изъяли левое легкое, где есть рана, зато не тронули целое правое легкое.
— Как вы думаете, с какой целю это могли сделать?
— Если бы капитан заявил об убийстве там, в Индии, то «подставил» бы корабль, посольство, — отвечает адвокат. — Судно бы арестовали до разрешения вопроса по существу, и расследование бы проводили индийские правоохранительные органы, Интерпол. Тем временем владельцы корабля уже договорились о его продаже — они бы понесли миллионные убытки! А так судно успешно продали на металлолом. Мы смотрели объяснения членов экипажа и капитана, которые они по прибытии в Севастополь давали на фирме. Их свидетельства не состыковываются с телесными повреждениями, которые есть у погибшего Валерия Боровикова.
— Руководство корабля доложило на фирму, что «несчастный случай» произошел в 10. 05 утра, — добавляет отец погибшего моряка. — А спустя 15 часов на судно прибыла местная комиссия с представителем полиции и констатировала, согласно медицинскому заключению, что труп уже был в… стадии разложения. Такого не может быть, это подтвердит любой эксперт! Кроме того, внутренние органы индийцы забрали на химический анализ (об этом говорится в заключении врача), а результатов анализа нет.
Я не говорю уже о том, что мой сын практически не употреблял водку, а тем более самогон! Валера даже на наших семейных торжествах пил только пиво, он его очень любил… Хорошо, допустим, гнал он этот злополучный самогон, но ведь не мог же он на корабле сам втихаря это делать — надо было на складе взять сахар, дрожжи… Но и тут нестыковка получается: в показаниях одного из моряков сказано, что в помещении, где якобы находился самогонный аппарат, вообще отсутствовало электроснабжение, поскольку корабль шел на слом.
— Сфотографировать самогонный аппарат, на который якобы упал Валерий Боровиков и получил смертельный удар током, как выяснилось, не успели, — замечает адвокат. — О том, что случилось на самом деле, знают капитан судна и врач. Может, еще несколько человек. Они все живут в Севастополе, допросить их следователю не составит труда. Но на все наши многочисленные заявления прокуратура до сих пор не возбудила уголовного дела по факту смерти Валерия Боровикова. Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела тоже не выносят — мы могли бы его обжаловать и хоть как-то сдвинуть с мертвой точки эту ситуацию.
— Вот уже два года я бьюсь как о стену, — говорит несчастный отец. — Писал вплоть до Генеральной прокуратуры Украины. В конце концов после моих многочисленных заявлений, жалоб и обращений, прокуратура решила направить запрос в Индию, чтобы получить оттуда материалы расследования (пересылку я оплатил). Но минул уже год(!), а мне отвечают, что из Индии так ничего и не пришло.
Леонид Боровиков признался, что на фирме «Ситрефик» прямо заявили: ничего, мол, ты не добьешься. Несколько раз ему звонили неизвестные, намекали, чтобы успокоился, ведь у него еще есть дочь.
— Мы не видим оснований для возбуждения уголовного дела, — комментирует старший следователь Севастопольской транспортной прокуратуры Сергей Метлинов. — Ждем материалов из Индии.
— Но уже прошел год, с тех пор как отправлен запрос. Время идет, родители страдают.
— Мы посылали напоминание в Генпрокуратуру. Процедура такова: мы обращаемся в городскую прокуратуру, городская — в Генеральную, Генеральная — в консульство, консульство — в Индию, в Индии дают запрос в Министерство внутренних дел. Эта цепочка неразрывна, предусмотрена законодательством, и обойти ее мы не можем.
— Но разве нельзя возбудить уголовное дело по факту смерти на основании заключения наших экспертов-медиков?
— Украинские медики не могут дать объективную картину. Все-таки первичные исследования и следственные действия проводились в Индии. Поэтому мы затребовали материалы следственного досье и акт исследования. Без этих документов мы не можем принять решение о возбуждении уголовного дела. Однако оснований для отказа в возбуждении уголовного дела у нас тоже нет. Понимаю чувства родственников, потерявших родного человека. Но через рамки закона мы переступить не можем.
P. S. Когда материал готовился к печати, сотрудники Севастопольской транспортной прокуратуры сообщили, что из Индии получены материалы расследования гибели Валерия Боровикова. Сейчас документы изучаются, после чего будет принято правовое решение.
419Читайте нас у Facebook
