Теодор Фурте: «Чтобы дожить, как я, до 103 лет, нужно быть всегда голодным и иметь много любовниц»
Операцию Теодору Степановичу Фурте провели хирурги Львовского кардиологического центра.
— Пациент поступил к нам в тяжелом состоянии — с диагнозом полное нарушение проходимости между предсердием и желудочком, — сообщил «ФАКТАМ» кардиохирург центра Андрей Бабич. — В любую секунду у него могло остановиться сердце. День он лежал в интенсивной терапии в инфарктном отделении, а на следующие сутки мы его прооперировали. Продолжалась операция тридцать минут, больному поставили кардиостимулятор, которого хватит лет на восемь...
«Я знаю больше трехсот песен и множество молитв»
После того как самого пожилого львовянина выписали, «ФАКТЫ» отправились его проведать. Двери открыл сам Теодор Степанович. Двигается он с помощью ходунков, о которых с гордостью сообщил: «Сын из Америки привез!» Живет пенсионер с женой Марией, которая младше его на 14 лет, в двухкомнатной хрущевке. Супругу хозяин просил не беспокоить: «Слышите — стонет. Больная, лежит в соседней комнате, ничего путного вам не скажет». Поговорить устраиваемся в чистенькой гостиной, стены которой украшает много фотографий и картин. На висящем над диваном ковре почетное место занимает скрипка со смычком.
— Ей почти двести лет, а когда и за сколько ее купил, уже не помню, — объясняет Теодор Степанович, устраиваясь в кресле. — До ста лет я ходил в церковь Святого Андрея, играл там. Люди подавали, кто сколько мог. Сейчас уже не хожу — ноги не те. Так хоть для вас сыграю!
Дедушка осторожно снимает инструмент, пальцем проверяет струны, прикладывает скрипку к щеке... Звучит гуцульская мелодия. После чего хозяин исполняет еще и песню «Во здравие!». «Я знаю больше трехсот песен и множество молитв, — признается Теодор Степанович. — Играть меня еще в детстве научил сельский скрипач, который подрабатывал музыкой на свадьбах, ну а потом сам подучивался».
Родился Теодор в 1910 году в селе Великий Дорошев Жолковского района Львовской области в многодетной семье — он был девятым по счету ребенком.
— Во время Первой мировой войны, — рассказывает Теодор Степанович, — мы прятались, завидев над селом немецкий самолет. Боялись, что он бомбу сбросит. Отца забрали на фронт, с войны он вернулся домой. А мама умерла от тифа. Местный ксендз учил нас предостерегаться от страшной болезни чесноком, но я все равно заболел. Спасла старшая сестра, которая купала меня в разных травах... Работали мы все много: братья- в поле, сестры дома пряли пряжу и пели. Вот эти песни и запомнил навсегда. Когда мне исполнилось 12 лет, переехали жить во Львов, где отец отдал меня мастеру учиться сапожному делу. У него в доме я и прибирал, и дрова рубил, вместо него стоял за прилавком магазина. Потом учился в техникуме. Ох и погулять любил! Девушки за мной толпами бегали, потому что на скрипке играю. Почти всех девчат помню. В первый раз чуть не женился на девушке, у которой дед был фельдшером. Но ее убили в войну. Потом с Галей встречался. Меня забрали в армию, а она вышла замуж за другого. Мы с ней встретились, когда я уже был женат, а она овдовела. Как оказалось, наши чувства не остыли.
«Иногда выпиваю, но пьяным никогда не бываю»
В сентябре 1939 года с началом Второй мировой войны
— У немцев — танки, самолеты, пушки, а у нас — кони, сабли, карабины. Бои были короткими и очень кровавыми. Как уцелел, не знаю. Наших солдат убивали тысячами.
Теодор Фурте получил четыре польские боевые награды, дослужился до звания капрала. Но в плен все-таки попал.
— Нашу часть почти полностью уничтожили, и я вместе с 11 моими подчиненными отправился искать своих, — продолжает Теодор Степанович. — Голодные, шли ночами через болота, леса и поля. Недалеко от Тарчина заночевали в стогу сена, там нас немцы и взяли. В Кальварии нас построили в колонну и куда-то погнали. Сначала был лагерь для военнопленных в Груйце, потом еще один, и еще. Затем перевезли в Германию. 
В имениях графа Мольтке я пас коз, в другом месте строил дороги. А из-за того, что я был сапожником и знал немецкий язык, меня перевезли на большую обувную фабрику в город Руланд. Относились ко мне хорошо, прекрасные отношения сложились с владельцем фирмы. С его детьми я переписываюсь до сих пор, они и посылки мне присылают...
От нахлынувших воспоминаний Теодор Степанович расчувствовался, достал из бара бутылку водки, налил рюмочку и не спеша выпил.
*Теодор Степанович с удовольствием исполнил корреспонденту «ФАКТОВ» гуцульскую мелодию. «До ста лет ходил в церковь Святого Андрея и там играл, — признался долгожитель. — А теперь не могу — ноги не те. Так хоть для вас сыграю!»
— Иногда выпиваю, чтобы в груди не шкварчало, но пьяным никогда не бываю, — поясняет он. — Во Львов вернулся в
Еще до окончания войны Теодор Степанович женился (сейчас у него трое детей, четверо внуков и двое правнуков). Он работал сапожником (его обувь выставлена в Национальном музее архитектуры и быта), контролером на предприятии «Львовгаз», пел там в хоре и даже гастролировал.
— Я известный человек! — заявляет хозяин. — Несколько книг написал. В них мои песни, юморески, басни и воспоминания. Одну из них могу вам продать. Как это, нет денег? Что же вы без копейки в кармане по гостям ходите?!
Хозяин несколько минут обиженно молчит. А напоследок все-таки делится с нами секретом своего долголетия:
— Чтобы дожить, как я, до 103 лет, нужно быть всегда голодным и иметь много любовниц. Еще считаю, что прожил так долго, потому что меня в жизни дважды благословили — один монах и странствующий паломник. Да и жить я старался по совести, с молитвой.
4512Читайте нас у Facebook
