Степан гавриш: «когда гаишники услышали, что я из салона разбитой машины прошу мобильный телефон, они с перепугу сказали: «ты смотри — труп ожил!.. »
«Я умею не только доить коров и косить пшеницу, но и ковать железо»
- Степан Богданович, вас чаще можно встретить улыбающимся, чем хмурым. Где черпаете жизненную энергию?
- У меня очень мощный, генетически сильный род! Прадед умер в 114 лет. Дед Николай, у которого я, шестилетний, помещался на ладони, прожил бы, наверное, до 120 (он собирался поставить рекорд), но события 1939 года на Западной Украине, когда половину нашего села вывезли в Сибирь, думаю, подорвали его здоровье. А ведь дед в вышиванке вместе с остальными мужчинами села встречал Советскую Армию хлебом и солью.
В послевоенное время мою маму, когда ей было всего 16 лет, с пастбища, босую, забрали в ивано-франковское областное отделение НКВД и продержали в подвале, подвесив за косы на крюк, целую ночь. Добивались признания, знает ли она кого-нибудь из бойцов сопротивления ОУН-УПА. А когда мама вернулась домой, пройдя босиком больше 20 километров в холодную октябрьскую ночь(!), ее уже ждали трое бойцов из службы безопасности УПА. Опять подвесили за косы, поставили на табуретку и допытывались, кого из «уповцев» она сдала НКВД. Угрожали выбить стул из-под ног, если она не скажет. Ее родители отдали корову за то, чтобы люди, у которых было оружие, подошли к дому и начали стрелять. Подпольщики, подумав, что началась облава, испугались и удрали. Мама умерла в 54 года, так и не забыв этих страшных событий!
- А кем был ваш отец?
- Папа всю жизнь работал в селе кузнецом. Так что я умею не только доить коров и косить пшеницу, но и ковать. Отец был мобилизован в Советскую Армию в 1944 году. Дошел до Берлина, получил контузию, затем служил на Кавказе. Был награжден боевыми орденами и медалями. К сожалению, они не сохранились. Помню, когда отец доставал из ящика стола большой нож, чтобы резать кабана, я там видел награды. Помню, что один из орденов был в виде пятиконечной звезды. Папа умер в возрасте 65 лет. Впрочем, я довольно рано, когда мне было 20 лет, переехал в Харьков. Поэтому моя интеллектуальная зависимость — это зависимость от традиций, взглядов, скорее, Восточной Украины. Мои ментальные чувства, эмоции — на могилах предков в Галичине! А силы и жизненную энергию я черпаю в своих пацанах.
- Сколько им уже?
- Старшему сыну Луке два с половиной года. А младшему — Марко (ударение на первый слог) — шесть месяцев!
- Почему вы выбрали именно эти имена?
- Мы были с женой в монастыре Святого Луки на Кипре. Там есть зашторенная икона. Рассказывают, что, когда ее открыли перед папскими легатами, они ослепли. Болгарский священник, который неожиданно подметил нас во дворе кипрского монастыря, взяв меня и супругу за руки, провел по всем, абсолютно по всем потаенным и открытым местам этого храма. И монастырь так впечатлил нас, что с тех пор имя Лука запало в душу. Когда жена забеременела, ни у меня, ни у нее сомнений не было, что родится сын Лука. Он и родился. Ласково зовем его Люк.
- Но почему Марко?
- Знаете, это было мое желание. Я с этим именем с детства нахожусь в каком-то духовном родстве. Слово «Марко» я постоянно произносил мысленно в качестве призыва к самому себе мобилизоваться. Когда где-нибудь встречал литературу, посвященную знаменитому путешественнику Марко Поло или любой другой исторической личности по имени Марко, пытался все это изучить. И когда жена была вновь беременна, я сказал: что ж, у Луки, наверное, будет брат Марко.
- А старшие дочери от первого брака чем занимаются?
- Они довольно комфортно устроены в жизни. Старшей дочери Татьяне я отдал свою харьковскую юридическую фирму «Инюрполис». Фирма большая, имеет крупную недвижимость в городе Харькове. Я в ее дела не вмешиваюсь. Младшая, Марьяна, закончила юридическую академию и работает по специальности. Они полностью самостоятельны. Так случилось, что я вынужден был, в силу многих обстоятельств, начать новую жизнь, и сегодня моя жизнь связана исключительно с моими маленькими сыновьями.
- У вас уже есть внуки?
- Двое. У Татьяны — Данила, а у Марьяны — Вероника. Они старше моих сыновей. Думаю, что они рано или поздно будут дружить с моими сыновьями. Это неизбежно!
«Тяжелое ДТП, в которое я попал в 1998 году, полностью изменило мою жизнь»
- В связи с президентским указом о вашем назначении и неприятием данного решения коалицией вы оказались в подвешенном состоянии, которое неизвестно сколько продлится. Наверное, в этом году супруга с детьми в отпуск поедет без вас?
- Ничего подобного! Я точно знаю, что у судей Конституционного суда очень большой отпуск. Отдыхаем мы традиционно в Крыму. У супруги там есть небольшая квартира, месторасположение которой позволяет нам ежедневно во время отдыха наблюдать за происходящим на море. Смотрим, как дельфины преследуют барабульку и скумбрию от горы Медведь, как дорогие яхты застывают на горизонте, пытаясь уйти от городских проблем и успокоиться среди волн Черноморья, и, наконец, мы наблюдаем за тем, как, в общем-то, строится Крым. И это здорово!
- В Крым на автомобиле ездите?
- Да, я люблю водить машину. У меня есть водитель, но часто сам сажусь за руль, езжу в Харьков. У меня 500-й «Мерседес». Я обожаю эту машину! После тяжелой аварии в 1998 году я пришел к выводу, что за руль маломощного, плохо оборудованного автомобиля со слабыми опциями я больше не сяду.
- А чем вы тогда отделались?
- Достаточно тяжелой контузией, многочисленными переломами. Не хочу все перечислять, но когда гаишники услышали, что я прошу мобильный телефон, они вдруг с перепугу сказали: «Ты смотри — труп ожил!» То есть ДТП было очень тяжелое.
- Вы сидели за рулем?
- Да. Как ни странно, но эта авария изменила всю мою жизнь!
- У вас появилась новая семья?
- И новая семья, и цели, которые раньше перед собой не ставил, и та жизненная энергия, о которой вы меня спрашивали. После аварии Ольга (первая супруга Степана Гавриша. — Авт. ) не выдержала этого испытания и ушла. А Инна выходила меня. Она выстрадала те проблемы, которые были у меня, и поэтому этот брак был неизбежен. Он свершился, знаете, не в мирской среде, а на небесах. Так было угодно Творцу.
- Чем Инна тогда занималась?
- Работала моим помощником, референтом. Даже когда я лежал в номере гостиницы «Москва» (сейчас «Киев». — Авт. ) после, скажем так, быстрого лечения…
- У вас не было на то время квартиры?
- Нет, не было. Кстати, я не получил в Верховной Раде ни квартиры, ни денежной компенсации, хотя заявление писал. Но это не важно.
- Странно, вы же в свое время были большим парламентским начальником?
- Вот видите, как много легенд создают на пустом месте, а реальные факты говорят о другом. Так вот, когда Инна приехала ко мне с какими-то документами, увидела меня, то сразу же сняла соседний номер и стала просто ухаживать за мной.
- Судя по названию вашей диссертации «Основные вопросы ответственности за преступления против природной среды», вы, наверное, очень природу любите?
- Это докторская диссертация. А кандидатская называлась «Уголовная ответственность за незаконную вырубку леса». Я родился в колыбели необыкновенно чувствительной природы, которую сегодня уже не узнать. Тем не менее мне эту тему навязали мои наставники. Думаю, специально, чтобы обречь меня на долгое просиживание штанов. Ведь на эту тему никто и никогда не писал специальных исследований в сфере уголовного права. Но я все сделал в срок! Да, видимо, судьба не зря свела меня с теми, кто предвидел сегодняшний глобальный конфликт человечества с природой. Я могу часами говорить о проблемах природной среды. Постоянное пребывание на паркете убивает в нас самое главное — чувственность, любовь к жизни. Из-за этого так много вокруг цинизма, лицемерия, лжи, ханжества, борьбы друг против друга. Все потому, что мы уходим от природы. Поэтому, когда смотрю на своих маленьких детей, думаю: вот новая цивилизация! Именно им предопределена миссия спасти мир, природу, спасти вообще все то, что называется живым.
- Но животных на охоте постреливаете?
- После того как у меня родились сыновья, на охоту не ездил ни разу — не могу поднять ружье ни на кого. Возле моего дома есть большой парк, где живут белки, и я несколько раз наблюдал, как две крупные вороны преследовали белок и клевали их с остервенением и жестокостью уличного киллера. Мне такие «отношения» не понравились, и я решил разобраться с воронами. Купил великолепную пневматическую американскую винтовку, зарядил, глянул на этих ворон через прицел и… опустил ружье.
«Один раз я уже отказался от принятия присяги судьи Конституционного суда… »
- Вы суеверный человек, в приметы верите?
- Я верю в знаки. В принципе, предложение Президента стать судьей Конституционного суда тоже считаю знаком. Я уже один раз отказался от принятия присяги судьи Конституционного суда, когда мою кандидатуру в 2004 году подал тогдашний Президент Леонид Кучма. Думаю, что тем знаком, который посылает мне сегодня судьба, нельзя пренебречь. Надо уметь понимать приметы, которые есть вокруг тебя. Возможно, иногда, когда черная кошка неожиданно перешла дорогу, стоит развернуться и пойти домой, расслабиться… И побыть с детьми.
- Степан Богданович, ваше назначение судьей КС для многих стало неожиданностью. В 2004 году вы были представителем кандидата в президенты Виктора Януковича в Центризбиркоме, защищали его интересы в Верховном суде, затем баллотировались в парламент по спискам блока «Не Так!», который жестко критиковал Виктора Ющенко. Сейчас вдруг оказывается, что вы в хороших отношениях с Президентом…
- Понятно, что каждому человеку можно вспомнить многое, начиная от его заболеваний ветрянкой, коклюшем, плохого поведения в школе и того, что его исключили когда-то из комсомола. Складывается впечатление, что вместо дискуссии о политических принципах и государственном мировоззрении, мы больше обсуждаем вопрос, кто, кому и когда служил. Я лично никому не служил — ни Леониду Кучме, ни другим людям. В 2001 году Виктор Ющенко пришел ко мне в кабинет вице-спикера и предложил занять должность начальника штаба избирательной кампании блока «Наша Украина». Я согласился, но почему-то им не стал. Надеюсь, что глава государства когда-нибудь мне расскажет почему.
У меня очень длинная история взаимоотношений с Виктором Андреевичем. В начале мая Президент во время встречи со мной сказал, что большая часть нашего с ним общения была для него приятной, теплой и надежной. А недоразумения, которые возникали между нами, мы откладываем в сторону! Это захватывает, когда Президент так рассуждает. И дело даже не в том, что он таким образом дает тебе шанс реализовать свои возможности, вопрос в другом: Виктор Ющенко демонстрирует, как нужно относиться к жизни.
- Степан Богданович, объясните ваше трепетное отношение к институту президентства. Причем независимо от того, кто является главой государства…
- У меня трепетное отношение к моей стране! Я задаю себе вопрос, кто сегодня должен быть в ней центром управления, арбитром? И прихожу к выводу, что явно не парламент, который приватизирован достаточно узким элитарным клубом политиков с помощью закрытых избирательных списков и императивного мандата. Сегодня глава государства, которого пытались так небрежно вычеркнуть из украинской политической истории, не восстал из пепла, а просто показал, что центр управления страной, центр принятия стратегически важных решений находится у него. Это не означает, что все должны подчиняться только ему. Я лично не увидел этих авторитарных амбиций при общении с Виктором Ющенко. Мне кажется, что сегодня именно Президент должен раздать всем сестрам по серьгам.
- Кстати, вы уже поинтересовались, какая зарплата у судьи Конституционного суда? Одни говорят 50 тысяч гривен в месяц, другие — 100?
- Понятия не имею. (Смеется. — Авт. ) Клянусь честью, это не имеет для меня никакого значения! Я нахожусь сейчас в той поре личной зрелости, профессиональной, политической, этической, моральной, когда, знаете, деньги уже не играют существенной роли. Да, без них невозможно, но в том количестве, в котором деньги мне нужны, чтобы было комфортно, они у меня есть.
- Для того чтобы стать членом Конституционного суда, вам необходимо принять присягу в Верховной Раде. Как вы думаете, коалиция включит этот вопрос в повестку дня или вам придется принимать присягу уже в Верховной Раде следующего созыва?
- Думаю, что этот вопрос является частью пакета договоренностей между премьер-министром и Президентом. С момента принятия присяги на заседании Верховной Рады в присутствии Президента и премьер-министра я вступаю в свои полномочия судьи Конституционного суда. До этого времени я считаюсь «назначенным, но не приступившим к обязанностям». Мое назначение — очень острая тема. Ведь с Валерием Пшеничным, которого уволил Президент, я вместе учился в институте и считаю его очень хорошим профессионалом.
2918
Читайте нас у Facebook
