«оказалось, что пластический хирург, делавший мне операцию по изменению формы носа, по специальности был… Стоматологом», -
В пластическую хирургию сейчас метнулись все, кто имеет хоть какое-то отношение к медицине. Да это и понятно: деньги заработать можно очень большие, а вот полной ответственности такие «мастера» не несут. И выбить из них уплаченные ранее суммы за изуродованных клиентов очень сложно. В этом на собственном горьком опыте убедился 34-летний преподаватель рисунка и живописи Малой академии искусств города Дрогобыча Андрей Стасюк…
«Все будет хорошо. Ты еще молодой. Весь мир перед тобой!» — убеждал меня хирург в необходимости операции»
В ноябре 2003 года с Андреем произошел несчастный случай — по неосторожности он выпал из окна второго этажа. Травмы были тяжелейшие: серьезные повреждения позвоночника и грудной клетки, переломы челюсти и носа. Карета скорой помощи доставила Андрея в реанимационное отделение Стебниковской больницы, потом три месяца он был прикован к постели во львовской больнице скорой медицинской помощи. После операции постепенно стал поправляться. Сначала передвигался на инвалидной коляске, потом пошел с помощью костылей. Пройдя реабилитацию, в апреле 2004 года Андрей стал ходить самостоятельно. Можно было уже думать и о возвращении на работу…
- Но, понимаете, переносица оставалась заметно поврежденной, из-за чего я комплексовал, — признается Андрей Стасюк. — Я ведь работаю в школе с детьми — те сразу кличку дадут. Да и с девушкой не познакомишься. Вот и стал подумывать о пластической операции. В апреле 2004 года вышел на одну львовскую государственную(!) клинику, где проводили платные пластические операции. Там меня встретил пластический хирург, заведующий хирургическим отделением. Видя, что я еще сомневаюсь насчет операции, принялся заверять меня в ее целесообразности: «Все будет хорошо. Это необходимо делать! Ты еще молодой! Весь мир перед тобой!»
Тогда Андрей не решился лечь под нож. Он уехал в санаторий, потом прошел еще один курс реабилитации. И вроде бы уже смирился с произошедшим. Если бы не работа с детьми, скорее всего, на операцию не согласился бы. После долгих колебаний в сентябре 2005 года Андрей опять переступил порог клиники. И снова заведующий отделением стал настойчиво его убеждать: «Решайся! Не пожалеешь! У тебя будет снова прямой нос, как после рождения. Вставим тебе английский силиконовый имплантат, который прошел отличные испытания. Мы его заказываем, и стоит он 250 долларов».
— Под давлением его аргументов я решился, — грустно улыбается Андрей. — Подумал: если то, что он обещает, хотя бы на 50 процентов правда, и то хорошо. Хуже не будет! Прошел предоперационное обследование по месту жительства, дал 250 долларов на имплантат и 25 октября уже был в клинике, где официально в кассу заплатил более двух тысяч гривен. Операция длилась полтора часа. Врачи подбадривали: мол, заживет через 10 дней, а через месяц и вовсе о ней забудешь. После операции меня положили в стационар при этой же клинике. Тут платится за все отдельно. Проживание — 13 гривен в день. Плюс ежедневно требовали «добровольные пожертвования», которые собирали медсестры. За питание платится отдельно. Пару сотен гривен я дал на медикаменты.
Через несколько дней мне сняли повязки и врач сказал: «Смотри! Не разочаруешься!» Действительно, ямка на носу исчезла. Правда, все лицо еще было припухшим. Но врач успокоил, мол, после операции так всегда бывает. В принципе, я был доволен восстановленной формой носа. Только начались проблемы — рана не заживала…
Отправляя пациента домой с еще не зажившим шрамом, медики попросили его приезжать к ним на перевязки. А через пару дней Андрей прибежал к врачам — между носом и глазом появилась шишка, которая увеличивалась в объеме, покраснения на лице не проходили, из раны пошел гной. Врач успокоил: «Ничего страшного, так бывает, это не гной. Подлечим». Три дня пациент пролежал в стационаре: рану обрабатывали и чистили. Тем временем сбор «добровольных пожертвований» не прекращался.
Андрея выписали домой, назначив лекарства и уколы. Однажды после инъекции у него едва не остановилось дыхание, а тело покрылось большими красными пятнами. Откачали мужчину приехавшие врачи «скорой». На следующий день его опять положили в стационар клиники. Несмотря на чистки, ситуация становилась все хуже — гной шел не только из раны, но и ноздрей.
Часть имплантата, проколов кожу, вылезла в оперированном месте наружу и… отпала. Организм начал его отторгать! Между тем врач продолжал настаивать: «Ничего страшного, так бывает!» Через месяц после операции кончик носа Андрея начал перекручиваться, раздваиваться, гнить, и наружу вышел хрящ. Врач сказал: «Так бывает, успокойтесь!»
Новый год Андрей встретил в больничной палате с бабушкой из Израиля, приехавшей за дешевой красотой. 6 января 2006 года его в очередной раз выписали, хотя никаких улучшений не было.
— Ситуация была до того пугающей, что в Дрогобыче я начал бегать по обычным врачам, и те направили меня во Львовский мединститут к профессору Александру Кицера, — продолжает Андрей. — Осмотрев меня, доктор встревожился: «У вас сильнейшее воспаление. Организм выбрасывает все инородное, но остатки имплантата самостоятельно удалить не может. Он с ним не смирится, и гной будет идти непрерывно. Сначала необходимо снять воспаление». Ему это удалось. Меня выписали, но профессор предупредил: «Остатки имплантата нужно теперь удалять. Я могу это сделать, но вам надо срочно идти к тем, кто его ставил. Или все опять начнется!» Дал заключение консилиума, с которым я в очередной раз пришел к пластическому хирургу, который делал мне операцию. Он прочитал заключение и кивнул головой: «Правильно написано, это нужно было давно удалять. Мы готовы». Только я был не готов! Мне попросту было страшно!
Дома я посоветовался с одним знакомым адвокатом. Тот дал запрос в клинику, уточнив, как мне собираются делать операцию и за какие средства. Пришел ответ: операцию проведем за свои средства в течение полугода. В сентябре остатки имплантата удалили, но операцию делал уже другой хирург.
Страховые компании, куда приходил Андрей накануне очередной операции, отказали ему в страховке
После этого встал вопрос о выравнивании носа, за что, собственно, и были уплачены деньги. И тут, по утверждению Андрея, медики начали юлить. То они назначали операцию на весну, то переносили ее на октябрь, то на апрель уже 2007 года. У молодого мужчины начали сдавать нервы, и он обратился за помощью и поддержкой в разные инстанции. Дошел и до Всеукраинского совета защиты прав и безопасности пациентов. Там он узнал много нового для себя. Например, что у нас нет такой профессии, как пластический хирург, но есть специалисты, которые могут делать операции этого профиля. Что пациент, по закону, имеет право посмотреть диплом лечащего врача. А также, что хирург, делавший ему первую пластическую операцию, закончил Московский мединститут по специальности… стоматология.
Кроме того, оказалось, что пациент имеет право просить врача объяснить ход лечения. И Стасюк обратился в клинику: «Прошу предоставить описание операции. Как будет применяться наркоз, какой риск здоровью и жизни, на что я могу рассчитывать?» Ответ он получил туманный: «Будет лучше». Андрей попытался было застраховаться, но четыре страховые компании, куда он пришел, ему отказали.
Профессор Александр Кицера устроил Андрею Стасюку встречу сначала с немецкими, а потом и с американскими хирургами, приехавшими во Львов. От них Андрей узнал, что данная операция достаточно сложна и опасна, а стоимость ее, например, в Лондоне составляет 20 тысяч евро. Но при этом даются все гарантии.
— Узнал и то, что от технологий и методов, которые были применены во время первой операции, давно отказались, а потом их и вовсе запретили, — уверяет Андрей. — Год назад я снова обратился в клинику: «Если вы не можете сами сделать операцию, дайте мне 20 тысяч евро в качестве моральной компенсации за нанесенный вред, я поеду и сделаю операцию за рубежом». Мне ответили, что денег нет. «Вы аферист! Хотите заработать на нас деньги», — посыпались в мой адрес упреки. Пришлось 20 сентября прошлого года подать заявление в Галицкий райотдел милиции Львова, мотивируя, что «на мне медики клиники применяли запрещенные технологии». Ведь не может быть, чтобы профессионалы не знали о том, что операция рискованна. Значит, пошли на это сознательно!
Между тем с врачами у меня продолжались разбирательства. Они стояли на своем: сами поправим вред, нанесенный нашими врачами. При этом никаких гарантий не давали!..
После продолжительных переговоров при содействии Всеукраинского совета защиты прав и безопасности пациентов было подписано мировое соглашение — Андрею возвратили деньги за операцию, выплатив 25 тысяч гривен в качестве моральной компенсации. Также согласились не только провести за свой счет операцию по исправлению вреда, нанесенного врачом, но и привести нос в порядок, как того хотел пациент.
«Привлечь врачей к ответственности невозможно»
— Деньги в начале мая этого года они выплатили мне полностью, — говорит Андрей. — Но с операцией пока задержка. У меня до сих пор нет четкого ответа, что и как они собираются делать. Вырезать у меня хрящ под ребрами и поставить его на мою переносицу? Но они таких операций не проводят! Поставить от умершего человека? Насколько я успел узнать от специалистов, это недавно запрещено. Я согласия не дам, пока подробно не буду проинформирован! Врачи же клиники не спешат. Жду.
К сожалению, у нас нет критериев, по которым можно было бы определить, удалась операция или нет. Особенно в пластической хирургии. Патологоанатомы, гинекологи, ветеринары — все кинулись в пластическую хирургию. Там — деньги, а ответственности никакой! Сколько я видел в клинике пострадавших! Привлечь врачей к ответственности невозможно.
А ведь меня не только изуродовали. Мне сломали личную жизнь — у меня до сих пор нет семьи. В зеркало я стараюсь не смотреть, в людных местах не появляюсь…
Судя по всему, медики так и не поняли «претензий» своего пациента.
— Я не могу спрогнозировать технику операции, так как не знаю, какие изменения произошли с тканями носа после нагноения. Если пациент думает, что он следователь, а я подсудимый, чтобы предоставлять ему подробные пояснения, то он ошибается, ибо у меня тоже есть врачебное право, а не только обязательства! — заявил «ФАКТАМ» один из хирургов клиники.
— Оперативное вмешательство не угрожает жизни и здоровью Андрея Стасюка, — уверяет в своем официальном ответе главный врач клиники. — Дефект будет устранен методом подсаживания хряща с одновременным исправлением деформации кожи кончика носа. Пациента предупредили, что спрогнозировать возможность послеоперационного нагноения или отторжение имплантата невозможно, так как в тканях носа есть дремлющая инфекция от предыдущих нагноений.
Как сообщил «ФАКТАМ» начальник Центра общественных связей ГУ МВД во Львовской области Денис Харчук, правоохранительные органы проверили заявление Стасюка, была проведена судебно-медицинская экспертиза, для чего привлекались хирурги и другие медицинские специалисты. По их заключению, в действиях врачей клиники, куда обратился Андрей, ошибок… не было. Операция и лечение проведены нормально, поэтому ему отказано в возбуждении уголовного дела.
1982Читайте нас у Facebook
