«Нам позвонили родители устроившего аварию эсбэушника: «Вы ничего не добьетесь. За дело взялись влиятельные люди…»
Об этой трагедии, случившейся на столичном массиве Троещина, «ФАКТЫ» рассказывали в июле 2009 года. Тогда сотрудник СБУ на катере врезался в деревянную лодку, в которой 73-летние Нина Павловна и Михаил Савельевич Лавриненко переплывали с одного берега на другой. В мгновение ока лодка превратилась в щепки. На место случившегося тут же приехали несколько джипов, из которых вышли люди в черных костюмах. «Что будем делать?! — взволнованно крикнул мужчина на катере. — Давай бежать отсюда, пока менты не приехали». «Куда бежать, когда столько улик? — отрезал его собеседник. — Пенсионеры наверняка погибли, да и свидетелей навалом. Тебя все равно найдут».
«Мы должны были заподозрить, что дело замнут, еще когда на берег приехала целая делегация черных джипов»
В этом деле много свидетелей. Их показания практически полностью сходятся: все видели, как неожиданно появившийся на Десенке катер на полной скорости врезался в заднюю часть медленно идущей лодки. Нину Павловну, которая в тот момент находилась на корме, буквально разорвало на части…
*Нина Павловна и Михаил Савельевич Лавриненко прожили вместе 54 года.
— Папе чудом удалось выжить, — рассказывала дочь пенсионеров Валентина. — Сам момент аварии он практически не помнит, знает только, что сильно ударился головой и на какое-то время потерял сознание. Очнулся уже на катере. Вокруг суетились мужчины, на вид им было около 35 лет. Оглядевшись по сторонам, папа увидел маму. У нее… не было ног. Папа пытался ее позвать, но она не откликалась… Когда на помощь пострадавшим подоспели охранник лодочной станции и спасатели, на катере оставался всего один мужчина, остальные куда-то исчезли.
— Один из отдыхающих закричал: «Саша, быстрее! Что-то с Савельичем случилось! Там лодка разбита», — вспоминает охранник лодочной станции Александр. — Михаила Савельевича и Нину Павловну я хорошо знал — это мои соседи. Они часто переплывали на лодке с одного берега Десенки на другой. Михаил Савельевич всегда плыл на своей деревянной лодке медленно и осторожно. А тут ни с того ни с сего этот проклятый катер! Когда я приехал на место аварии, Савельич был на катере, рядом с ним — незнакомый мужчина. Обломки лодки плавали в реке. Пенсионер пытался что-то сказать, но не мог — он весь дрожал, глаза и лицо были залиты кровью. У Нины Павловны одна нога была оторвана, вторая болталась на сухожилиях. Юбка валялась в стороне.
Как вдруг к берегу приехали два джипа. Из них вышли человек десять в черных деловых костюмах. Озабоченно оглядывая катер и остатки лодки, они стали куда-то звонить по своим мобильным. К родным пенсионеров, которые к тому времени приехали на место ЧП, люди в черном не подходили. Человек, оставшийся на катере, потом тоже куда-то исчез.
— Мы в тот момент за ними и не следили, — говорит Валентина. — Увидев родителей, я упала в обморок. Уже потом, в больнице, папа рассказывал: «Все произошло неожиданно. Мы с Ниной поехали за билетами на поезд — касса находится на другом берегу Десенки. Сели в лодку и поплыли. Тот катер мы увидели сразу. Его пассажиры вели себя вызывающе, громко кричали. Но были далеко. И вдруг в какую-то секунду Нина увидела, что катер… стремительно несется в нашу сторону. Испугавшись, она крикнула: «Миша, смотри, они прямо на нас мчат!» Я начал быстро грести в сторону берега. Но добраться до суши не успел».
Приехавшие на вызов медики констатировали смерть женщины. У ее супруга было сотрясение мозга, многочисленные ушибы и гематомы. Врачи отвезли пенсионера в больницу, зашили ему рану на лбу и положили в палату. Но оставаться в больнице, несмотря на мучившие его головные боли, приступы стенокардии и головокружения, Михаил Савельевич наотрез отказался — боялся, что жену, с которой он прожил 54 года, похоронят без него.
— Если б только мы знали, какими усилиями придется добиваться наказания для виновника, с первых дней начали бы следить за судьбой уголовного дела, — говорит Валентина. — Мы должны были заподозрить, что дело замнут, еще когда на берег приехала целая делегация на черных джипах. А получилось, что, отметив девять дней по маме, мы вдруг узнали, что уголовного дела нет.
«Сначала владелец катера говорил, что за штурвалом был не он, а какой-то незнакомец. Но на воспроизведении уже не отрицал свою вину»
Вернее, дело возбудили, но где оно находилось, было неизвестно. Постановление о возбуждении дела пострадавшим на руки никто не дал. Сначала им сказали, что расследованием занимается Деснянская районная прокуратура. Вскоре выяснилось, что дело передали в прокуратуру Киева, потом — в транспортную прокуратуру, а оттуда… опять в прокуратуру Киева. Родные пенсионеров не понимали, почему так происходит. Пока не узнали, что виновник трагедии — сотрудник СБУ. Тогда же стала известна версия, которую он озвучил следователям: дескать, в тот вечер он и его приятель катались на катере, выпили пива, познакомились в кафе с компанией из пяти человек, а потом взяли их на катер. И якобы в какой-то момент один из новых знакомых попросил сотрудника СБУ дать ему порулить. Тогда-то, дескать, и случилась трагедия.
*После столкновения лодка превратилась в щепки.
Правда, в киевской милиции эту версию обещали тщательно проверить. А тогдашний глава СБУ Валентин Наливайченко даже заявил, что взял дело под свой контроль. С тех пор прошло два с половиной года. За это время дело уж точно должны были расследовать, как должны были вынести и судебный приговор. Но оно стояло на месте.
— Когда мы узнали, что владелец катера не рядовой сотрудник СБУ, стало понятно, почему дело затягивают, — вздыхает внучка пенсионеров Светлана. — Оказалось, что его отец — народный депутат Украины первого созыва, а мать — действующая судья Высшего хозяйственного суда Украины. Сам 28-летний владелец катера в момент происшествия был старшим оперуполномоченным в СБУ, носил звание старшего лейтенанта. С тех пор пошел на повышение — сейчас он уже капитан. Работает в госохране, в департаменте оперативного обеспечения охраны.
— Он по-прежнему не признает свою вину?
— Сначала, как вы помните, говорил, что за штурвалом катера был не он. Но во время воспроизведения событий Александр Кротов (имя и фамилия изменены.- Авт.) уже не отрицал вину. Показывал, откуда он плыл, случайного пассажира за рулем не упоминал. Был на очной ставке и мой дедушка. Там он впервые после аварии увидел эсбэушника. Дедушка сразу его опознал. Но извинений не дождался. Кротов даже не подошел к нему. Только стоял неподалеку и… смеялся, разговаривая с друзьями. Правда, после воспроизведения заметно помрачнел. Дедушка слышал, как он говорил своим приятелям: «Если против меня возбудят дело, моей карьере конец…» У дедушки разболелось сердце, после этого он не спал несколько ночей. Ведь водитель, по чьей вине погиб человек, абсолютно не раскаивается и остается безнаказанным. «Выходит, жизнь моей Нины — это так, пустяк, — покачал он головой после той встречи. — Мы здесь никому не нужны. У них своя правда».
Воспроизведением все следственные действия и закончились. Мы с мамой постоянно звонили следователю, но слышали один и тот же ответ: «Ждите результатов экспертизы». Следователь нас убеждал: «Поверьте, когда они будут, мы сразу возбудим дело в отношении виновника. Но это делается не так быстро. Придется подождать». Прошел месяц, два, три… О том, что результаты хотя бы одной из экспертиз готовы, нам никто не сказал. Только через несколько месяцев нам неофициально сообщили, что они есть, причем «не самые хорошие». Экспертиза шокировала всех — там было написано, что «виноваты как водитель катера, так и водитель лодки». Выходит, дедушка, в которого на полной скорости влетел этот проклятый катер, еще и виноват?! В Главном следственном управлении МВД Украины только развели руками: дескать, от нас ничего не зависит, таково мнение эксперта. Потом, правда, назначили дополнительную экспертизу. Ее результаты нам не известны по сей день.
«В день трагедии эсбэушник гулял с друзьями. Был ли он пьян, уже не удастся узнать. Экспертизу
никто не проводил»
С тех пор прошло еще полтора года. За это время родные Михаила Лавриненко пытались попасть на прием к министру внутренних дел, прокурору Киева, Генеральному прокурору.
— Как только в приемной узнавали, по какому мы делу, тут же говорили, что «прокурор очень занят и в ближайшую неделю его не будет», — говорит Светлана. — И тут же направляли нас к начальнику какого-то отдела. Он говорил то же, что и следователь: «Ждите». А на вопрос, сколько нам еще ждать и удастся ли вообще чего-нибудь добиться, опускал глаза: «Этот вопрос не ко мне…» Другие прямо говорили: «Не питайте иллюзий. Лучше смиритесь, поберегите нервы и здоровье». Тем временем виновник случившегося проходил по делу лишь свидетелем и мог в любой момент уехать куда угодно! В полном отчаянье мы обратились к депутату Верховной Рады Ольге Боднар, чей офис находится недалеко от нашего дома. Она подняла наш вопрос на заседании Верховной Рады. После этого пришел ответ за подписью Николая Томенко о том, что по нашему делу обязательно примут меры. Прошел месяц, другой, но сдвигов не было. Мы пошли к Ольге Боднар еще раз. Вскоре наш запрос на заседании Верховной Рады зачитал Владимир Литвин. После этого Генеральная прокуратура наконец затребовала дело из Главного следственного управления МВД, где оно было все эти два с половиной года. И вот буквально на днях позвонил следователь военной прокуратуры Дарницкого гарнизона: «Приходите за постановлением. В отношении Кротова возбудили уголовное дело».
— За это время Кротов не пытался с вами связаться?
— Пытался, — кивнула Светлана. — Правда, не он, а его теща. Пришла и с тяжелым вздохом сказала: «Ну давайте мы вам оплатим поминки. Сколько там получилось?» Это прозвучало так, будто она делала нам одолжение. Мы отказались. Вскоре она позвонила опять, сказала, что с нами хочет встретиться отец Кротова. Но на встречу пришла снова она, причем с адвокатом. Мы подумали, что они хотят извиниться. Вместо этого услышали: «Вы ничего не добьетесь. За дело взялись влиятельные и богатые люди. Они уже решили вопрос». Мы указали им на дверь.
— Спасибо журналистам. Если бы трагедию не предали огласке, дело сразу замяли бы, — продолжает Светлана. — Кстати, один из телеканалов приехал прямо на место событий сразу же после трагедии, когда на берегу еще были джипы и «люди в черном». Журналисты все засняли, сказали, что покажут в вечерних новостях. Но сюжет с этими кадрами так и не вышел. На вопрос почему, сотрудники канала ответили уклончиво: «От нас это не зависело…» Раньше мы только слышали о том, как тяжело добиться правды, когда виновника отмазывают в высоких инстанциях. Никому не пожелаю узнать, что это такое. В любой западной стране Кротов уже давно сидел бы за решеткой. А у нас он получает новые воинские звания.
Светлана показывает две толстые папки с бумагами. В основном это длинные жалобы и короткие ответы. Кстати, за это время в деле появился еще один свидетель — женщина, которая была на берегу Десенки за несколько часов до трагедии. Она вместе с ребенком расположилась на пляже, а потом пошла кататься на лодке. Неожиданно на воде появился катер и… едва не переехал их. «Я закричала от испуга, а в ответ услышала дикий хохот, — рассказывала киевлянка сотрудникам милиции. — Схватив ребенка, я быстро вылезла из воды и поспешила уйти. Люди на катере явно были пьяными».
*На этом катере виновник трагедии мчался по Десенке.
В военной прокуратуре Дарницкого региона «ФАКТАМ» подтвердили, что в отношении Кротова возбудили уголовное дело. Идет расследование. Связаться с самим подозреваемым нам не удалось. В Госслужбе охраны дать его телефон отказались, сказав, что «никаких комментариев они не дают».
— Оказывается, в тот день у отца Кротова был день рождения, — говорит Светлана. — Эсбэушник гулял с друзьями три дня. Но узнать, был ли он в момент случившегося пьян, нам уже не удастся, ведь экспертизу никто не проводил. Тогда Кротов был еще в статусе случайного свидетеля, который якобы передал штурвал незнакомому человеку.
Кадры оперативного видео киевской городской милиции.
583Читайте нас у Facebook
