«после того как я отказался продавать наркотики в своей школе, мне на груди вырезали крест в рамке и нанесли около ста порезов на теле»
В последнее время львовские правоохранители весьма ощутимо «потрясли» наркобизнес в регионе: последовало несколько громких арестов, был закрыт ряд аптек, ликвидированы международные каналы переправки наркотиков… Однако торговцы «белой смертью» сдаваться не собираются и пытаются втянуть в свою преступную деятельность новых «бойцов», применяя для этого жестокие методы запугивания. В Дрогобыче они сначала на протяжении долгого времени преследовали 14-летнего восьмиклассника Вадима Сидорова, а когда он отказался продавать наркотики в родной школе, поймали его, вырезали на груди крест и нанесли около ста порезов на груди и спине…
«Если бы на десять минут опоздали — потеряли бы сына»
Вадим сидит напротив — какой-то взъерошенный и нервный. Не от страха! Парень он для своего возраста крепкий, занимается спортом. Недавно к его знакомой девочке пристал здоровенный пьяный мужчина, так мальчишка не побоялся вступить с ним в схватку. Дебошира отогнал, но при этом себе сломал кисть руки. А тут ситуация вокруг него складывается совсем уж дикая.
— С парнями, которые меня порезали, я впервые столкнулся, когда еще учился в шестом классе — им тогда было лет по 16-17, — волнуясь, вспоминает 14-летний Вадим. — Кто они, не знал, но часто их видел возле нашей школы. Как-то один из моих знакомых сказал, что эти ребята якобы продают наркоту в нашем районе. Однажды на уроке отпросился у учителя в туалет, зашел туда и обнаружил этих парней — стоят и пьют… водку. Увидев меня, стали приставать: «На, выпей с нами!» «Не буду!» — говорю. Тогда они закрыли двери и практически силой влили мне в рот 200-граммовый стакан водки. Я до этого никогда ее не пробовал. На языке, в груди, в животе страшно запекло. Открыл рот, стараясь отдышаться. Парни засмеялись, кто-то из них сунул мне бутылку — запить. Думал, там вода, оказалось — пиво. Дальше все помню очень смутно. Кажется, они в меня еще водку вливали. Правда, хватило сил вернуться на урок, отсидел его, потом начался следующий… Было очень плохо. Учительница это заметила, закрыла меня в кабинете, где я заснул, и позвонила родителям…
— Учительница мне позвонила на мобильный телефон: «Ваш сын пьяный!» — рассказывает «ФАКТАМ» 44-летний отец Вадима журналист Владимир Сливяк. — Я опешил от этих слов. Сперва даже не поверил, ведь ничего плохого за сыном никогда не водилось. Перепуганный прибежал в школу. Учительница меня стала вычитывать: «У нас тут должно пройти ответственное мероприятие, а ваш — напился!» Удивляюсь: «Да он у нас и к алкоголю, и к сигаретам резко отрицательно относится — занимается спортом. Что-то тут не то!» А сам вижу, что сын лежит уже без сознания, еле дышит. Приехал мой родственник, и мы отвезли Вадима на машине в детскую районную больницу. В приемном покое, как мальчика увидели, закричали: «Несите сразу в реанимацию!» Врач нам сказал, что Вадим для своего возраста получил практически смертельную дозу алкоголя — у него уже начиналась агония: «Если бы на десять минут опоздали — потеряли бы сына!» Откачивали Вадима сутки.
Мы с женой настояли, чтобы медики сообщили о произошедшем в милицию. Приехал дежурный райотдела, взял показания. Написали мы соответствующее заявление и в инспекции по делам несовершеннолетних…
После того как родители забрали школьника домой, его лечили еще неделю. И тут на семью начали «наседать» учителя, правоохранители и некоторые знакомые: «Может, заберете заявление? Мы с теми ребятами проведем строгую профилактическую беседу. Лучше бы этим и ограничиться!»
— Нам пытались даже доказать, что Вадим пришел в школу на первый урок уже… пьяный, — возмущается Владимир. — Пришлось показывать его тетради — писал, был трезв до того, как вышел из класса. Пошел в больницу брать справку о том, что ребенку влили смертельную дозу алкоголя, но врач дал документ уже почему-то о «средней тяжести алкогольном отравлении». В общем, совершили мы тогда большую ошибку — забрали заявление. Понадеялись, что этих парней напугал поднятый шум, и они отцепятся от нашего ребенка. Для нас было главное, чтобы Вадима больше не трогали. Однако, как оказалось, худшее ждало впереди…
«Не переживай и не бойся — у нас милицейская «крыша»
Некоторое время Вадим своих обидчиков не встречал.
— Однажды я играл с друзьями в футбол возле школы, потом пошел домой, — рассказывает паренек. — Перелез через забор, а там меня уже ждали трое из той «старой» компании. Схватили за плечо: «Иди сюда! Не дай Бог снова пойдешь в милицию — тебе будет крышка. Забери заявление!» Я им поясняю, что его уже забрали, но они даже не слушают. Порезали ножом рубашку на боку, на теле оставили несколько порезов. Тут неподалеку появился милиционер в форме, они испугались и убежали.
— На этот раз мы заявление не писали, — говорит отец мальчика. — Я позвал знакомого милиционера и полдня ходил с ним по городу, пытаясь найти обидчиков, чтобы в «частном порядке» поговорить, разобраться что происходит. Никого не нашли. Со временем опять все спустили на тормозах. Впрочем, время от времени сын встречал тех ребят в городе, но до открытых стычек дело не доходило…
Очередная встреча произошла зимой в начале текущего года. Вечером на улице, почти возле дома, Вадима схватили под руки и потянули в темный тупик, при этом молодчики все повторяли: «Ты попал, ты допрыгался!» Кто знает, чем бы все кончилась, если бы происходящее случайно не увидела соседка. Она бросилась на помощь мальчику, и компания нападавших разбежалась. Владимир же несколько часов злой ездил на машине по ближайшим улицам, чтобы, по его признанию, разобраться с преследователями сына уже по-взрослому.
— 18 ноября после окончания уроков я вышел из школы и сразу заметил, что «знакомая» четверка стоит возле киоска и смотрит в мою сторону, — вспоминает Вадим. — Подошли ко мне: «Пошли, надо поговорить!» Тут я разозлился: сколько можно от них бегать?! «Пошли!» — говорю. Они привели меня в укромное местечко возле котельни, куда многие подростки бегают тайком покурить. «Ну, что, малый, будем с тобой нормально говорить или плохо?!» — «Как хотите». — «Хорошо, поговорим пока по-доброму. Будешь на нас работать — торговать в школе наркотиками». Я удивился: «С какой это радости?!» «Не переживай и не бойся, — успокоили меня, — у нас милицейская «крыша». Все схвачено!» Я снова категорически отказался. «Тогда поговорим по-другому!» — заявили они. Двое схватили меня под руки, подняли на груди майку. Старший в компании (его все называли Володей), стоявший сзади, крикнул: «Кабан, начинай!» Полноватый парень достал опасную бритву. Сначала, смеясь, вырезал у меня на груди крест, взял его в рамку, нанес несколько десятков порезов на животе, а потом передал бритву Володе. Тот тоже изрезал мне всю спину.
Я был от происходящего в таком шоке, что даже боли не чувствовал! И страха не было, просто не знал, что мучителям говорить. А они так весело спрашивают: «Знаешь кого-нибудь, кто сидел в тюрьме?» Молчу, сцепив зубы. «Ну, пойдешь и спросишь у них, — говорит с издевкой, — что означает православный крест в татуировке, да еще в рамке!»
Наконец, отпустили. Уходя, посоветовали: «Сиди тихо! Даем тебе время подумать над нашем предложением — две недели. Учти, будешь огрызаться, вообще зарежем!» Кровь шла не очень сильно, я опустил майку, застегнул куртку и пошел домой. Родителям ничего рассказывать не стал, сорвался лишь на следующий день…
«В СБУ сыну предложили… продавать наркотики, чтобы выйти на наркоторговцев»
— Я как раз расспрашивала сына о его школьных делах, как вдруг Вадим замолчал, — присоединяется к разговору мама мальчика Ирина. — Вижу, что не в настроении, но все равно прошу: «Рассказывай, что с тобой произошло!» И тут он буквально взорвался: «Не буду учиться, нет желания! И вообще не трогайте меня! Меня дома никто не любит, никто меня не хочет защищать, меня убьют, меня ждет смерть, я знаю, когда умру!» Я просто опешила от услышанного: «С чего ты все это взял?!» «Я знаю! Увидите, скоро будете плакать!» — говорит сын, а потом поднимает футболку и показывает изрезанное тело. Я была в шоке! Так растерялась, что не знала, что и сказать… Сын все рассказал мне и папе, и мы решили: что бы ни случилось — держаться вместе, поскольку мы — одна семья! Сын долго мучился от этих ран — спать не мог, тело все жгло. Ночью просыпался с криком…
— Обратились за помощью в Дрогобычское управление СБУ, — говорит Владимир. — Нам предложили, чтобы сын… взял наркотики и начал торговать. Мол, тогда они «накроют» всех злоумышленников. Мы были просто потрясены подобным цинизмом! Ребенка внедрить в жестокую банду?! Это же какой риск! И самое минимальное последствие — это слухи, которые поползут по городу: мол, Вадим продавал наркотики, а потом откупился. Естественно, категорически отказались. И спецслужба от нас «отмахнулась».
Пришли в милицию, откуда нас направили на судмедэкспертизу. Помимо вырезанного на груди креста в рамке, там насчитали около 100 порезов, нанесенных на груди и спине. Написали пояснения и дали показания участковому. Сын вспомнил, что один из нападавших работал охранником в расположенном недалеко от нас магазине. После чего участковый быстро выяснил, о ком идет речь. При нас по телефону он установил имя и фамилию мучителя, номер телефона, домашний адрес. И даже узнал, что тот ранее был судим…
Родители наивно думали, что милиция срочно начнет что-то предпринимать. Например, задержит обидчиков. Ведь не исключено, что в это время злоумышленники издеваются над другими детьми или поджидают где-то Вадима, которому угрожали убийством. Но правоохранители торопиться не стали.
— На следующий день, нам позвонили из отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, куда передали наше дело, и спросили: «Может, вы знаете, где найти этих ребят?» — горько смеется Владимир. — Пришлось напомнить, что в милиции уже известны не только фамилия нападавшего, но и его домашний адрес, номер телефона. Через полторы недели(!) после нападения на Вадима нас пригласили на опознание — показали несколько фотографий. Сын двух узнал. Милиционер взял одно фото: «Этого я знаю — у него кличка «Кабан». Вадим заволновался: «Да! Точно! Его именно так называли, когда меня резали!» После чего моему сыну снова предложили взять наркотики и торговать ими, чтобы выйти на группу наркоторговцев. Мы опять отказались. И дело в очередной раз замерло. Честное слово, складывается впечатление, что милиционеры просто ждут, когда подозреваемые сделают себе заграничные паспорта и скроются. Пока же мы не пускаем сына в школу, опасаясь за его безопасность — все нападавшие-то гуляют на свободе!…
«ФАКТЫ» обратились за комментариями в правоохранительные органы.
— Расследование активно проводится, заявление школьника тщательно проверяется, определен круг подозреваемых, — сообщил начальник центра общественных связей ГУ МВД во Львовской области Денис Харчук. — Работа милиции затруднена из-за того, что пострадавший на процедуре опознания не может четко определить, кто конкретно на него нападал.
1621Читайте нас у Facebook
