Татьяна друбич: «мой бывший муж режиссер сергей соловьев потратил на меня много сил. Я смотрела на жизнь его глазами»
«Единственная ценность — это любить самой»
- Когда вы впервые познакомились с вашей будущей героиней — Анной Карениной?
- Я прочитала роман в 15 лет, и мне эта книга сразу понравилась. Правда, в школе эту вещь изучают под другим углом: вот, мол, Анна — передовая женщина, ездит на паровозе… Чтобы понять ее по-настоящему, требуется зрелость.
- А не боитесь ли вы сравнений, играя Анну?
- Естественно, старшее поколение будет сравнивать с другими актрисами. Но я надеюсь, что фильм заинтересует также молодых зрителей, которым не с кем сравнивать. Не думаю, что они видели Грету Гарбо, Вивьен Ли или даже Татьяну Самойлову в этой роли. Может, кто-то смотрел французскую картину с Софи Марсо, которая мне, кстати, понравилась. Однако все попытки сделать «Анну Каренину» были очень наивными. Но Сергей Соловьев написал отличный сценарий, что уже внушает надежду.
- Любовь может быть и наградой, и испытанием, и счастьем, и мукой. Какой стороной она открылась вам в процессе постижения жизни?
- Это чувство остается одним из самых таинственных понятий. Точной формулы не существует, ведь никто не проводил процедур по измерению любви. По мне, единственная ценность — любить самой… Думаю, в жизни много имитаций любви. Немало людей это чувство так и не испытали.
- Может, вы имеете в виду какой-то особый накал чувств, а талант любить дарован человеку изначально?
- Нет, скорее, это дар для избранных. Просто многие, с детства наблюдая за поведенческими моделями старших, усваивают их и потом моделируют сами. Людям вообще свойственно подражать визуальным образам — это особенно заметно по тому, как они общаются, одеваются… Любовь же — чувство для самостоятельных людей, зрелых и, возможно, жертвенных. А тех, кто способен укротить любовь к своему «я», мало, потому что в каждом властвуют установки сознания, питающие эгоизм. Вот у нас принято считать, что ради детей надо обязательно чем-то жертвовать в своей жизни. А я полагаю, это просто глупый стереотип, что такая жертва полезна, благородна и нужна. Как правило, она потом только раздражает тех, во имя кого принесена.
- Вы это поняли, принеся какие-то жертвы, или сразу были такой умной?
- Нет, жертв у меня в жизни хватало. Совершая их, я со временем понимала, что они не стоили того. Но сначала надо было все это расхлебать. Очень многие любят изображать жертву. По-моему, это распространенная игра.
«Врачи обслуживают только фармацевтические компании»
- Вы рано потеряли отца, он успел как-то повлиять на ваше представление об идеале мужчины?
- Ученые утверждают, что на подсознательном уровне подобное влияние есть, хотя я так и не поняла, как формируются эти идеалы. Но знаю, если бы был жив отец, моя жизнь сложилась бы по-другому. Многие неправильные вещи в ней просто не случились бы. Я очень любила папу и во многом пошла в него.
- Возможно, появление в вашей жизни Сергея Соловьева было отчасти замещением, предложенным судьбой? Наверное, помимо всего прочего он сыграл и воспитательную роль?
- Сергей Александрович — это такая личность!.. Не хочется говорить высокопарных слов, но он на любого человека мог повлиять самым благотворным образом. На меня он, конечно, больше времени и сил потратил, чем на других. Вообще, талант педагога один из главных у Соловьева. У него всегда был потрясающий нюх, талант отбора — в данном случае я не имею в виду себя. Одним из первых курсов, которые он набрал во ВГИКе, был казахский. Можно сказать, казахского кинематографа тогда как такового не существовало. Но технически они были уже обеспечены: стояли обустроенные новыми линейками монтажные, студии, залы и в них — абсолютная тишина. Тогда казахское руководство пригласило Соловьева набрать студентов. А сегодня выпускники этого курса, наверное, уже участвовали во всех фестивалях, которые только существуют в мире. Не хочу обижать своих родителей, но без Сергея я была бы другим человеком. Многое в жизни я видела его глазами. Конечно, он на меня сильно повлиял, как, видимо, и я на него.
- Для взаимовлияния разница в возрасте важна не так, как сила личности?
- Разумеется. В жизненных вопросах на меня так влияет наша дочь, что я сама поражаюсь. Очень важно, когда у человека есть слух на такие вещи, как совесть, сила духа, которые у взрослых, возможно, уже притупляются от усталости. Иногда мне Аня говорит: «Мам, ты чего? Ты навыворот все понимаешь». Мне очень нравится главное свойство Сергея Александровича, которое передалось от него Ане, — здравая адекватность. Меня всегда поражало в Соловьеве душевное здоровье. И Аня не склонна к экстремальным вещам. И еще одно свойство меня в ней радует — способность к жизнеобеспечению.
- Таня, глядя на вас, начинаешь подозревать, что возраст — это иллюзия, которую люди по ошибке приняли за данность, а вас об этом забыли предупредить. Причем ясно, что о женских секретах спрашивать даже не стоит, здесь налицо «механизм» другого порядка.
- Физика, занимающаяся теорией времени и пространства, доказала относительность этих категорий. В самой физике я ничего не понимаю, но существование некой относительности чувствую. Прими в себя четвертое измерение — и живи юным. Молодость — это талант, который важнее благополучия. А зрелая молодость, обогащенная опытом, дает упругость твоему духу и телу. Есть ведь медицинский и биологический возраст, которые не обязательно совпадают.
- Видимо, помимо здорового образа жизни важен генотип. Кажется, вам с ним повезло.
- Скажу вам как доктор, да это и наукой доказано: генетика здесь работает на 30-40 процентов, остальное формирует человек своим образом жизни, эмоциональным и ментальным состоянием. Хотя ссылаться на медицину теперь не перспективно. В существующем ныне виде она совершенно исчерпала себя, став придатком фарминдустрии — все врачи обслуживают фармацевтические компании. Это катастрофа. Если медицина хочет дальше существовать как наука, стремящаяся понять природу человека, она должна выйти на молекулярный уровень.
«Кино мне мало что дало. Разве только чувство растерянности»
- Искренне разделяю ваш взгляд на медицину, но давайте с молекулярного уровня вернемся к персональному.
- Своим генотипом я обязана отцу. Он всегда был моложавым. Мама тоже неплохо выглядит, хотя так не ухаживает за собой, как это сейчас принято, она даже кремами не пользуется. Ей 74 года, но у нее еще достаточный запас живости, она любит футбол и смотрит все матчи.
- Думаю, ваш внешний вид — это еще и отсвет внутреннего состояния. Вы негатив отсеиваете сознательно?
- Объясню. Я сделала одну стратегическую ошибку в своей жизни — стала заниматься бизнесом. Это то, что меня постоянно разрушает и ощутимо влияет на внутренний баланс.
- Но ведь бизнес связан с вашей профессией?
- Отчасти да, я занимаюсь им 16 лет. Можно сказать, я в него влезла от беспечности и непонимания. Бизнес — это мой другой образ. Но я не гожусь для него. Ужас! Я романтична и не могу вести серьезное дело.
- Не прибедняйтесь, Таня. Если бы ваше дело не было успешным, оно бы не продержалось столько времени, не так ли?
- Не знаю… Во всяком случае, бизнес востребовал и проявил некоторые мои качества, например, то, что я, к сожалению, человек анализа.
- Почему, к сожалению?
- Если сравнить меня с дочерью, то я, рассуждая о чем-то, говорю: «Я думаю то-то и так-то», а она скажет: «Я чувствую то-то и так-то». Она вообще большой интуит. А у меня компьютер в голове все время включен. Я почти научилась говорить «нет», чего раньше просто не могла. Я не умею просить и отказывать, решиться на такое мне ужасно трудно и неудобно. Если у женщины бизнес стоит не на первом месте, а выступает в роли инструмента для обеспечения жизни, то это нормально. Главное — не забывать, что у тебя есть другие роли.
- Как изменились ваши «взаимоотношения» с кино, начиная от «Ста дней после детства» до нынешней работы?
- В моей жизни считанные картины, потому что я сознательно не стремилась сниматься. У меня есть какие-то освоенные навыки, но я не считаю себя универсальным человеком, поэтому умышленно не шла в сериалы, в которые меня звали. Лично мне как человеку пребывание в кино мало что дало. Разве только чувство растерянности. Может, оно возникло потому, что я в кино почти не работаю? Этот поезд идет, а у меня ощущение, что я стою на перроне и успеваю только разглядеть, что в окнах мелькает.
- Вы живете за городом?
- Нет, в Москве. Если бы я могла, уехала бы куда-нибудь к морю, на котором помешана. Глубоко внутри меня живет надежда, что когда-то я на это решусь.
- Вам Аня все устроит, когда станет на ноги.
- Аня сейчас учится в Мюнхене у выдающейся пианистки, ей там хорошо. Я поняла, что жить комфортно можно в не очень большом городе. Мюнхен, по сравнению с Москвой, маленький — там полтора или два миллиона жителей, и он соразмерен самой жизни, у него масштаб правильный. А жить в Москве — это медленный суицид. Многие это понимают, но куда они денутся? Я и сама думаю, и дочери объясняю, что счастье — это правильный выбор трех вещей: человека рядом, дела и места, где живешь.
3967
Читайте нас у Facebook
