«После отравления таллием единственным спасением для нас был антидот, которого нет в Украине»

«Мы получили результаты слишком поздно. В организме сына пошли необратимые процессы»

До случайной встречи в больнице Владимир Белоконь и Вадим Киселев ни разу в жизни не виделись и ничего друг о друге не слышали. В каком-то смысле Вадиму Киселеву спасла жизнь огласка в СМИ ситуации с семьей Белоконь. Врачи, которые не знали, как лечить Вадима, из СМИ узнали, что это может быть отравление таллием. Так и оказалось.

— Меня полтора месяца, считайте, не лечили, — рассказал «ФАКТАМ» Вадим Киселев. — Мне стало плохо еще в октябре. Симптомы проявились 14—15 октября. После обычного рабочего дня почувствовал странное покалывание в ногах. Лег отдохнуть, но покалывание только усиливалось. А наутро я уже с трудом смог встать с кровати. Руки и ноги онемели. А еще появилась необъяснимая слабость, недомогание… Мое состояние стремительно ухудшалось. Меня положили в больницу, но анализов, которые могли бы показать таллий, никто не делал. В результате упустили время. Врачи предполагали, что это невралгия. А мне становилось все хуже.

Вадима начали мучать боли. Выпали волосы. Дошло до того, что мужчина не мог даже взять в руки чашку. Бесконечные обследования не давали результата — врачи не могли определиться с диагнозом.

Практически аналогичная ситуация за месяц до этих событий происходила в другой киевской семье. В сентябре 2018 года с такими же симптомами попал в больницу 21-летний Максим Белоконь.

— Ночью Максим работал (сын учился в Национальном авиационном университете, по ночам подрабатывал таксистом), а на следующий день ему стало плохо, — рассказала «ФАКТАМ» мама Максима Белоконя Оксана. — Максим вспомнил, что прошлой ночью вместе со знакомым пил кофе, и этот кофе показался ему очень странным. «Он был слишком горьким и каким-то вязким», — рассказал сын. Хотя часто покупал кофе в том ларьке и раньше все было в порядке… Максим жаловался на покалывание в руках и ногах. А потом начались сильные боли — как будто с него сдирают кожу. Через два дня он уже не мог встать.

Когда это произошло, сына отвезли в больницу, но там никто не знал, что с ним делать. Максим, который раньше вообще не болел, угасал на глазах. Боли только усилились, начали выпадать волосы.

Максима перевозили из больницы в больницу, но это ни к чему не привело. Только после того, как его родители сами нашли научно-технический центр, где согласились исследовать анализы парня, стало известно о превышении содержания таллия в организме.

— Но результаты мы получили слишком поздно, — продолжает Оксана. — В организме сына пошли необратимые процессы. Он уже не мог говорить, бредил, начались галлюцинации. Максим впал в кому. Из-за того, что организм был сильно ослаблен, началась тяжелая бронхопневмония. Максима не спасли.

Отец Максима Владимир Белоконь почувствовал слабость и покалывание в конечностях через 40 дней после смерти сына. Ему стало плохо сразу после поминок. Понимая, что симптомы очень похожи, Владимиру сделали анализ на содержание таллия в крови. Он оказался положительным — подтвердилось аналогичное отравление. Только выявили его, к счастью, значительно раньше, чем в случае с Максимом.

«На лечение я потратил все свои сбережения и даже взял кредит»

— Друзья, которые приходили ко мне в больницу, сейчас говорят: «Думали, что ты умрешь», — вспоминает Вадим Киселев. — Ситуация действительно была критической. Содержание таллия в крови было в тысячу раз выше нормы! Я уже не мог даже разговаривать — голос пропал. Но понимал, что должен держаться… И мне действительно повезло, что в соседней палате оказался Владимир Белоконь с уже подтвержденным диагнозом…

Единственным спасением для нас был дорогостоящий антидот, которого нет в Украине. Нам удалось найти его только за границей. Каждая таблетка — почти сто евро. Всеми правдами и неправдами мы доставали препараты из Германии и России… Владимиру повезло больше — он стал принимать препарат почти сразу после того, как попал в больницу. А в моем случае полтора месяца были упущены. На покупку антидота я потратил все свои сбережения и даже взял кредит. Вместе с капельницами и сопутствующими препаратами иногда уходило до 25 тысяч гривен в день. Большое спасибо друзьям и просто неравнодушным людям, которые, узнав о моей беде, помогали деньгами. Один я точно не справился бы, для меня это совершенно неподъемные суммы. Но люди меня спасли.

Первые улучшения я стал замечать уже после Нового года. Например, смог самостоятельно воткнуть зарядное устройство в розетку. Это было огромным достижением — до января вообще не мог поднять руку. А тут постепенно появились силы. Первой моей «гантелью» стал 30-граммовый тюбик из-под крема. Еще я мог дергать привязанные к кровати веревки — так я звал медсестру. Звать приходилось даже для того, чтобы мне поправили кофту на спине. Помню, как в декабре чуть не плакал от отчаяния, когда выписали моего соседа по палате. Понимал, что теперь даже некому будет держать рядом со мной тарелку и кормить… Но, к счастью, антидот постепенно делал свое дело и я медленно шел на поправку.

Когда 28 февраля сдал очередной анализ, выяснилось, что содержание таллия в крови уменьшилось на 50 процентов по сравнению с предыдущим результатом.

Вадим Киселев еще два раза сдавал анализы. Последние результаты показали, что содержание таллия в крови не превышает допустимой нормы. После этого началась реабилитация.

— Получилось, что мне пришлось принимать антидот несколько месяцев, — говорит Вадим Киселев. — В больнице № 18 я лежал в реабилитационном неврологическом отделении. А через 20 дней меня выписали домой. Я тогда уже мог сделать пять — десять шагов. Помню, еще в больнице поставил себе цель за неделю отказаться от инвалидной коляски. Друзья не верили, что это возможно. Но я таки смог самостоятельно дойти до столовой. Это был успех (улыбается).

Через полтора месяца после выписки Вадим Киселев смог сам выйти на улицу. Сейчас он передвигается на костылях. Уже начал ходить в спортзал. О работе таксистом речи пока нет, но зато Вадим стал работать по специальности — медицинским психологом.

— Жду момента, когда смогу сесть за руль, — признается мужчина. — Я знаю, что это будет. Вот Владимир Белоконь уже ездит за рулем и ходит без палочки. Так как причину его состояния определили намного раньше, чем у меня, его и лечить начали раньше. Поэтому он уже почти полностью восстановился. У него три раза в неделю спортивные тренировки.

До этой истории мы с Владимиром не были знакомы. Но теперь часто общаемся. И у нас у обоих есть вопросы, которые пока остаются без ответа.

«Покойный Максим Белоконь тоже пил кофе в забегаловке. Но это были разные заведения»

Есть ли связь между этими отравлениями? Кто за всем этим стоит? И есть ли подозреваемые? С момента отравления Максима Белоконя прошло уже полтора года. И Вадим Киселев, и семья Максима Белоконя возмущены бездействием полиции.

— Конечно же, мы сами пытались установить истину. Увы, — вздыхает Вадим Киселев. — Разговаривая с полицейскими, я буквально посекундно восстановил день, когда мне стало плохо. Эксперты говорят, что таллием легко отравить, добавляя его в напиток или еду. Я весь день таксовал и, конечно, пил кофе в кафе… Покойный Максим Белоконь, по словам его мамы, тоже пил кофе в забегаловке. Но это были разные заведения.

— А отец Максима?

— Тут тоже сложно. В машине, на которой ездил Максим, а потом и его отец, обнаружили шарики ртути. Эту машину долго обследовали эксперты в защитных костюмах. И в этой же машине отец Максима подвозил своего коллегу, который потом тоже был госпитализирован. К счастью, мужчина получил меньшую дозу таллия, поэтому поправился раньше всех. Но в этой же машине больше месяца ездила мама Максима Белоконя, и с ней все в порядке.

— Вашу машину осматривали?

— До сих пор этого не знаю. Машина принадлежит службе такси, в которой я работал. Мне никто ничего не говорит — ни на фирме, ни в полиции. Не удивлюсь, если машину не осмотрели. Когда в конце 2018 года об этих отравлениях стали сообщать СМИ, расследование вроде бы сдвинулось с мертвой точки. Но потом опять сошло на нет. В полиции нам дали понять, что у них хватает других, с их точки зрения более важных, уголовных дел. А наше, дескать, некому расследовать. Но неужели то, что людей в Киеве кто-то травит таллием, не важно?!

— Кого-то подозреваете?

— Да. У нас с Владимиром Белоконем есть вполне обоснованное подозрение. Но я не могу его озвучить, чтобы не спугнуть возможного преступника.

— Считаете, что вас с Владимиром отравил один и тот же человек?

— Да. И этот человек сейчас на свободе.

Владимир Белоконь это подтверждает:

— Я вам больше скажу: почти каждый день вижу этого человека. Но расследование по непонятной причине остановилось.

Некоторые СМИ со ссылкой на собственные источники сообщали о еще двух случаях отравления таллием в Киеве. Якобы в 2019 году с таким же диагнозом были госпитализированы мужчина и пожилая женщина. Но в полиции эту информацию не подтверждают. На вопрос «ФАКТОВ» о том, почему расследование громкого дела застопорилось, в пресс-службе киевского главка полиции нам ответили:

«Досудебное расследование продолжается. Расследование находится на контроле у Главного управления Нацполиции Киева».

При этом каких-либо других подробностей нам не сообщили, аргументировав это тайной следствия: «Информация, которую вы запрашиваете, относится к информации с ограниченным доступом».

— Больше всего мы боимся, что дело просто «сольют», — говорит Вадим Киселев. — И что человек, на счету которого уже как минимум одно убийство и три покушения на убийство, останется безнаказанным.

Таллий — серебристо-белый металл с сероватым оттенком, не имеет вкуса и запаха. Относится к высокотоксичным ядам. Для летального исхода достаточно 1 грамма таллия. У Максима Белоконя обнаружили 80 граммов. Таллий проникает в организм не только через пищеварительный тракт, но и через кожу и органы дыхания. Опасность заключается еще и в том, что первые признаки отравления таллием напоминают грипп или бронхопневмонию. Человеку назначают лечение, которое, как правило, неэффективно. По словам экспертов, с точки зрения отравления, таллий считается «удобным» ядом. Это вещество достаточно распространенное, оно активно используется в промышленности.

В 1987 году всю Украину шокировала история Тамары Иванютиной, посудомойки из киевской школы № 16, которая специально травила детей и учителей таллием. Тамара Иванютина вместе с сестрой и родителями отравили раствором Клеричи (содержащим таллий) минимум 13 человек. Саму Тамару позже расстреляли, а ее родных приговорили к длительным срокам заключения. Тогда правоохранители бросили все силы на раскрытие серии загадочных отравлений. В случае же с теперешними отравлениями говорить об эффективном расследовании, судя по всему, пока не приходится.

«ФАКТЫ» будут следить за развитием событий.

Ранее «ФАКТЫ» рассказывали о промышлявшей в Киеве банде таксистов-клофелинщиков, которые травили и грабили пассажиров.

Читайте нас у Facebook

Зробіть «ФАКТИ»
обраним джерелом
у Google News