«оля мучилась страшно. Умоляла отрезать ей ногу любым способом»
Кировоградские газеты рассказали о столь вопиющем случае, что поверить в реальность произошедшего почти невозможно. 73-летний пенсионер был вынужден самостоятельно отрезать ступню умирающей от гангрены 71-летней жене, после того как несколько месяцев он обивал пороги местных больниц и горздрава, умоляя врачей ампутировать гниющую часть ноги. Медики требовали оплатить операцию. Речь шла примерно о трех тысячах гривен. Таких денег у пенсионеров не было. Бесплатную же медицинскую помощь, на которую так рассчитывал дедушка, предоставлять никто не собирался.
После того как измученный мужчина взял ножницы(!) и сам отнял жене ступню, женщина прожила еще десять дней. Перед смертью она попросила положить отрезанную часть ноги ей в гроб…
«Ткани начали отмирать просто на глазах. За девять месяцев нога превратилась в гниющую массу»
Андрея Дмитриевича Макоту я разыскала на даче. Дедушка возился на грядках, снимая с кустов последние напоенные осенним солнцем помидоры.
- Доця, а давай я тебе гарбуза дам! — засуетился Андрей Дмитриевич. — Может, два возьмешь? Смотри, какие мясистые уродили!.. Я почти не сплю. В пять утра иду на огород, начинаю в земле ковыряться.
Воспоминания об умершей жене причиняют старику боль. Закрыв лицо изувеченными артритом руками, он разрыдался.
- Мы вместе 50 лет прожили, — плачет Андрей Дмитриевич. — Когда была золотая свадьба, она уже совсем больная лежала… Наш единственный сын умер четыре года назад. Оля всю жизнь проработала сестрой-хозяйкой в четвертой городской больнице. Когда у жены начала гнить нога, я пошел в эту больницу за помощью. Олю госпитализировали. Завотделением Григорий Иванович хотел нам помочь, очень старался. Но за операцию просили большую сумму… Откуда ж у меня такие деньги? (Какую именно сумму назвали хирурги четвертой больницы Кировограда, дедушка не сказал. Боится, что после этого тамошние врачи откажутся его лечить. — Авт. ).
Я обратился в областную больницу. Оттуда направили в первую городскую, потом в третью, потом опять в четвертую… Оперировать никто не хотел. Говорили, что сердце не выдержит. Я просил, чтобы Олю оставили в больнице. Что я с ней дома буду делать? Врачи сказали, что пребывание такой больной в больнице стоит от 600 до тысячи гривен в день! Где мне взять их?! Моя пенсия всего тысяча гривен, у жены — девятьсот. Я инвалид второй группы. Почти все деньги уходили на лекарства. Сбережений никаких.
Ходил на прием в горздрав, потом к заместителю мэра. Просил, чтобы жене сделали операцию. Меня снова направили в третью больницу, а там врачи снова отказались от операции… Если бы у меня были деньги, моя Оля живой осталась бы…
Узнав о тяжелой болезни подруги, бывшая сотрудница Ольги Андреевны помогала Андрею Дмитриевичу ухаживать за больной. Последние девять месяцев Неля Станиславовна неотлучно находилась у постели Ольги Андреевны.
- У Оли развился атеросклероз сосудов на ноге, — говорит Неля Станиславовна. — Сначала потемнел мизинец, потом появилась дырка в пятке. А дальше ткани начали отмирать просто на глазах. За девять месяцев нога превратилась в гниющую массу. Оля мучилась страшно, я колола ей морфий. Так болело, что она умоляла отрезать ей ногу любым способом. Бывало, сяду рядышком, поглажу ее рукой. Она, бедная, вздохнет и говорит: «Спасибо, Неля. Мне уже легче… » До последнего надеялась, что сможет ходить. Мечтала, что ей отрежут ногу, поставят протез…
Последние месяцы ступня болталась на трех черных сухожилиях. Я привязывала ступню бинтами к голени, чтобы не мешала. Оля просила отнять ее. Но я побоялась. А вдруг я что-то нарушу? Или сделаю еще хуже? Нет, говорю, я не буду этого делать. Тогда Андрей Дмитриевич сам перерезал сухожилия…
- Ступня крутилась на сухожилиях, постоянно переворачивалась, — продолжает Андрей Дмитриевич. — И так страшно пахла… Это было невыносимо… Я взял большие ножницы и стал резать. Нет, спиртом не обрабатывал. Просто так резал. Кость не ломал — она уже сгнила. Все было в гною, текло, воняло… Оля немножко покричала и затихла. Потом она попросила, чтобы я положил ступню ей в гроб…
После этого Ольга Андреевна прожила еще десять дней. Все это время отрезанная ступня хранилась на улице в ведре, замотанная в целлофановый пакет.
Перед смертью Ольга Андреевна попросила мужа… простить всех врачей
- С Андреем Дмитриевичем и Ольгой Андреевной мы знакомы лет тридцать,- говорит соседка, попросившая не называть ее имени. — Однажды Андрей Дмитриевич позвал меня, показал страшную черную ступню в ведре: «Посмотри, что мне пришлось сделать». Я не могла на это смотреть. Это так жутко, дико… Боже мой, до чего нас довели в этой стране! После этого я пошла в редакцию газеты «Украина-Центр» и все рассказала журналистам.
На следующий день после того, как в газетах появилась информация об этом случае, Ольга Андреевна тихо скончалась. Последние дни женщина почти не приходила в сознание. Перед смертью она попросила мужа… простить всех врачей. Андрей Дмитриевич выполнил другую просьбу супруги: похоронил ее с отрезанной ступней, которую приложил в гробу к ноге.
- Знаете, что меня поразило больше всего? — восклицает подруга умершей Неля Станиславовна. — В последний раз, когда Андрей Дмитриевич отвозил Олю в больницу, врачи даже не разбинтовали ногу! Они ее вообще не осматривали, понимаете?!
Заведующий отделением костно-гнойной терапии больницы скорой медицинской помощи Кировограда Александр Болдурат встретил журналиста «ФАКТОВ» не в лучшем настроении. Его эмоциональный рассказ мы решили не редактировать.
- Меня этим случаем уже замучили, — обиженно говорит Александр Болдурат. — Вы хоть сюда пришли, чтобы врачей выслушать, а местные журналисты такое написали… Сегодня приходила медкомиссия, разбирались. Это после статьи такое началось. Если меня хотят наказать, то я хоть сейчас возьму свой портфель, и пусть сами здесь командуют!
- Вы готовы уволиться?
- Готов! А зачем мне это все нужно? Нам спасибо должны говорить за то, что мы выгребаем социальное дно города! Наркоманы, ВИЧ-инфицированные, бомжи — все идут через нас. И это за тысячу гривен зарплаты! Приносим одежду из дому, чтобы их одевать. На питание больных выделяется одна гривня тридцать копеек в день. Чтобы бомжи в больнице не умерли голодной смертью, мы еще и еду им из дому носим! Так вместо медалей за благородство нам проверки устраивают! Это гнусно.
- Расскажите, в каком состоянии к вам поступила Ольга Андреевна Макота.
- Первый раз ее привезли в декабре 2008 года. У нее была закупорка сосудов на ноге, развилась гангрена. И тут ко мне приходит мой старый товарищ и говорит: мол, эта женщина — жена его брата. Я ему объясняю: там гангрена, ничем помочь не могу. Надо ампутировать ногу выше колена, это единственный способ спасти ей жизнь. Муж этой женщины заявил мне: «Да вы что! О чем разговор! Мы поедем к бабкам, экстрасенсам и все вылечим». В общем, они отказались от госпитализации.
- Сами написали отказ?
- А почему они должны его писать? Он писать не хотел. Сказал: «Я отказываюсь», забрал жену и уехал. Мы написали отказ со слов пациентки. Три врача этот отказ подписали. Подпись пациентки или ее родственника была не нужна.
- Вы называли дедушке стоимость операции по ампутации ноги?
- У нас никто не говорит пациентам: мол, вы мне должны деньги! Родственникам больных дают списки лекарств и называют стоимость расходных материалов во время операции, это от 200 до 500 гривен. Спрашиваете, во сколько обойдется подобная операция? Ну, расходные материалы где-то 250 гривен, плюс медикаменты в пределах тысячи гривен. Примерно полторы тысячи гривен.
«Держать бабку в отделении было невозможно. Воняла страшно. А если бы в палату к вашему родственнику такую больную положили?»
- В августе этого года мне снова позвонил друг, — продолжает Александр Болдурат. — Попросил еще раз осмотреть жену его брата. Я удивился: «Она что, еще жива?» Видимо, болезнь развивалась по типу сухой гангрены. Поэтому сразу бабку не убила. Я приехал к ним домой, осмотрел бабульку. Она была уже никакая: печень висит, отечность, мочи нет, заражение крови, стопа черная, некроз от колена, вонь… Только опарышей (личинок мух. — Авт. ) не было. Бывает еще и такое.
Я сказал, что операцию она не выдержит: сепсис в необратимой фазе. Даю всего один процент из ста. «Ладно, привози, — говорю другу. — Если успеем, завтра сделаю операцию». Дед задает вопрос: «Во сколько это мне обойдется?» Я навскидку назвал сумму — две или две с половиной тысячи гривен. Дед говорит: мол, в областной больнице просили за операцию три с половиной тысячи гривен. «Мы, наверное, к вам поедем, — говорит. — У вас дешевле». Привезли бабульку, мы начали ее капать, приготовили операционную. И вдруг у нее рухнуло давление, и она начинает умирать. Как говорил один профессор, «на трупах наша кафедра не оперирует». Я объяснил дедушке, что во время операции его жена умрет, а с того света мы ее уже не вытащим. «Ну, тогда я забираю ее домой, — говорит он. — Только отрежьте ей стопу». Как я ее отрежу? И что мне потом с ней делать? Надо же как-то эту стопу оформить!
Дедушка забрал бабку домой. Она села в свое кресло, очухалась. Через три дня дед пошел в горздрав и потребовал, чтобы за бабулькой кто-то ухаживал. «Скорая» опять привезла ее к нам. Состояние больной еще хуже, чем было. Ампутация ноги противопоказана. Держать ее в отделении невозможно — воняет страшно. Если бы в палату к вашему родственнику такую больную положили? Понимаете, да? Я дал деду список лекарств, он удивляется: мол, это каждый день надо столько покупать? Нет, говорит, у нас таких денег нет, забираю жену домой… В итоге: медицинская комиссия, нервотрепка, переживания. А с другом я теперь вообще не разговариваю…
Заведующий отделением урологии больницы скорой медицинской помощи Кировограда, председатель комиссии по здравоохранению и социальной защите при горсовете Виктор Мягкий инициировал создание медицинской комиссии для расследования этого случая. Поначалу чиновники его идею не поддержали, но после шумихи в местной прессе комиссия начала работу.
- Я работаю в больнице 38 лет, но о такой дикости слышу впервые! — говорит Виктор Мягкий. — Мой коллега мотивирует отказ в операции тем, что у бабушки, мол, было слабое сердце. Однако женщина прожила в состоянии общей(!) интоксикации организма целых девять месяцев. Она наверняка выдержала бы операцию. Этот случай грозит врачу уголовной ответственностью за неоказание медицинской помощи в полном объеме, что повлекло тяжкие последствия или привело к смерти. Это серьезно…
Еще несколько лет назад я поднимал вопрос об отказах в госпитализации. Однако медицинская комиссия меня не поддержала. Проблема в том, что койки в отделениях пустуют, а больных не госпитализируют. Зайдите в любую больницу в пятницу вечером или на выходные: палаты полупустые. Наша система здравоохранения приучила врачей, чтобы их просили, умоляли госпитализировать больного и оказать ему медицинскую помощь. Медиков приучили ждать оплаты их труда от родственников пациентов. Наши врачи работают в нечеловеческих условиях, это правда. Но, если ты дал клятву Гиппократа, ее надо выполнять…
P. S. Медицинская комиссия, расследующая случай неоказания медицинской помощи Ольге Андреевне Макоте, продолжает свою работу. «ФАКТЫ» будут следить за развитием событий.
19757Читайте нас у Facebook
