Народная артистка Украины Мальвина Швидлер: «Что такое еврейское счастье? Это очень короткий промежуток между двумя несчастьями…»
Все называли ее просто Малей. Так было в 1945 году, когда Мальвина Швидлер только поступила на службу в Театр имени Леси Украинки. Так было и в 2002-м, когда она последний раз вышла на его сцену. Тогда ей было уже 83 года, глаза практически не видели, и уход из театра был предрешен. Если бы не болезнь, Мальвина Зиновьевна и в свои девяносто с небольшим продолжала бы играть. За 57 лет работы сцена стала ее домом, семьей, страстью и болью… Актриса умерла в своей небольшой квартире в самом центре Киева. Детей у Мальвины Зиновьевны не было, мужья уже давно ушли в мир иной. Последние годы за ней ухаживала знакомая, иногда навещали родственники и приходили друзья из родного театра. Маля практически не вставала, а единственной связью с внешним миром был телефон…
Мальвина Швидлер принадлежит к поколению «знаменитых стариков», актеров, блиставших в театре Леси Украинки сразу после войны, — Халатов, Опалова, Лавров… Мальвина была одной из них — талантливая девочка из Одессы, обладавшая удивительным даром — влюблять всех в себя. О романах Мальвины Швидлер ходили легенды. Впрочем, она и сама была не прочь поделиться пикантными подробностями. Будучи три раза замужем, Мальвина Зиновьевна любила многих. «Я не любвеобильная, я — любвеответная», — призналась как-то в интервью «ФАКТАМ» Мальвина Швидлер.
Самый громкий роман случился у нее в начале 1950-х годов с известным советским скульптором Евгением Вучетичем. Он был без ума от очаровательной украинской актрисы. Задаривал цветами, возил по ресторанам, приглашал к себе домой в Москву и даже познакомил с мамой. Но Маля так и не решилась бросить тогда супруга. Зато до конца жизни с волнением вспоминала те дни и цитировала стихи, написанные Вучетичем специально для нее: «А в глаза твои посмотреть — это рай увидеть и… смерть». Евгений посвятил ей 13 стихотворений. Потом в жизни Швидлер было множество других романов — мужчины все так же сходили по ней с ума, а Мальвина Зиновьевна упивалась своей властью. Она дружила с Лобановским, Менакером, Тарапунькой и Штепселем. Все они непременно бывали на спектаклях Швидлер, бросая к ее ногам букеты цветов. Играла она так же блестяще, как и влюбляла в себя мужчин. Каждая роль — успех. Ее бабушка из «Игрока» считается классикой! О смешливости Мальвины Зиновьевны ходили легенды. Ее называли «озорной матерщинницей» и сравнивали с великой Фаиной Раневской. Она шла по жизни легко, не наживая врагов и одаривая любовью. Последние годы Мальвина Зиновьевна решила надиктовывать свои воспоминания, чтобы потом издать книгу. Правда, все рассказать так и не успела…
Народная артистка России и Украины Лариса Кадочникова: «Маля напоминала шампанское. Все время — «пробка в потолок»!»
— Это была потрясающая женщина, актриса, рассказчица, — вспоминает Лариса Кадочникова. — В ней концентрировалось целое море чувств! Знаете, Маля из особой плеяды артистов старой школы. Когда я пришла в театр Леси Украинки, Швидлер уже блистала! Помню свое первое впечатление от нее — со мной в коридоре поздоровалась маленькая, очень складненькая женщина с короткой стильной стрижкой и в черном дорогом брючном костюме. Маля всегда хорошо одевалась, деньги у нее водились — муж работал директором телефильмов на Киностудии имени Довженко. Она была немного полновата, но это совершенно ее не портило. Напротив, в ней таилась какая-то изюминка, пикантность, женственность.
— Недаром мужчины были от нее без ума!
— Не то слово! Казалось, Маля знала какие-то особые секреты обаяния. Помню, на гастролях мы часто останавливались с ней в одном номере. Тогда ведь в магазинах особо ничего не было из вещей, но красиво одеваться хотелось. А у Мали был идеальный вкус! Мы вместе бегали по магазинам, и она постоянно указывала: «Вот это, Лариса, тебе необходимо купить, а это — не идет…» Помню, во время гастролей в Запорожье она нашла какую-то лавчонку, где торговали тканями. Мы купили с ней кусок зеленого шифона, который по-братски разделили, решив, что будем носить одинаковые шарфики. А однажды она мне принесла осенние ботиночки на платформе. И до того они оказались удобные, что я проносила их пять сезонов. Вообще Маля отдавала предпочтение только качественным вещам. Говорила: «Барахла не терплю!»
*Играла Мальвина Зиновьевна так же блестяще, как и влюбляла в себя мужчин. Каждая роль — успех.
На фото — с Олегом Борисовым в спектакле «Лес». 1962 год
— Говорят, ее было очень легко рассмешить на сцене и партнеры этим пользовались.
— Об этом знали все! Маля заходилась смехом в самых непод-ходящих моментах, отворачивалась от зрителей и при первом же удобном случае выскакивала за кулисы, чтобы отсмеяться. Зритель прощал ей все! Она была феерически характерная актриса! Мы вместе работали в «Игроке». Маля играла бабушку. Причем совершенно гениально! Когда в начале спектакля ее выносили на сцену, зал взрывался громом аплодисментов! Ее обожали, и она отвечала взаимностью…
— Любила шумные компании?
— Дома у Мали постоянно кто-нибудь был в гостях. Не скажу, что она что-то особенное готовила. Но за разговором мы вообще не замечали, что на столе. Друзья приходили, уходили, брали у нее деньги взаймы — Маля никому никогда не отказывала. Больше всего она любила посидеть за чашкой чая или кофе с маленькими пирожными, предаваясь воспоминаниям или обсуждая чью-то личную жизнь. Маля была всегда в курсе всего. Да и у нее жизнь была не простая…
— Один роман с легендарным советским скульптором Вучетичем чего стоил!
— Она всегда мне говорила: «Вот, Лариса, у тебя был роман с Глазуновым, а у меня — с Вучетичем». Маля гордилась этими отношениями, бурно рассказывала о его влюбленности, читала стихи, которые ей посвящал Вучетич. Знаете, она была как шампанское! Все время — «пробка в потолок». К ней как не придешь, она всегда в настроении, заводила, душа компании. Конечно, после того как ей сделали неудачную операцию на глазах и начались проблемы со зрением, Маля изменилась, но «огонек» остался с ней навсегда. В общем, она прожила бурную хорошую жизнь, интересную, насыщенную. Ее любили зрители, обожали мужчины… Вот я сейчас подумала: Маля будто специально дождалась окончания нашего сезона и… ушла из жизни. Так поступают лишь Актрисы с большой буквы.
Народный артист Украины Давид Бабаев: «В ее устах мат был как песня!»
— Маля очень напоминала мою маму, — вспоминает Давид Бабаев. — Своей мудростью, хулиганством, изысканной матерщинностью.
— Изысканной?
— Именно. В ее устах мат был как песня! Она говорила на замечательном русском языке настоящего интеллигента, идеально вплетая матерные слова и одесскую речь. Причем это было постоянно! Некий способ существования Мали. Знаете, я думаю, что в ней было самое главное? Ведь мы, артисты, народ сволочной. Сукины дети, что и говорить. Трудные люди с трудными характерами. А Мальвина Зиновьевна была единственным человеком, которая хотела и делала коллегам приятное. Чрезвычайная редкость! Рассказывали, что она могла подойти к артисту и сказать: «Вчера слышала, как Константин Палыч Хохлов (главный режиссер Театра имени Леси Украинки.- Авт.) о вас очень хорошо отзывался». Это редчайшее качество! К тому же Маля умела любую проблему так оформить, что ты вдруг понимал — какая все ерунда и суета сует! Я был вхож в ее дом. Часто провожал Малю после спектакля домой на Пушкинскую, и мы подолгу сидели на ее махонькой кухоньке, сплошь завешанной старыми фотографиями. И говорили, говорили… Рассказы эти невозможно передать! Я всегда просил: «Малечка, напишите книгу!» Она ведь была знакома с Анной Ахматовой, Александром Менакером, Аркадием Райкиным, Евгением Вучетичем.
— Евгений Викторович был любовью всей ее жизни?
— Очевидно, это больше была его любовь к Мале. Она рассказывала о его обожании, приездах в Киев, походах в рестораны. Непременно читала стихи, которые ей посвятил Вучетич. Маля дружила с Тарапунькой и Штепселем. Кстати, когда Тимошенко, он же Тарапунька, ушел от супруги Оли Кусенко, она порвала с ним всякие отношения. Маля все ему высказала, приняла сторону Оли и больше с Юрой не общалась.
Конечно, мы все понимали, что рано или поздно Мальвина Зиновьевна покинет этот мир. Но как же это невыносимо!.. Маля всегда была с нами, в начале сезона каждый раз письменно поздравляла труппу. А на свое 90-летие она вновь была на сцене родного театра. Маля считала его своим домом.
— Вы играли с ней в последнем спектакле «Блоха в ухе».
— Да, тогда Маля уже плохо видела. Однажды во время одной из сцен она перепутала направление, неожиданно ступила в сторону зрительного зала и… упала в партер прямо на руки зрителям первого ряда. Но каково же было ее мастерство, когда она встала как ни в чем не бывало, каким-то чудом нашла проход и через него гордо вышла из зала. Она обыграла даже это! А ведь какая смешливая Маля была на сцене — не то слово! Могла хохотать до такой степени, что тут же должна была бежать и менять трусики, потому что она, простите, уписивалась. Об этой ее «особенности» знали все, да она и не скрывала. Маля была очень искренняя и непосредственная…
Она ушла, но все равно будет с нами, потому что Маля — душа театра. Как-то она меня спросила: «Сыночек, знаешь, что такое еврейское счастье? Это очень короткий промежуток между двумя несчастьями…» В этом вся Маля…
1563Читайте нас у Facebook
