Дети погибшего горняка не могут воспользоваться страховкой отца, пока их пьющая мать не будет лишена родительских прав
-- Мама велит мне летнее пока носить, а плащик поберечь на зиму. А мне в плащике сейчас как раз не жарко, -- говорит Марина (имена членов семьи изменены по этическим соображениям. -- Авт. ).
Глядя на прилежную школьницу в модном плащике и туфельках, никогда не скажешь, что живет она в доме, который вот-вот рухнет -- примыкающий к нему сарай металлодобытчики уже наполовину разобрали, и к саманному дому подбираются -- его каркас сделан из железнодорожных рельсов. Воры знают, что не встретят здесь достойного отпора: хозяйка и ее сестра, мама Марины Алина Матвеевна, беспробудно пьют.
В этом доме даже маленький котенок еле передвигается от истощения
Для Алины Матвеевны, которая издалека «сияет» классическим синяком под глазом, лето еще не кончилось -- она до сих пор ходит босая. И вряд ли в доме найдется что-нибудь теплее плащиков для Марины и восьмилетнего Юры. Вот она и призывает своих детей закаляться. А вещи, которые купили им товарищи погибшего отца, конечно же, не вечные, хотя бы потому, что дети растут. Горняки, по традиции собравшие деньги, сначала думали вручить их взрослым членам семьи, но оказалось, что надежных рук в этой семье нет. Поэтому шахтеры, поделив собранные средства на четыре части -- по количеству детей погибшего, отдали старшим дочерям (15 и 17 лет) их доли, а младших взяли с собой на рынок и купили им там одежду, портфели -- в общем, все, на что денег хватило. Выбирали лучшее. Так что кое-какая одежда у детей есть. А вот еды в доме практически нет…
На вопрос о том, что она сегодня ела, Марина отвечает, что кушает в школе. Даже маленький котенок в этом доме еле передвигается от истощения -- водку он не пьет, а еды здесь даже мышь не сыщет. Хозяйки и их гости пьют и спят, не отходя от стола. Правда, у детей есть отдельная комната, но без света -- электричество отключили за неуплату. Чтобы в доме было хоть какое-то освещение, от фонарного столба сделан самовольный отвод.
Спасибо учителям поселковой школы, которые следят не только за тем, чтобы двое младших детей Алины Матвеевны завтракали и ужинали в школе, делали уроки в группе продленного дня, но и чтобы они ходили в школу. В прошлом году Марина приступила к учебе только во второй четверти -- она находилась с мамой у бабушки в другом поселке. Мама пила, бабушка (тоже пьющая, но умеренно) сражалась с дедушкой, чтобы вещи из дому не таскал на пропой. Девочку пришлось искать и усаживать за парту. В этом году Марина и ее брат приступили к занятиям вовремя -- несчастье помогло -- мамин дом разобрали «металлисты», и пришлось ей с младшими детьми перебираться к сестре. 15-летняя дочь осталась у бабушки, а старшая в сентябре вышла замуж.
«Можно, конечно, отдать пособие матери, но детям от этого легче не станет»
Марина и Юра учатся не хуже других детей. «Вот только им нужны деньги на питание и одежду», -- сетуют учителя.
Самое интересное, что деньги эти есть. После гибели отца-шахтера на всех неработающих членов семьи (поровну) выделено единовременное пособие в размере пятилетнего заработка погибшего горняка и еще ежемесячные выплаты. Получается по несколько тысяч сразу и примерно по 90 гривен в месяц на каждого иждивенца. Но…
-- Согласно закону, получить эти деньги имеет право совершеннолетний член семьи, который и будет распоряжаться ими в интересах несовершеннолетних домочадцев, -- объясняет начальник шахтерского отделения исполнительной дирекции Фонда социального страхования от несчастных случаев на производстве в Донецкой области Николай Худич. -- Но когда наш эксперт пообщался с матерью, тетей, бабушкой и старшей сестрой детей, то мы решили бить во все колокола. Можно, конечно, отдать эти деньги матери и забыть о проблеме. Но как забыть о детях? Да и сами они напомнят о себе, когда их родительница пропьет пособие со своими собутыльниками, а детям придется побираться.
Вторая жена погибшего шахтера, с которой он и его старшие дочери прожили последние восемь лет, еще на похоронах отказалась и от воспитания хотя бы Марины, и от денег. Хоть брак и не был зарегистрирован, но претендовать на часть денег для себя, а также взять опеку над детьми своего гражданского супруга эта женщина могла бы -- на шахте, где работал Иван Ливанов, все готовы подтвердить, что он проживал с этой женщиной.
Но обвинить вторую супругу Ивана Ивановича в черствости язык не повернется: ее сын -- инвалид детства и требует постоянного ухода.
«Не забирайте у меня детей!»
Вопрос о том, кто же будет распоряжаться пособием так, чтобы деньги тратились в интересах детей, до сих пор не решен. Старшая дочь устраивает свою жизнь -- ни мать, ни дети ее давно не видели. У Алины Матвеевны только смутно отложилась в памяти свадьба да фамилия зятя. Девушка пока не работает, деньги готова получить хоть сейчас, а заботиться о своих младших сестрах и брате не готова. Тетя относится к племянникам хорошо, но оформлять опеку тоже не хочет. А мать семейства вообще слабо понимает, что от нее требуется, чтобы получить страховку и пособие. Директор поселковой школы, где учатся дети, дала ей гривну, чтобы сделала ксерокопию свидетельств о рождении детей, но Алина эту гривну пропила…
-- Не забирайте у меня детей, положите деньги на их счет, -- просит мать. Но она не понимает, что при таком решении проблемы дети смогу получить деньги только по достижении совершеннолетия. Допустим, можно было бы отложить какую-то сумму, к примеру, на учебу детей, но ежемесячные поступления на жизнь нужны уже сейчас!
Кстати, детей пока никто у Алины Матвеевны не забирает. Службой по делам несовершеннолетних эта семья, как неблагополучная, на учет поставлена только сейчас, а сама Ливанова на учете у нарколога не состоит. Во время посещения семьи сотрудниками службы дети выглядели чисто и опрятно -- выдался тот уникальный день, когда Алина Матвеевна была трезвой. Тогда и решили, что лишать ее родительских прав нет оснований. В опекунском совете, правда, думают иначе и собираются инициировать эту процедуру.
Корреспондент «ФАКТОВ» поинтересовался, куда же отправят детей, если Ливанову лишат родительских прав. «В интернат, конечно», -- ответили мне. Вот только подходящего интерната -- для детей, не страдающих никакими заболеваниями, -- поблизости нет. Это значит, что детям придется ехать в другой город. Да только печальный опыт подсказывает, что в интернате не так уж и хорошо живется и убегают оттуда даже к худшим мамам, чем Алина Матвеевна. Кстати, на деньги, положенные детям по страховке, можно было бы и жилье хорошее приобрести, да и вылечиться от пагубной страсти к спиртному. Но нет рядом с Алиной Матвеевной мудрого и, главное, трезвого советчика…
«У нас хорошие законы, и все в них предусмотрено»
Неужели младшим Ливановым суждено или влачить жалкое существование с матерью, которая может пропить с собутыльниками «наследство» от погибшего отца, или жить в интернате, так как среди родственников опекуна не нашлось? Опекуном по закону может стать только родственник. Хотя в маленьком поселке, где живут Ливановы, все друг друга знают, и, наверное, нашелся бы не один человек, которому небезразличны судьбы детей погибшего шахтера, а кроме того, есть в городе службы, которые могли бы проконтролировать процесс воспитания этих детей и распорядиться положенными им деньгами. Когда мы вместе с представителями Фонда соцстраха попытались убедить чиновников поискать в законах какой-то выход из создавшейся ситуации, нам ответили:
-- Мы разберемся, кто виноват в том, что вопрос до сих пор не решен. Дети пойдут в интернат, если мать лишат родительских прав, -- вот вам и государственная опека. Это дело буквально двух-трех месяцев. И тогда уже интернат будет снимать эти деньги со счета на нужды детей по решению опекунского совета. А при живой матери опекун не назначается. У нас и так хорошие законы, и все в них предусмотрено.
-- Будь я помоложе, усыновила бы Марину и Юру, -- говорит директор школы. -- Хорошие дети, вот и классный руководитель с ними специально занимается. Она, кстати, живет одна, в том же поселке, что и Ливановы…
Так, может быть, опекунов можно найти в том же поселке? Правда, если в хороших законах найдется «запятая», позволяющая детям сделать хоть какай-то выбор.
271Читайте нас у Facebook
