Оксана александрова: «хочу победить трассу, на которой погиб андрей»
Семейный экипаж Андрея и Оксаны Александровых был самым заметным в мире автоспорта. Он — пилот, она — штурман. Молодые, счастливые, успешные! Все изменилось в одно мгновениaе, в считанные доли секунды, когда их «Субару», слетев с трассы болгарской гонки «Сливен», врезался в дерево… Наше знакомство с Оксаной Александровой состоялось на сороковой день после смерти ее мужа. Слушать рассказ этой хрупкой женщины, на долю которой выпали такие испытания, без слез было нельзя. «Говорят, Бог забирает лучших, — сквозь слезы говорила Оксана. — Но Бог там один, а людей, которые здесь, которым Андрей нужен, очень много. Я считаю его смерть несправедливой… »
«Наша машина врезалась в две огромные черешни, неизвестно откуда взявшиеся в горах»
Так случилось, что Оксана познакомилась с Андреем за неделю до того, как он выиграл «Сливен». Ей было семнадцать, она заканчивала 11-й класс. Андрею — 29. Он вернулся из Болгарии с победой, и началась их семейная жизнь. Они уехали в Киев и 13 лет прожили вместе. Андрей всегда учил молодую жену, что каждый должен заниматься своим делом, просто важно найти, почувствовать, что это за дело и что оно действительно твое. Благодаря Андрею Оксана закончила театральный институт, и ее пригласили играть в единственный в Украине женский театр. Благодаря Андрею Оксана «заболела» автоспортом…
Со дня гибели мужа прошел год, который многое изменил в жизни молодой женщины…
— Вчера на месте гибели Андрея был установлен памятник, — рассказывает Оксана Александрова. — Собралось много людей — пилоты, механики. Из Украины приехали четыре экипажа, родные Андрея, моя мама. Этот памятник был сделан на деньги болгарского автомобильного клуба и при поддержке мэра города Сливен. Кстати, в Болгарии я уже была в июне по приглашению поклонников Андрея. Увидела крест, который болгарский автогонщик Иван Дончев, хорошо знавший моего мужа, установил сразу же после трагедии на этом месте.
— Сколько же горьких чувств вас переполняло, когда вы впервые после трагедии пришли на это страшное место…
— Вы знаете, мне кажется, что душа Андрюши здесь — на месте его гибели. Именно здесь ощущается какое-то благоговение, спокойствие, умиротворение. Как будто бы ты в раю. Но с другой стороны, так больно… Горная трасса, сосновый лес вокруг. Именно на этом месте наша машина врезалась в две огромные дикие черешни, непонятно откуда взявшиеся в горах. Кто-то когда-то уронил косточки (тяжело вздыхает)…
— Что же все-таки произошло 2 сентября прошлого года?
- Понимаете, в чем дело, болгары утверждают, что это место вообще очень опасное. Там идет перепад асфальта. Нам всем свойственно ошибаться, дело только в цене, которую мы платим за ошибки. До сих пор не могу смириться с тем, что в нашем случае эта ошибка стоила человеческой жизни. Ошибаются все — «ловят» крыши (машина переворачивается на крышу. — Авт. ). И мы с Андреем не раз «ловили» крыши. Наш спорт сам по себе подразумевает опасность. Андрей был очень опытным пилотом. Хотя бы на полметра в сторону, и он остался бы жив… Никто не может объяснить истинной причины этой трагедии. Все говорят — СУДЬБА…
«… Это уже был конец сезона. «Сливен» мы выбрали как этап подготовки к ялтинской гонке. В Болгарии я была впервые. А вот Андрей выиграл эти соревнования 13 лет назад. Он все эти годы мечтал снова туда поехать. Говорил, что это настоящие гонки, настоящие соревнования…
На тренировках мы прошли эту трассу. Андрей надиктовал мне все повороты. Пилоту невозможно запомнить абсолютно все повороты, их же может быть больше сотни. Поэтому штурман — это палочка-выручалочка, напоминалочка. Я диктую ему трассу, рассказываю, куда ехать, какой поворот, какой сложности, какой градации. Рассказываю то, что он предварительно на тренировке начитал мне. Я вижу его глазами… Что произошло в тот момент? Не знаю! Может, скорость была чуть выше, и Андрей не вписался в поворот, может, он выбрал не совсем правильный угол поворота… Понимаете, такие ситуации в нашем виде спорта считаются стандартными. Нас должно было просто выбросить с трассы, как это обычно случается. Но на пути оказалось два дерева… От удара машину просто смяло. У Андрюши не было шансов выжить». (Из интервью Оксаны Александровой «ФАКТАМ» 20. 10. 2007 г. )
«Пойму, что произошло, только тогда, когда увижусь с Андрюшей»
- Часто вспоминаете тот день?
— Можно весь день заниматься всем, чем угодно, но «это» просто живет со мной. Не отпускает ни на секунду. И я думаю, что это даже не вопрос времени. Пойму, что произошло, только тогда, когда увижусь с Андрюшей. Мне не дает это покоя и никогда не даст. Я хочу знать ответ — почему?
«Я еще надеялась, что он в коме. Никогда не забуду, как его вытаскивали из машины. Казалось, это длилось целую вечность, что такого просто не может быть, что это НЕСПРАВЕДЛИВО: мы вдвоем и… один удар. За секунду до гибели Андрей крикнул: «Ксюша!» И вот на «ша» все оборвалось. Я кричала в «переговорку»: «Андрей, как ты? Как ты?!» Левой рукой чувствовала его правую руку. Меня зажало, я не могла вывернуться, чтобы хоть мельком взглянуть на него. Выскочила из машины, пыталась открыть его дверь, чтобы вытащить Андрея. До последнего не верила… Меня увезли в больницу, и там я увидела наших механиков. Ребята сидели на бордюре, ждали. И тогда я все поняла… » (Из интервью Оксаны Александровой «ФАКТАМ» 20. 10. 2007 г. )
— Вы тоже пострадали в той аварии. Травмы дают о себе знать?
— Получила сотрясение мозга, но провалов памяти не было. Основной удар пришелся на Андрюшину сторону. Спасли меня маленький рост и вес. Я даже сама вышла из машины. Тут же примчались спасатели, «скорая», пожарные. Болгары сразу остановили соревнования… Так что я сильно не пострадала. Вот только проблемы с позвоночником остались, периодически приходится показываться врачу. Но я живу, дышу, ем, общаюсь с друзьями. Мои травмы — это мелочи. Остались душевные раны. Говорят, время лечит. Да не лечит оно — просто притупляет боль. Вылечить это невозможно…
— Вы снова сели на штурманское место…
— Да, я уже участвую в чемпионате Украины. Только через полгода после аварии снова смогла выйти на старт. Страха не было, только неприятные ощущения, внутренний дискомфорт. Во-первых, я ехала с другим пилотом. Все совсем иначе: другой подход, другой уровень пилотирования. Я перестала думать: «Это фатум, мне больше нельзя садиться в автомобиль». Но первая гонка — в Каменец-Подольском — меня реально вернула к жизни. Потом — авария в Карелии…
— О Господи!
— Да, мы перевернулись на крышу. Удар был такой силы, что крепления лопнули.
«Перед аварией в Карелии приснилось, что он на меня кричит и даже ударил!»
— Вы не считаете, что это очередное предупреждение свыше?
— Мне об этом многие говорят. Особенно моя мама. Но когда я заикнулась о том, что буду завязывать с автоспортом, она обрадовалась, но через пару дней предложила сходить к бабке — а вдруг это сглаз? Нет, не верю в то, что это предупреждение. Считаю, что уже расплатилась по полной. Хуже уже просто не может быть. Так что я продолжаю участвовать в ралли и не планирую уходить. Сейчас езжу с Валерием Горбанем. Я довольна.
— А как же театр?
— С театром пока пришлось расстаться. Сейчас, без Андрея, стало тяжело совмещать театр и спорт. Теперь мне одной приходится зарабатывать на жизнь. Мы так с Андреем мечтали о своей квартире!.. Взяли кредит, ждали, пока построится дом. Через несколько дней после того, как он разбился, я получила ордер. Теперь вот потихоньку делаю ремонт. Я в 17 лет вышла замуж, сейчас мне 31, и жизнь круто изменилась. Пришлось выбирать другие приоритеты.
— Хотелось бы проехать болгарскую трассу?
— Да, собираюсь это сделать. Хочу победить эту трассу. Хочу финишировать! Думаю, у меня еще будет такая возможность.
— Поражаюсь вашей силе духа!
— У меня был хороший учитель. Я 13 лет прожила с таким человеком, что по-другому теперь просто нельзя жить. Андрей был уникальным человеком. У него не было врагов. Он притягивал к себе только светлое.
— Андрей снится вам?
— Часто. Причем перед аварией в Карелии приснилось, что он на меня кричит и даже ударил! В жизни этого никогда не могло бы быть. Ругался во сне страшно! Это потом, после аварии, я поняла, к чему был этот сон. Андрей меня предупреждал! Причем это было 6 июня — 6. 06. Эти шестерки, я в ужасе от них! Андрей ездил под шестым стартовым номером, жили мы в шестом номере, хоронили его шестого числа, место у него на кладбище — 6! Кошмар какой-то!..
«На его похоронах собралось очень много людей. Был ясный день. Но как только подняли гроб, загремел гром и полил дождь. А через минуту снова солнце! Это, наверное, небеса плакали… Если я осталась жива, то, наверное, должна сделать в этой жизни что-то очень хорошее. И постараюсь держать Андрюшину планку…
Знаете, в театральном институте нам преподавали вокал, и мне нужно было сдавать песню «Опустела без тебя земля». Я пела, а Андрей говорил: «Лапуся, что-то не то, не так. Душевнее надо». И вот теперь я уже на 300 процентов знаю, как бы я ее спела… (Из интервью Оксаны Александровой «ФАКТАМ» 20. 10. 2007 г. )
2401Читайте нас у Facebook
