«Даже друзьям я никогда не рассказывала о своем доме. Ну как объяснить, что живешь… в вагоне?»
«Жилой вагон выпуска 1972 года», «Жилой вагон ПМС (путевая машинная станция. — Авт.) № 261 Одесской железной дороги» — такая регистрация (по-старому прописка) указана в паспортах жителей этого поселения в Беляевском районе неподалеку от Одессы. Люди в буквальном смысле слова обитают на колесах — в списанных вагонах, разделенных на две «квартиры» каждый.
«Квартиру» отапливаем углем, зимой нужно 12 ведер в день»
— Сейчас здесь живут восемь семей, — рассказывает «ФАКТАМ» 64-летняя уборщица Одесского отделения железной дороги Людмила Бузенко, которая уже четверть века обитает в вагоне. — В семьях по четыре-пять человек. Нас, правда, трое: я с мужем Петром и сыном Иваном. Дочка вышла замуж и теперь, слава Богу, живет не в вагоне. А уж когда мы выберемся отсюда, не знаю.
В молодости муж (он электрик) агитировал меня: пойдем работать на железную дорогу, мол, тут реальная перспектива получить квартиру. В советское время и правда дорога сдавала по нескольку домов в год. Думали, вот-вот и мы получим жилье. Нам обещали квартиру, просили только немного подождать, потерпеть временные неудобства. Но Советский Союз распался, строить жилье железная дорога перестала. Об обещаниях 25-летней давности уже не вспоминают. Мы здесь остались забытые всеми — и начальством, и Богом. Все эти годы стоим в очереди на квартиру. Уволишься с работы — потеряешь и «вагонные метры», сразу же выселят. Хотите посмотреть наше жилье?
Вместе поднимаемся по шаткой лестнице и попадаем в «квартиру».
— Осторожно, не провалитесь: пол здесь прогнил, — предостерегает хозяйка (действительно, настил «играет» под ногами). — Видите: коридора у нас нет, газа и водопровода — тоже. Воду из уличной колонки носим ведрами, храним в большой кастрюле. В вагоне стираем и даже белье развешиваем. Туалет один на всех — на улице.
Электричество, к счастью, есть. Но проводка старая, не выдерживает нагрузок. Потому можно или телевизор смотреть, или гладить, или свет включать. Если делать это одновременно, сразу выбьет пробки.
Людмила Бузенко объясняет, как они с мужем устроили «трехкомнатное» жилье: снесли перегородки, вот и получились кухня, спальня да небольшое помещение для сына Ивана. Все «комнаты» — без дверей.
— А как обогреваете свой дом? — спрашиваю у хозяйки.
— Топим углем (его дает железная дорога). Пятнадцать дней — одна семья, затем — другая. Уголь ведрами таскаем к топке. Когда холодно, как сейчас, нужно не меньше 12 ведер уже просеянного, без камней, угля. Забрасываем его в топку чуть ли не каждые два часа.
— Слышал от ваших соседей, что вам еще «крупно повезло»: достался вагон-ресторан, он будто бы просторнее.
— Это шутники выдумывают, — подключается к разговору проводница Светлана. Ее семья уже 13 лет делит вагон с семьей Людмилы Бузенко. — Условия у всех одинаковые. Зимой здесь холодно, сквозняки. А для нас ветер даже страшнее мороза — вагоны насквозь продувает. Ведь металлическая обшивка давно прогнила. Летом ужасная жара — плюс 45-50 градусов, тогда практически живем на улице. В придачу духота и вонь: в городке груды промышленного мусора.
«Когда мимо идут товарняки, все трясется так, что тарелки бьются»
Звукоизоляция внутри вагона практически отсутствует. Находясь в своей «квартире», можно негромко окликнуть соседей, и они услышат. Впрочем, к грохоту пассажирских поездов, проходящих прямо под окнами, жильцы давно привыкли. Это еще полбеды.
— Хуже, когда идут товарные составы, — объясняет Светлана. — Тогда весь «дом» трясется. Если не проложить тряпочки между тарелками, останешься без посуды.
Посуду жильцы закрепляют, а вещи… подвешивают под потолком.
— Нельзя ни платяной, ни книжный шкаф установить, пол-то проваливается, — говорит жительница другого вагона Елена Беляева. — Приходится все хранить в мешках на полу, а часть вещей подвешивать под потолок. Моемся над тазиком: нагреем воду в кастрюле и поливаем себя из кружки. Конечно, народ приспособился — мыться ходим в баню или в гости к друзьям. Так сказать, на чай и ванну… В 1993 году, когда мой муж устроился на работу, его прописали в вагоне. Чуть позже мы поженились, и я пришла в этот «дом». Здесь родился наш сын, сейчас он уже заканчивает школу. А мы все так и живем на колесах.
Пока есть вода в колонке и привозной уголь, жизнь в поселке продолжается. Взрослые работают в основном на путевой машинной станции (ПМС-261), получая две — две с половиной тысячи гривен в месяц. Молодежь учится. Малыши ходят в ясли или остаются под присмотром мам. Кому-кому, а ребятишкам здесь раздолье: и в «войнушку» есть где поиграть, и в прятки…
Для Елены, дочери Людмилы Бузенко, «вагонная» жизнь уже позади. Она вышла замуж и уехала из поселка. Теперь только навещает родных.
— Вагон для меня — родной дом, — говорит Елена. — Но в школе, а позже в училище я никому об этом не говорила. Ну как объяснить, что живешь в вагоне? Однажды рассказала подруге, та изумилась и спросила: «Как вы там спите? На полках, что ли?»
— Люди, которые не видели, как мы живем, представляют себе быт бомжей, — замечает Людмила Бузенко. — Так обидно!
На самом деле живут здесь не бомжи, а заслуженные работники железной дороги: проводники, машинисты, бригадиры, мастера.
Как сообщили «ФАКТАМ» в пресс-службе Одесской железной дороги, на 30-летие путевой машинной станции 16 ее лучших работников отмечены почетными званиями «За заслуги», «Почетный железнодорожник», «Заслуженный работник транспорта», медалями «За труд и доблесть», знаками «Железнодорожная слава», «Лучший работник железнодорожного транспорта Украины». 21 сотрудник получил денежные вознаграждения, часы и другие ценные подарки. Все это — «за многолетний добросовестный, плодотворный труд, высокий профессионализм, творческую инициативу и весомый вклад в развитие железнодорожной отрасли». Именно эти специалисты модернизировали более 200 километров путей, капитально отремонтировали свыше 1500 километров, уложили 1765 стрелочных переводов.
Принятая в СССР программа обеспечения жильем работников предприятий не отличалась пунктуальностью — ждать квартиру, пусть даже крохотную, можно было десятилетиями. Но люди продолжали работать на железной дороге в надежде на заветную жилплощадь. Однако к проблемам украинских железнодорожников, которые годами теснились в вагонах, начальство советских дорог, сидевшее в московских кабинетах, относилось свысока. Естественно, что с крахом советской экономики любые программы распределения жилья попросту ушли в небытие, а вот мечты о жилье у железнодорожников остались. Украинской железной дороге пришлось взять на себя моральную ответственность по расселению сотрудников — правда, долгие годы денег на это практически не было.
Люди рассказывают, что в советское время высокий начальник, проезжавший мимо их вагончиков, возмутился: как можно жить в таких условиях? Тогда условия срочно «улучшили» — выкрасили вагончики. Сейчас же накануне приезда начальства перед вагонами ставят стену из большегрузных контейнеров — чтобы вид не портил впечатление. «Может, лучше выделили бы каждому из нас по такому контейнеру? — горько шутят железнодорожники. — Будет не вагонный, а контейнерный поселок».
— Вы видели фильм «Одинокий ангел»? — говорит железнодорожник Павел. — Его герой после неудачи в жизни бросает семью, работу и поселяется на свалке. Там в вагончиках живут бомжи, которых он бесплатно лечит. Так вот, свалка в картине — это наш поселок. Мы даже подрабатывали в массовке. Еще здесь снимался Дмитрий Харатьян, исполнитель главной роли в сериале «Иван Подушкин. Джентльмен сыска». Детектив приезжает в трущобы, где торгуют наркотиками, и разыскивает похищенную девушку. Трущобы в сериале — тоже наш поселок… Тоска берет жуткая. Неужели так и останемся здесь до конца дней?!
— Мы написали запрос и получили ответ от начальства о том, что, помимо нас, еще сотни людей не имеют жилья, — говорит Елена Беляева. — То есть нужно дожидаться своей очереди. Нам объясняют: денег нет. Вот, например, ответ на наше последнее обращение: «Через спад об'ємiв перевезень, зношення основних засобiв, неотримання достатнього обсягу коштiв, загальну фiнансову кризу в державi не було можливостi фiнансувати об'єкти».
— К сожалению, некоторые семьи состоят на учете уже по 20 и более лет, — пояснила «ФАКТАМ» помощник начальника по кадрам ПМС № 261 Татьяна Соляник. — Последнюю семью из такого вагончика мы взяли на учет в 2005 году. Когда будет решен этот вопрос, сказать сложно. Над ним работают сейчас и в «Укрзалiзницi». Разрабатывается программа обеспечения жильем железнодорожников, к которой ведомство хочет привлечь банковские кредиты. У нас в таком положении еще около двух тысяч семей (из 400 тысяч сотрудников железных дорог), и о каждой из них руководство постоянно помнит.
Тем временем у жителей городка на колесах уже и внуки появляются.
— Недавно у одной из соседок родилась внучка, — рассказывает Людмила Бузенко. — Обратились в сельсовет, чтобы зарегистрировать малышку по месту жительства. А там ответили: «Куда ее вписывать, опять в вагон?!»
*Эти вагоны уже не раз служили декорациями киношникам. По словам местных жителей, трущобы в сериале «Иван Подушкин. Джентльмен сыска» с Дмитрием Харатьяном в главной роли — это их поселок
1840Читайте нас у Facebook
