«Я не согласна, чтобы моей дочери делали переливание крови, даже если это необходимо для сохранения жизни и здоровья девочки»
«Для таких операций мы даже не заказываем донорскую кровь»
Оля провела в больнице две недели. Последние дни после операции, завершившейся благополучно, она постоянно спрашивала маму: «Когда мы поедем домой, в Хмельницкий?» В глаза сразу же бросается сходство дочери с мамой. Тот же разрез глаз, форма носа и губ. Тем сильнее поразили слова Нины Сергеевны:
-- Олечку я удочерила, когда ей едва исполнилось девять месяцев. У нас с мужем не было детей, а когда мы с ним развелись, я решила взять ребенка. Оля считалась здоровой -- порок сердца у нее обнаружили, когда девочке пришло время идти в детский сад. Честно говоря, я сама, когда прикладывала ухо к ее груди, слышала необычный шум. Последний год Олю наблюдали в столичном институте кардиохирургии. Здесь и определили, что без операции не обойтись.
-- У девочки был дефект межжелудочковой перегородки, из-за чего артериальная и венозная кровь смешивалась, растягивая сердечную мышцу, -- объясняет ведущий научный сотрудник Института сердечно-сосудистой хирургии АМН Украины Олег Лоскутов. -- Если вовремя не сделать операцию, мышца растягивается настолько, что перестает сокращаться. Тогда помочь может только пересадка органа.
-- Узнав, что во время операции используется донорская кровь, я обратилась за советом к старейшинам организации свидетелей Иеговы, в которой состою уже три года, -- продолжает Нина Сергеевна. -- Согласно заповедям Божьим, нам ни в каком виде нельзя принимать чужую кровь, ведь в ней -- душа человека. Это я объяснила врачам. Кардиохирурги выслушали меня с пониманием и провели бескровную операцию, не используя донорскую кровь. Благодарна им за то, что вняли моим религиозным убеждениям.
… Олечка внимательно слушала разговор взрослых, следя за нами карими глазками. Время от времени она что-то шептала маме и очень стеснялась фотографироваться. Потом призналась корреспондентам «ФАКТОВ», что дома ее ждут новые игрушки, которые она еще не видела, и двоюродная сестричка Алена, по которой Оля очень соскучилась.
-- Оперировать ребенка, которому нельзя применять донорскую кровь по религиозным соображениям, нам пришлось не впервые, -- говорит заведующий отделением хирургии врожденных пороков сердца у детей младшего возраста Василий Лазоришинец. -- В таких случаях берем с родителей расписку, при прочтении которой становится страшно: даже если в ходе операции возникнет смертельно опасное осложнение, требующее срочного переливания крови, родители… отказываются от этого средства спасения.
-- Разве нельзя их обмануть -- перелить кровь и не рассказывать об этом родным пациента?
-- Обещая им, что не будем применять методику, которая по каким-либо причинам «не подходит», мы не нарушаем данное слово. Это дело чести. Кроме того, если позже родители узнают, что ребенку перелили кровь, они могут отказаться от него в соответствии с требованиями их веры. Кстати, согласно подобному убеждению, человеку нельзя вливать даже собранную при кровотечении «родную» кровь.
-- Обычно при подготовке к операции врачи заказывают донорскую кровь. Когда вы оперируете ребенка верующих родителей, она тоже есть у вас под рукой -- «на всякий пожарный»?
-- Нет. В таких случаях мы ее даже не заказываем -- ведь у нас нет права на ее использование. Но перед операцией готовим специальные растворы -- заменители плазмы, которые смогут немного помочь в экстренной ситуации. Мысли о неожиданных осложнениях появляются всякий раз перед такой операцией. Думаю, если начнется осложнение, буду делать все, чтобы спасти пациента. К счастью, пока еще не было такой ситуации, чтобы мне самому пришлось решать: так использовать, вопреки запрету, донорскую кровь или нет? Операционная -- не место для выражения эмоций, и все же каждый тяжелый случай, особенно со смертельным исходом, отпечатывается в памяти навсегда.
«Нарушив Божьи заповеди ради дочери, я бы лишилась прекрасного будущего»
… На днях в газете «Московский комсомолец» было опубликовано интервью с детским реаниматологом. Журналисты стали свидетелями разговора врача с родителями новорожденной девочки:
«-- Ни при каких условиях не вводите нашей дочери кровесодержащих препаратов или плазму крови. Для нас это принципиально, -- твердо заявляет холеный мужчина.
-- Ей это необходимо! Поймите, у нее гемоглобин сорок. Воспалительный процесс. Без этого она умрет в течение двух часов.
-- Я все вам уже сказал. Иначе мы заберем дочь. Мы члены секты «Свидетели Иеговы», все, что связано с кровью, нам запрещено.
Врачи по опыту уже знают, что с сектантами препираться бесполезно. Дождались, когда родители уйдут, и экстренно начали проводить необходимые для жизни малышки манипуляции… «
Правы ли были врачи, поступая по-своему? У каждого найдутся обоснования собственной точки зрения. Да, медики должны спасать людей. И если в критической ситуации врач опустит руки и будет смотреть, как на его глазах погибает человек -- из-за того что родственники запретили вводить какой-то препарат, -- сможет ли этот врач завтра работать? Но с другой стороны, пациенты и их близкие должны доверять людям в белых халатах.
-- Когда к нам впервые обратились родители -- члены организации свидетелей Иеговы, мы были удивлены и, наверное, даже возмущены: нам диктуют условия! -- вспоминает Василий Лазоришинец. -- Однако мы должны оказывать помощь при любых обстоятельствах. Кстати, донорскую кровь не применяют не только у верующих людей, но и при иммунологическом конфликте, когда организм человека не воспринимает какие-то чужие клетки.
-- В чем новизна применяемой вами методики?
-- Обычно при операции, когда остановлено сердце, организм пациента «подпитывается» не только собственной, но и донорской кровью с помощью специального аппарата. Иначе может развиться гипоксия (кислородное голодание), возникнут необратимые осложнения -- пациент умрет. Особенно если это маленький ребенок. Первые десять операций, не применяя донорскую кровь, мы провели детям, которые весили более 30 килограммов. Перед операцией развели их кровь особым раствором, увеличив ее количество, и обошлись без чужой. Но Оля -- маленькая, весит всего 18 килограммов, у нее меньший объем крови. Пришлось вводить препараты, стимулирующие собственное кроветворение. Это помогло избежать осложнений, в кратчайшие сроки восстановить все показатели крови и справиться без помощи донора.
-- А что если даже не верующие родители захотят, чтобы их детям проводили операцию на сердце именно по этой методике?
-- Бескровная операция очень рискованная. С донорской кровью оперировать гораздо безопаснее. И это -- главное преимущество традиционных вмешательств. Кроме того, бескровная операция вдвое дороже. Для детей, которых мы прооперировали, церковь «Свидетели Иеговы» оплатила стоимость оксигенатора (аппарат искусственного кровообращения), дорогостоящие препараты-стимуляторы кроветворения и другие необходимые медикаменты. Обычно же операцию оплачивают местные отделы здравоохранения. Что для них важнее: оплатить одну рискованную операцию на сердце или две обычные? Думаю, вы знаете ответ, а я с таким положением вещей полностью согласен.
«Я освобождаю врачей от ответственности за любые неблагоприятные последствия… «
Мама Оли утверждает, что ее дочь быстрее пошла на поправку, чем дети, перенесшие подобную операцию с использованием донорской крови.
-- Олечка бегала на третьи сутки после операции, -- говорит Нина Сергеевна. -- А какой у нее аппетит! У детей, которым перелили чужую кровь, поднимается температура, они вялые, слабые. Мне кажется, что за бескровными методиками будущее. Думаю, вскоре станет возможной даже пересадка органов без использования донорской крови… В Библии ничего не сказано о чужих органах, а только о крови. Я ценю жизнь своего ребенка, но больше надеюсь на Бога. Он видит, как сильно я люблю Олю, как переживала во время операции. Однако, нарушив Божьи заповеди ради дочери, я бы лишилась будущего, на которое все мы так надеемся.
-- Что это значит?
-- Те, кто придерживается всех Божьих норм, будут жить вечно в счастье.
-- Мама, я тоже хочу попасть в вечный рай, -- добавила Оля.
-- А вам самой делали когда-нибудь операции, в ходе которых применялась донорская кровь? -- спрашиваю Нину Сергеевну.
-- Никогда, -- отвечает она. А в расписке, оставленной врачам накануне Олиной операции, Нина Сергеевна указала: «Я освобождаю врачей от ответственности за любые неблагоприятные последствия моего отказа от переливания крови… «
Я же вспомнила день, когда однажды после перенесенной операции очнулась от наркоза в больнице и увидела, что подключена к системе переливания крови с темно-красной жидкостью. В тот момент я думала только о наполняющей меня боли и не представляла, что смогу встать с постели на следующий день: низкий уровень гемоглобина в моей крови настораживал даже врачей. Но когда меня попросили встать, я, вопреки утверждению Нины Сергеевны, не почувствовала ни слабости, ни головокружения. Температура тоже не повысилась…
-- Мы пока выполнили слишком мало «бескровных» операций, чтобы утверждать, что дети после них восстанавливаются быстрее, -- говорит врач-анестезиолог отделения хирургии врожденных пороков сердца у детей младшего возраста Максим Барановский. -- Да, чужая кровь может быть опасной, в ней все чаще выявляются возбудители СПИДа, гепатита, сифилиса, лептоспироза, туберкулеза. Но компоненты крови проходят тщательный анализ, этот риск сведен к минимуму.
-- Часто ли родители больных детей ставят вам условия -- например, имеете вы право переливать кровь или нет?
-- Это делают только члены организации свидетелей Иеговы. Остальные умоляют сделать все возможное, чтобы помочь их ребенку.
… Безусловно, операции без применения донорской крови -- это еще один шанс избежать заражения. Переливание лучше использовать только в крайних случаях. Но запрещающая расписка, выданная родителями, по сути лишает врача возможности спасти больного ребенка, а ребенка -- права… выжить. Позволено ли кому-то решать, жить ребенку или нет?! Однажды такая расписка «любящей мамы» может стать смертельным приговором. И если следовать религиозной логике, то любая операция -- небогоугодное дело, ибо жизнь и смерть -- в руках Божьих. Негоже, значит, вмешиваться в Божий промысел, исправляя врожденные пороки. Не так ли?
1891Читайте нас у Facebook
