Стоя в ледяной воде днепра, роман уговаривал гаишников не бить его с братом и даже предлагал им за это деньги
Уехав в ночь на 1 декабря прошлого года на встречу с братом, киевлянин Роман Шевченко исчез. Обычно такая информация остается в сухой милицейской статистике — ежегодно в стране пропадают тысячи людей. Но этот случай особенный, потому что Роман пропал практически на глазах у стражей правопорядка, а к его брату Константину после общения с сотрудниками ГАИ долго не могла вернуться память.
Начальник районной Госавтоинспекции убеждал жену пропавшего, что ее муж загулял у любовницы
- Днем 1 декабря мне позвонил мой отец, — говорит жена Романа Юля, в ту ночь находившаяся с грудным ребенком у подруги. — Папа рассказал, что, придя утром к нам домой, встретил под дверью гаишника. Тот разыскивал меня как владелицу автомобиля «Хонда Аккорд» (водил его муж), найденного с распахнутыми дверцами, заляпанным грязью салоном и надрезанным задним правым колесом у стройки на проспекте Героев Сталинграда, недалеко от Днепра. Дверь нашей квартиры никто не открывал, мой телефон полдня был отключен, а мобильный Романа все время был «вне зоны», поэтому отец с инспектором поехали к брошенному автомобилю. Там гаишник оставил папу вызванивать меня с Романом и уехал.
К двум часам дня Юлия приехала на то место, где обнаружили машину. Передний номер у иномарки был снят, а крепившие его болтики аккуратно вкручены на место — именно так поступают сотрудники ГАИ, изымая госномера у проштрафившихся. Но зачем нужно было снимать номер, если за автомобилем не числилось никаких нарушений? Кроме того, гаишники до сих пор не признают, что изымали номер, в то время как трудно представить, что кто-то еще мог снять его и затем аккуратно ввинтить на место крепеж.
К этому времени Костя уже был госпитализирован с потерей памяти и побоями в столичную больницу скорой медицинской помощи (БСМП), врачи которой посоветовали ему взять в милиции направление на судмедэкспертизу. Дальнейшие события мы восстанавливаем со слов Кости (память к нему возвращалась постепенно, чем, видимо, и объясняется частое изменение его показаний в милиции), Юлии и ее отца Анатолия Хрипливого.
В ту ночь Костя встретился с Романом в кафе на Петровке, чтобы взять у брата денег в долг. Одолженная сумма была довольно значительной (полторы тысячи евро), поэтому Роман предложил отвезти Костю к себе домой переночевать. Заехав в четвертом часу утра во двор дома Ь 6 по улице Мате Залки, они начали парковаться, как вдруг открылась правая дверца машины и кто-то в нецензурной форме приказал братьям выйти. Возможно, от неожиданности или подумав, что их хотят ограбить, Роман нажал на газ, машина рванула назад и дверца, зацепившись за бордюр, поломалась. Ребята развернулись в соседнем дворе и стали на всякий случай удирать. Свернули в переулок, оказавшийся тупиком. Заметив, что их преследует какая-то машина, молодые люди выскочили из автомобиля.
- Было темно, из гнавшейся за нами машины выбежали какие-то люди, стали кричать, что будут стрелять, и мы начали убегать по лестнице к берегу Днепра, — вспоминает Константин. — На ступеньках я обернулся и в свете фонарей на набережной увидел, что нас преследуют милиционеры. Но тут я упал. Скорее всего, меня сбили (на ноге остался синяк) — этого я точно не помню. Пытался подняться, метрах в полутора перед собой увидел Романа. Последнее, что помню, — сильные удары по голове. После этого я отключился. Смутно вспоминаются какие-то переговоры Романа с неизвестными.
Очнулся я уже в пятом часу утра сидящим в машине брата. Я был весь в грязи и крови, меня сильно тошнило. Попытался остановить такси, попросить помощи у продавца ближайшего ларька, но людей, видимо, пугал мой внешний вид. Кое-как я добрался до квартиры Романа (ключи у меня были) и там опять отключился. Придя в себя, вызвал «скорую», и приехавшая бригада увезла меня в больницу с переломом челюсти и подозрением на сотрясение мозга.
К вечеру Юля обзвонила все больницы и морги Киева, милицейские учреждения района. Костю удалось найти в БСМП, но мужа не было нигде, поэтому женщина подала заявление об его исчезновении в Оболонское райуправление милиции. А к вечеру брат Юли узнал в городском ГАИ, что были зафиксированы радиопереговоры патрулей Госавтоинспекции, гонявших прошлой ночью по Оболони красную «Хонду».
- Утром мы были в районной ГАИ, — продолжает Юлия. — Начальник ничего о произошедшем не знал. Он утверждал, что в журнале подобный случай не зарегистрирован, уверяя, что через час я буду краснеть перед ним — когда муж вернется домой от любовницы. Несмотря на это, потом он при нас опросил всех, кто дежурил в ночь на 1 декабря, и два инспектора признались, что погнались за иномаркой, но водитель и пассажир выбежали из машины. Патруль ГАИ якобы остановился метрах в пятидесяти от «Хонды», и пока инспекторы поднимали уроненную рацию, «кучерявый убежал к набережной Днепра, второй упал», а они, даже не подходя к машине, уехали. Но откуда они узнали, что Роман «кучерявый», если он постоянно ходит в блайзере? И зачем было преследовать машину, если в результате они даже не осмотрели ее?
На следующий день те же гаишники рассказали, что, прежде чем уехать, они подняли Костю, усадили его в машину, выяснив со слов парня личности — и его, и водителя «Хонды». Еще через некоторое время те же инспекторы признались, что видели, как Роман перепрыгнул через парапет набережной на берег. Кроме того, они все время путались в показаниях: то говорили, что сами преследовали иномарку, то утверждали, что к месту происшествия подъезжал еще один патруль. А по некоторым данным, там побывало аж три экипажа — к двум районным добавился еще патруль городского полка ГАИ.
«Мы думали, что добили Костю, а он жив. Так мы добьем!»
Рядом с тем местом, где Роман бросил машину, строится коттеджный поселок. Как удалось выяснить у его охранника родителям Юлии, в ночь на 1 декабря мужчина слышал, что за забором была погоня. А камеры видеонаблюдения зафиксировали сотрудников ГАИ — сначала они побежали к Днепру, а потом некоторое время сновали взад-вперед по близлежащей территории. Другие свидетели видели и слышали, как милиционеры переговаривались с убегавшим от них мужчиной, а тот, стоя в воде, уговаривал их сказать, за что его преследуют, за что бьют брата. Требовал, чтобы гаишники не трогали их и ушли, предлагал за это деньги. Грозил в противном случае удирать вплавь, чтобы спастись от избиения. Кто-то из свидетелей даже попытался образумить милиционеров — мол, парень же утонет. Однако те не спешили уходить. И когда один из них начал спускаться к воде, Роман таки поплыл. Правда, давать официальные показания очевидцы произошедшего той ночью отказались, объяснив, что после того как их родственник однажды свидетельствовал против милиции, его сбросили с поезда.
Показания сотрудников взвода дорожно-патрульной службы Оболонского райуправления милиции несколько отличаются от того, что рассказали Костя и свидетели. По словам правоохранителей, в ту ночь их патрульная машина стояла на перекрестке улиц Маршала Малиновского и Лайоша Гавро, когда мимо них проехала «Хонда» с выключенными фарами. На знак остановиться ее водитель не отреагировал, поэтому экипаж начал преследование. (Константин, кстати, говорит, что фары у них были включены, стоявший автомобиль ГАИ они с Романом видели, хотя сигнала остановиться не заметили, как и последовавшей за ним погони. )
Инспекторы также утверждают, что, блокировав своим автомобилем выезд со двора дома, где живут Роман и Юля, в свете фар подходили к «Хонде», но та резко сдала назад, чуть не сбив милиционера. Решив, что автомобиль может числиться в угоне или его водитель нетрезв, патруль продолжил погоню. А вернувшись на базу, гаишники обо всем доложили командиру взвода.
И хоть с тех пор прошло четыре месяца, о Романе ничего не известно. Его родные нанимали водолазов, две недели изучавших дно в зимней воде днепровского залива, давали объявления по телевидению, в газетах и Интернете. Все тщетно. Как рассказал «ФАКТАМ» следователь Олег Слободяник, прокуратура Оболонского района столицы возбудила уголовное дело по факту неоказания помощи работниками ГАИ, повлекшего смерть потерпевшего. Позже к этому добавилась статья о превышении милиционерами полномочий. Но то, что Роман мертв и к его гибели привели действия сотрудников ГАИ, еще не доказано. В версию же о том, что милиционеры похитили и незаконно удерживают мужчину, следователь не верит. Пока установлено, что преследование «Хонды» патрулем было законным, но логического объяснения действий гаишников и водителя иномарки нет. Возможно, свидетели, видевшие, как инспекторы не выпускали Романа из воды, согласятся дать показания на условиях анонимности.
Киевское милицейское управление внутренней безопасности провело собственное расследование, обнаружившее в действиях сотрудников ГАИ нарушение служебных инструкций. Материалы проверки переданы в прокуратуру. В столичном управлении Госавтоинспекции «ФАКТАМ» сказали, что не хотят комментировать следствие или вмешиваться в его ход, но надеются, что виновные — если таковые окажутся — понесут справедливое наказание. Пока же инспекторы ГАИ, преследовавшие в декабре «Хонду» на Оболони, уволены из органов внутренних дел. По собственному желанию.
P. S.
- На третьи сутки после исчезновения Романа мне позвонил не представившийся мужчина, — говорит Юля Хрипливая. — Заявил, что он из РУВД, и спросил, заказала ли я водолазов. Неизвестный очень удивлялся: «Ну, побили твоего мужа, так что с того?» А потом также не представившийся мужчина позвонил отцу Романа и угрожал убить Костю: «Думали, мы его добили, а он еще жив. Так мы добьем! Вы там особо не ходите, а то доходитесь!» И еще несколько раз по ночам звонили люди, рассказывая, что Романа то с Московского моста сбросили, то в песок на берегу зарыли, то под плиты на стройке спрятали. Теперь я на ночь отключаю телефоны.
425Читайте нас у Facebook
