Вдова Платона Майбороды Татьяна: «За разрешением купить «Волгу» Платон Илларионович ходил к Владимиру Щербицкому»
Даже если бы Платон Майборода написал музыку только к одному «Рушнику», он вошел бы в историю украинской музыки. Хотя почему только украинской? Он был признан и любим в Советском Союзе и далеко за его пределами. За «Рушник» Платона Илларионовича наградили орденом Ленина, а за цикл песен о героях соцтруда он получил Сталинскую премию. Майборода считался любимым композитором генсека Никиты Хрущева. Его песни «Киевский вальс», «Вчителька моя», «Стежина» распевали по всей стране. А к дому, где он жил, в самом центре Киева, поклонницы приносили роскошные букеты цветов. Правда, Майбороду это мало волновало. У него была ЕГО Танюша, с которой композитор счастливо прожил тридцать лет. «Без тебя меня не существует», — однажды признался он ей…
«Когда мы познакомились, я не знала ни одной песни Майбороды!»
Таня Винниченко была удивительно талантливой девочкой. Она сразу поступила на вокальный факультет Киевской консерватории и уже после первого курса была переведена на третий. Как особо одаренная. У Татьяны было потрясающее сопрано. А на четвертом курсе ее пригласили в стажерскую труппу Киевского оперного театра. Солисткой. Неизвестно, как бы сложилась ее дальнейшая судьба, если бы Тане не пришлось переехать в Ленинград, а через год опять вернуться в Киев. Татьяна Васильевна говорит, что ее просто вела судьба. Вернувшись домой, она встретила ЕГО.
— С Платоном Илларионовичем мы познакомились совершенно случайно, — вспоминает Татьяна Васильевна. — Это случилось 9 июля 1956 года. Стояла замечательная летняя погода. Мы с приятельницей зашли в кафе «Красный мак» на Крещатике. Такого уже давно не существует. И вдруг она мне говорит: «Вон, посмотри, за тем столиком сидит Майборода! Хочешь, я тебя с ним познакомлю?» «Конечно, хочу», — ответила я. В то время Платон Майборода уже было знаменит. За столиком сидел среднего роста мужчина с черными вьющимися густыми волосами и удивительно выразительными черными глазами. Мы познакомились. Оказалось, что Платон выскочил в кафе лишь на минутку передохнуть от съемок кинофильма «Далекое и близкое» режиссера Алексея Мишурина. Тогда снимали сцены на склонах Днепра за филармонией. Майборода пригласил нас с подругой пойти вместе с ним на съемки. Моя приятельница куда-то спешила, я же с удовольствием составила ему компанию. Да что там! Я была просто очарована им! Мы пошли на съемки, там отовсюду неслась его песня «Днепровский вальс». Кстати, позже Платон посвятил ее мне в честь нашего с ним знакомства. Он представил меня Мишурину и пригласил вечером втроем посидеть в кафе.
— Вы были счастливы…
— Еще бы! Я попала в удивительный мир музыки, кино. Меня буквально обволакивала музыка Майбороды. Платон Илларионович очень обрадовался, узнав, что я певица, и пригласил поучаствовать в его концертах. В то время как раз планировались его выступления в Ивано-Франковске. Я согласилась. Хотя… ни одной песни Майбороды я не знала. К своему стыду. Но Платона это ничуть не смутило, и он сказал, что я могу приходить к нему домой разучивать песни. И на второй день нашего знакомства я пошла в гости. В то время Майборода со своей мамой и племянником Романом жил в квартире Андрея Малышко. Малышко только-только развелся с женой, поэтому имел свободную жилплощадь, а у Платона в этом смысле были какие-то проблемы… Тем более Малышко и Майборода работали в основном вместе. Платон Илларионович жил в квартире Андрея Самойловича до конца 1956 года, пока на Крещатике не построили дом композиторов, где он и получил большую двухкомнатную квартиру.
— Значит, в первый раз, когда вы пришли к Майбороде, дверь открыл Андрей Малышко?
— Но я его тогда еще не знала. Мне открыл дверь интересный мужчина с темно-русыми, красиво уложенными волосами, с пронзительными карими глазами. Очень приветливый. Это был Андрей Самойлович. Он пригласил меня в гостиную — большую светлую комнату со множеством картин. В то время Малышко и Майборода жили сами. Мама Платона Илларионовича и Роман часто уезжали в село. И вот, каждый день до начала гастролей я ходила учить песни Майбороды, которые должна была исполнять на концерте. Часто к нам с Платоном Илларионовичем присоединялся Малышко, и мы пели втроем. У Малышко был прекрасный лирический баритон…
«Рифму к знаменитому „Рушнику“ написал для Андрея Малышко Платон Илларионович»
Когда Татьяна познакомилась с Майбородой, ей было 32 года. А известному композитору — почти 40. Разница в возрасте их совершенно не волновала. Она смотрела на него с обожанием, и Платону Илларионовичу это нравилось. Как и то, что Татьяна очень скромна. В то время она укладывала волосы на прямой пробор и заплетала тугую длинную косу. Никаких фривольностей и коротких юбок. Майборода был очарован…
— Вы в него сразу влюбились?
— В то время Платон уже стал очень популярен! К тому же он был видный мужчина. Конечно, в него можно было влюбиться сразу и… навсегда.
— Малышко за вами не ухаживал?
— Нет, что вы! Он прекрасно ко мне относился, но не более того. Кстати, именно в квартире Малышко я первый раз услышала песни «Ще не вмерла Україна» и «Ой у лузi червона калина». Последняя песня мне так понравилась, что я попросила Платона Илларионовича сделать ее обработку, на что он ответил: «Таня, запомните, вы этих двух песен тут не слышали. Они запрещены».
Мы встречались примерно год, а затем целый год не виделись. Я поступила в оперную студию, стала ее солисткой. Потом… мы встретились вновь и уже не захотели разлучаться.
Они расписались тихо, без свидетелей. Просто пошли в ближайший загс на улице Владимирской и поставили штампы в паспорта. Платон Илларионович надел своей Татьяне на палец золотое колечко. Сам не любил драгоценностей.
— Платон пережил голод, трудные времена, когда студентом разгружал уголь на железной дороге. Тогда он жил так бедно, что имел одну пару ботинок, которые летом красил зубным порошком, а зимой — ваксой.
— Зато потом, говорят, был обласкан Никитой Хрущевым.
— Да не имел он никаких привилегий! В основном с Хрущевым общался Малышко. Помню, как на Декаду украинской культуры в Москву поехал заслуженный артист Украины Дмитрий Гнатюк с песней Майбороды и Малышко «Рушник». И настолько слова и музыка запали в душу Хрущеву, что он сразу же распорядился дать Гнатюку звание народного артиста СССР. А Платону Илларионовичу вручили орден Ленина. Говорят, Никита Сергеевич так любил «Рушник», что, когда плавал на корабле в Америку, всю дорогу заставлял прокручивать запись.
— Как родилась эта песня?
— Это произошло в 1958 году. Снимался фильм «Лiта молодi». Режиссер картины Мишурин сказал: «Платоша, не вложить ли нам в уста героя песню?» В то время Малышко отдыхал в санатории в Конче-Заспе. Майборода ему позвонил, сказал, что надо срочно написать песню, и продиктовал рифму: «Рiдна мати моя, ти ночей не доспала. В тихiм шелестi трав ти мене сповила. I в дорогу далеку ти мене на зорi проводжала i рушник вишиваний на щастя, на долю дала… «
— Значит, знаменитые строки принадлежат перу Платона Майбороды?
— Малышко изменил лишь одну строку. Вместо «В тихiм шелестi трав… «написал «I водила мене на поля край села». Первым «Рушник» записал Таранец, хотя гастролировал по всему миру с этой песней Дмитрий Гнатюк. Он шутил: «Я опоясал всю планету рушником». С «Рушником» вообще связано много историй. Как-то транслировался во Францию концерт из Москвы. Французы были в восторге от Гмыри, капеллы «Думка». Но больше всего им понравилась песня о… полотенце. Так в Москве для французов перевели название «Рушник». Платон Илларионович прекрасно писал стихи! Он правил многих известных поэтов…
— Рассказывают, что как-то «досталось» даже самому Малышко?
— Была такая история в самом начале знакомства Малышко и Майбороды. Платона Илларионовича попросили написать музыку к песне для документального фильма о селе. Малышко написал слова. Тогда они еще не были близко знакомы. Однажды Платон Илларионович встретил Андрея Самойловича возле Киевского оперного театра. И Майборода признался, что ему не очень нравятся предложенные стихи Малышко. Сказал, что хотел бы написать вальс, но не видит припева. На что Малышко возмутился: «Ничего я вам перерабатывать не буду! Пусть другие это делают». Платон Илларионович сказал: «Но даже Чайковский Пушкина переделывал!» Малышко ему: «Но вы же не Чайковский!» «Вы тоже не Пушкин!» — отрезал Майборода. На следующий день Малышко прислал шофера с припевом. Боже, какая это была красота! Так родился «Колхозный вальс». Потом они понимали друг друга с полуслова и практически никогда не спорили.
«В нашей квартире до сих пор стоят книжные полки и тумбочка для обуви, сделанные мужем»
Платону Майбороде предлагали остаться в Москве, но он не мыслил себя без Украины, ему нигде не работалось так хорошо, как на здесь. Он обожал природу и часто выезжал на дачу со своей Танюшей просто послушать пение птиц. Даже работать ему не хотелось. Сам садился за руль своей «Волги» и несся со скоростью 60 километров в час. Не любил лихачить…
— Он обожал машины. Сначала у нас был «Москвич», но ему хотелось «Волгу». Тогда ее трудно было купить. Майборода специально ходил в ЦК партии к Щербицкому, чтобы ему дали машину. Содержал ее Платон в идеальном порядке и водителем был очень аккуратным. Ну разве что мог разогнаться, когда мы ездили за город, на дачу. Правда, случалось это не часто. Да и подолгу на даче мы никогда не задерживались. Приедем, что-то сделаем по хозяйству — и в Киев. Кстати, многое в доме сделано руками Платона Илларионовича. И в квартире стоят книжные полки и тумбочка для обуви, которые смастерил Платон. Он прекрасно умел работать по дереву. Научился этому еще на школьных уроках труда.
— Что, и готовить умел?
— Нет, вот этого не умел совершенно! Однажды я попала в больницу, Платоша мне звонил по телефону и с гордостью говорил: «Танюша, я себе чай сам приготовил!» А как-то раз доложил: «Поздравь меня, я поджарил яичницу». Но с Платоном в смысле еды трудностей не возникало. Он ел абсолютно все. Впрочем, не был переборчив и в одежде…
— Кто подбирал ему гардероб?
— Когда Майборода стал знаменитым, у него появился свой портной, который шил ему костюмы. Платон Илларионович всегда одевался очень аккуратно и стильно. У него были красивые вещи. И к выбору моей одежды Майборода подходил очень тщательно. Сначала у меня было много платьев, но как-то Платон Илларионович сказал, что ему нравятся женщины в юбках и кофточках. И я поменяла весь свой гардероб. О брюках мне можно было просто не заикаться. Короткие юбки тоже были исключены.
«За день до похорон ни одна газета не написала о смерти Майбороды»
Она всегда называла его Платошей, а он ее — Танюшей. И лишь когда сердился — Таней. Впрочем, она редко давала для этого повод. Детей у Платона Илларионовича и Татьяны так и не было. Правда, в семье воспитывался сын Георгия Майбороды (старшего брата Платона) Роман. Братья родились в один день, 1 декабря, с разницей в пять лет. Георгий стал известным композитором, но с братом общался редко. Говорят, они были совершенно разные по-характеру…
— Вы, наверное, никогда и не сердились на мужа?
— Да всякое бывало. Но я старалась делать то, что нравилось Платону. К примеру, повешу новую картину на стену, Майборода придет и скажет: «Таня, зачем ты это сделала? Сними». И я никогда не спорила, молча снимала. Не говорила, что мне нравится, не нравится. Знала, что у мужа прекрасный вкус, и ничего не пыталась делать по-своему. А иначе как жить? Скандалы мне были не нужны… Тем более в последние годы, когда Платон тяжело болел.
— У него был инфаркт?
— Два инфаркта! Первый случился в 1975 году. Тогда мне лишь на 18-й день сказали, что муж не умрет. В том, что инфаркт повторился, наверное, Платон Илларионович виноват сам. Не придал особого значения болезни и начал жить, как раньше. Инфаркт случился в 1984 году, когда Платон отдыхал в санатории Конче-Заспы. Мужа сразу отправили в Феофанию. Он тяжело поправлялся. Страшно похудел… В 1988 году мы праздновали его 70-летие. Сделали концерт во Дворце «Украина». Майборода сидел на сцене в кресле, но было видно, что он тяжело болен. Цветов принесли море! Помню, мы приехали домой и Платон говорит: «Это мой последний триумф». Я ему: «Платоша, что ты такое говоришь?!» А он: «Я чувствую… «Это было в декабре, а в следующем году 8 июля Платон Илларионович умер. Страшный день… По радио шла программа из Москвы «Это было, было… «Звучала музыка Майбороды. И такое у него было хорошее настроение. Платоша даже сказал: «Танюша, давай пораньше ляжем спать, чтобы не испортить ощущение». На следующий день около полудня Платон вышел из своей комнаты, стал в дверном проеме и говорит: «Это было, было… «Потом: «Танюша, у меня сердцебиение». Я говорю: «Давай вызовем скорую помощь». Он: «Ни в коем случае!» Я послушала его и, наверное, сделала ошибку. Если бы я вызвала тогда «скорую», может быть, он был бы жив… Платон лег на диван и говорит: «Потрогай, у меня такой мокрый лоб… «А сам лежит холодный, как лед. Я вытерла ему пот, и мне показалось, что муж заснул. В это время к нам пришел его двоюродный брат. Говорю: «Пойди, разбуди Платона, я приготовлю вам что-нибудь поесть». Через полминуты он бежит ко мне и кричит: «Таня, ведь он неживой!.. «Я влетаю в спальню, а там лежит мой Платоша, будто помолодевший на пятнадцать лет. Такое гладкое лицо, ни одной морщиночки! Я стала его теребить: «Платоша, Платоша, проснись, проснись!» Вызвали скорую помощь, но… было уже поздно. Что вам сказать… Обидно, что даже в газетах не сообщили о смерти Майбороды.
— Как?!
— Прощание с Платоном Майбородой было назначено на одиннадцать часов утра в Национальной филармонии, а в шесть вечера, накануне, страна еще не знала, что он умер. Я позвонила руководителю Союза композиторов Евгению Станковичу и говорю: «Как же так! Завтра похороны, и никто об этом не знает». Тогда в программе УТ-1 «Актуальна камера» без четверти семь передали, что умер Платон Майборода. А через пятнадцать минут пустили по телевизору концерт Аллы Пугачевой. Даже в Москву не передали некролог о смерти Платона Илларионовича…
— Он вам часто признавался в любви?
— Я была его женой, секретарем, помощницей. Всем. Платон Илларионович говорил: «Не знаю, как бы я жил без тебя». И теперь живу только для его памяти. А вы говорите любовь… Какая любовь?! Мы прожили с ним 30 лет, и он ни разу мне не сказал, что меня любит. И я ему ни разу не призналась в любви. Наши чувства были понятны без слов. Я жила только для него. Когда он лежал в больнице уже после второго инфаркта, написал мне замечательные стихи, которые я до сих пор не могу читать без слез: «Обiйми, поцiлуй на прощання, бо далеко в життi простилилася путь. Не забудь свiтлi днi молодого кохання. Ти нiколи мене не забудь, не забудь, не забудь… «
— А вы говорите, никогда не признавался в любви…
2003Читайте нас у Facebook
