Сценарист Алексей Гончарук: "Наши ребята под огнем навели понтонный мост через речку Миус"
Ровно три месяца снимался документальный фильм «Рейд. Сила непокоренных», рассказывающий об уникальной военной операции украинских десантников в начале осени минувшего года. Автором сценария стал журналист Алексей Гончарук, режиссером монтажа — Андрей Трандин, продюсер — Андрей Ризванюк. Та же команда работала и над другим документальным фильмом — «Аэропорт» — о «киборгах», защищавших донецкие воздушные ворота.
Рейд на восток Украины совершили десантные бригады, пройдя 400 километров по Донецкой и Луганской областям, 170 из них — с боями. В то время в стране не было достаточно сил для перекрытия фронта, и ребята из 79-й и 95-й десантных бригад вступили в бой с превосходящим по силе противником, совершив невозможное. Такого масштабного удара российские генералы не ожидали, да и международные военные эксперты тоже. Многие уже назвали рейд украинских десантников историческим и бепрецедентным. Наши военные прорвали линию обороны сепаратистов, совершив марш до Мариуполя. Затем вернулись вдоль границы, уничтожив несколько русских артиллерийских батальонов и выведя из возможного окружения три тысячи боевых побратимов…
— Идея создания документального кино об одной из самых сложных военных задач, которую осилили наши бойцы ровно год назад, родилась у советника министра обороны Украины Алексея Макухина, — рассказывает сценарист «Рейда…» Алексей Гончарук. — Впервые о рейде как об уникальной военной операции заговорил американский военный эксперт Филипп Карбер. Тогда наши военные зашли в тыл врага на глубину 400 километров. Стало понятно, что об этом надо делать фильм. Хотя в «Рейде…» мы рассказываем и о других операциях, участие в которых принимали мобильные десантные войска. Вообще, во время подготовки к картине прояснились многие детали этой войны. На момент начала антитеррористической операции у нас в стране боеготовых войск было всего две-три тысячи человек: спецназ, десантники и несколько подразделений механизированных частей. По сути, в части проведения военных операций надежда была только на них.
— А как же добровольческие батальоны?
— Они были незаменимы, когда приходилось сдерживать натиск врага. Добровольческие батальоны показали пример, как надо сплачиваться. Кстати, не все знают, что в феврале-марте прошлого года спецназ и десантники провели несколько очень важных боевых операций. В том числе не дали врагу захватить арсенал в Артемовске. Если бы он попал к сепаратистам, они могли бы вооружить пять армий! Там было десять миллионов стволов, огромное количество техники и танков.
— После двух масштабных документальных проектов — «Аэропорт» и «Рейд» — вы, наверное, уже и сами стали военным экспертом.
— Что вы! Я узнал лишь малую часть того, что происходило на этой войне. Когда занимался «Аэропортом», то брал отпуск за свой счет на основной работе. На тот момент я был спортивным журналистом. А когда мы начали делать «Рейд…» и предстояло три месяца работы, пришел к своему главному редактору, объяснил все и ушел из газеты. Честно говоря, не жалею об этом решении.
— Вам самому приходилось бывать в зоне боевых действий?
— Когда в апреле нынешнего года мы делали фильм «Аэропорт», он уже был под контролем противоположной стороны. Когда работали над «Рейдом…», то, конечно, ездили к десантникам на восток страны. Правда, сейчас они стоят не на линии соприкосновения с врагом, а в 15 километрах от нее. Так сказать, на расстоянии подскока. Если что-то происходит, ребята «подрываются» за десять минут и ликвидируют проблему.
— Есть мнение, что десантников очень сложно разговорить.
— Это правда. Они все сдержанные, и редко встретишь такого, кто будет показывать свои эмоции. Знаете, больше всего за время подготовки «Рейда…» меня поразило их поведение во время реконструкции событий. Боевые действия мы снимали на полигоне в Житомире. Понятно, что там было заложено огромное количество пиротехники. Мы переживали, но командиры десантников сказали, что ребята не боятся никаких взрывов, многие из них контужены, они просто идут в бой. Помню, как в метре от одного из бойцов сработала пиротехника. Взрыв был страшный. А десантник даже бровью не повел, лишь чуть-чуть присел и двинулся дальше. Знаете, о десантниках говорят, что они побывали там, где живые завидуют мертвым. Мне кажется, это действительно так.
— Что-то из наработок не вошло в фильм?
— Да, огромное количество рассказов, которые мы не смогли вставить в картину, потому что были ограничены в хронометраже. Я помню, один из солдат рассказывал о том, они заходили в Степановку. В одной из траншей ребята взяли в плен сепаратиста. И тут же увидели местную жительницу, которая спешила к нему, чтобы помочь спрятаться. В ее сумке оказалось много российских паспортов. А ведь к тому времени регулярных войск России на востоке еще не было. Местные в большинстве своем поддерживали сепаратистов. Бывало, что во время рейда они указывали нашим ребятам путь к колодцу. А когда военные к нему подходили, то выяснялось, что он уже давно заколочен.
Еще помню, как военные рассказывали об освобождении Славянска. Сначала в городе было совершенно безлюдно, а под вечер жители стали выходить из своих убежищ. Первыми старики, потом женщины и дети. Готовя картину, мы снимали в Славянске, где тогда дислоцировалась 95-я бригада. Меня поразило, что в этом городе, как и в Краматорске, не видно ни одного разбомбленного здания. Такое впечатление, что войны здесь и не было: работают фонтаны, кафе, магазины. Лишь патрули на улицах напоминают о том, что в стране еще идет война.
— Получается, рейд сдержал большое наступление российских военных?
— Это сделали не только десантники, но и сплоченные действия всех украинских войск. В том числе и добровольческих батальонов. Фактически этот рейд разрушил все коммуникации сепаратистов с Россией. Были перекрыты подвоз снарядов и тыловое обеспечение. Вообще, изначально была идея замкнуть кольцо от Луганска до Мариуполя, чтобы отсечь сепаратистов от российской границы. Если бы в то время Россия не стреляла со своей территории, может быть, это и удалось бы сделать.
— В картине практически нет документальной хроники.
— Это правда, кадров реальной войны и прорыва десантников в фильме почти нет. Ребята рассказывали, что вначале некоторые бойцы снимали все происходящее на мобильные телефоны. Потом руководство у них отобрало аппараты, сказав, что надо воевать, а не снимать. В этом смысле нам гораздо легче было делать «Аэропорт», потому что к «киборгам» на тот момент уже ездило несколько съемочных групп украинских каналов, так что материалов было предостаточно. А во втором случае все боевые моменты пришлось реконструировать. На полигоне в этом принимал участие 13-й батальон, непосредственно побывавший в самом рейде. Они даже стреляли боевыми патронами. Когда им предлагали: «Давайте использовать холостые», ребята не соглашались: «Нам же будет стыдно». В общем, на полигоне была воссоздана картина настоящих боевых действий. Все, кто работал за БТРами, были одеты в каски и бронежилеты. Да и мы, вся съемочная группа, ходили в защитной форме. Три дня провели на полигоне в Житомире, снимая с утра до позднего вечера. Я написал целый список эпизодов, которые нам хотелось бы реконструировать. Но в конечном итоге военные вычеркнули где-то процентов 70 из них.
— Мост через речку Миус, который за несколько часов возвели десантники, что, тоже был реконструкцией?
— Это были учения наших военных. Они навели именно такой понтонный мост, который в августе прошлого года помог нашим десантникам вывести из-под огня три тысячи человек и 250 единиц техники. Операция была очень опасной. В то время шли активные обстрелы наших позиций с российской стороны. Десантники специально нашли крутые берега на речке Миус, чтобы скрыть свое местопребывание. Им это удалось практически без потерь. Знаете, в фильм не вошла еще одна история. Ребята рассказывали, как перехватили разговор сепаратистов. Их начальник кричал на подчиненного: «Куда ты стреляешь? Там стоит 95-я бригада десантников! Они сумасшедшие! Если в них сейчас попадешь, они подорвутся и всех нас сравняют с землей…»
1899Читайте нас у Facebook
