Муж Людмилы Гурченко Сергей Сенин: "Любимым блюдом Люси были вареники с картошкой"
Появление на экране народной артистки СССР Людмилы Гурченко для зрителей всегда праздник. Она блестяще сыграла в картинах «Карнавальная ночь», «Соломенная шляпка», «Любимая женщина механика Гаврилова», «Вокзал для двоих», «Любовь и голуби», «Старые клячи» и многих других. Судьба отмерила знаменитой актрисе 75 лет. О том, каким человеком она была, «ФАКТАМ» рассказал ее муж — продюсер Сергей Сенин.
*Людмила Гурченко и Сергей Сенин (фото tele.ru)
— Сергей Михайлович, вы прожили с Людмилой Марковной 19 лет. Какой ее день рождения больше всего вам запомнился?
— В юбилейные годы обязательно проходили какие-то мероприятия в Москве. А если это были не круглые даты, обычно собирались близкие друзья (человек 10−15) или мы отмечали вдвоем. Праздновали дома или в каком-то уютном ресторанчике. Люся очень любила ресторан «Пушкин». Иногда мы уезжали с ней в другой город. Но как бы ни отмечали, Люсины дни рождения всегда были теплые, уютные.
— Какое блюдо было у вашей жены любимым?
— Люся обожала вареники с картошкой.
— Людмила Марковна родилась в Харькове. Вспоминала родные места?
— Мы часто бывали в Харькове. В 2010 году отдыхали в Змиеве. Это замечательное место под Харьковом — заповедные чащи.
— Какие подарки вы дарили супруге на дни рождения?
— Например, платье или старинные украшения. Не обязательно драгоценности. Это могла быть даже красивая бижутерия.
— Слышала, что Людмила Марковна коллекционировала изделия из какого-то редкого стекла…
— Да, ей нравилось урановое стекло. Оно зеленоватого цвета с желтоватыми оттенками — очень красивое и необычное. Производили его в России, Германии и еще в нескольких странах. Производство завершилось в первой четверти XX века, так как плохо влияло на здоровье стеклодувов. Это связано с радиацией. Но изделия из уранового стекла безопасны. Из него создавали рюмки, пепельницы, шкатулки, вазы, лампы… К слову, искусствоведы Строгановской академии, которые сейчас помогают мне разобраться со всем наследием Людмилы Марковны, изучили нашу коллекцию и сказали, что она одна из крупнейших в России.
— Правда, что Людмила Марковна также коллекционировала фигурки ангелочков?
— Очень сложно назвать это коллекционированием. Даже урановое стекло мы собирали не по какой-то методике или принципу. Просто покупали понравившуюся вещь, случайно увидев на блошином рынке или в антикварном магазинчике. Привозили из самых разных мест. Даже в Португалии нашли русское урановое стекло! Оттуда притащили два подсвечника. Что касается ангелочков, у Люси их было много — самых разных. Когда бывали в какой-то стране или городе и нам попадался красивый необычный ангел, мы его покупали. Многие, зная об этой нашей привычке, дарили Люсе их.
— Людмила Марковна во всех отношениях была большим эстетом.
— Люся обладала вкусом, который сама в себе воспитывала, имела свой стиль, который вырабатывала на протяжении всей жизни.
— В одном из интервью Гурченко сказала, что, может быть, наивысшая загадка жизни — быть человеком современным. Людмила Марковна следила за модой?
— Конечно, она интересовалась тем, какие веяния, что сейчас носят. Но ко всему прикладывала свою фантазию. Везде ощущалась ее индивидуальность. Соответствуя современной моде, Люся в то же время умела сохранить свой уникальный, неповторимый стиль. Например, у нее есть платье всемирно известного модельера Кавалли, которое он бы, наверное, не узнал. Люся расшила его старинными кружевами. В Люсином гардеробе более двухсот рукотворных костюмов! Это потрясающие вещи… Сегодня они уже представляют собой музейную ценность.
— Как Людмиле Марковне удавалось держать себя в прекрасной форме? Диеты, физические нагрузки?
— Никаких диет она не соблюдала. Как я уже сказал, ее любимым блюдом были вареники с картошкой. Никаких гимнастик не делала. Любимое положение — лежа. Так сочинялись роли, музыка, танец… Потом — подъем, и все это быстренько записывалось. Люся говорила: «Побольше мучного, поменьше движений!» Видимо, стройность ей была дана от природы. Всю жизнь, начиная с десятого класса, она находилась практически в одном весе. Весила Люся чуть больше пятидесяти килограммов.
— Какая черта характера жены вас больше всего поражала?
— Прежде всего я бы отметил ее колоссальное терпение. Вообще, судьба актера — ждать. Терпеливо ждать своей роли, команды «мотор» на съемочной площадке и при этом всегда быть начеку, чтобы в нужный момент легко и свободно войти в работу.
— В одном интервью Людмила Марковна, рассказывая о себе, говорила, что она человек абсолютно не завистливый. А ей завидовали?
— Ну как вы думаете? Конечно, завидовали. Ее таланту, роскошной форме… Знаете, обычно люди завидуют тем личностям, до которых не способны дотянуться. О них начинают говорить и писать гадости. Это завистники умеют. А Люся, действительно, не завидовала никому. Напротив, талантом и талантливыми людьми она восхищалась до слез.
— Меня всегда потрясала энергичность Людмилы Марковны. За ней было не угнаться многим молодым.
— Вероятно, это во многом связано с тем, что лучшие годы ее жизни пришлись на, как она сама это называла, безролье. Люся ведь мечтала заниматься музыкальным кино. А ей предлагали совсем другие роли, которые, наверное, не приносили должного внутреннего ощущения себя. Поэтому в конце 1990—начале 2000 годов в работы, связанные с музыкальным решением, Люся погружалась с головой. Это были и мюзикл «Бюро счастья», и фильм «Пестрые сумерки», в котором она являлась автором музыки. Последней работой стала большая музыкальная картина «Я — легенда». Снималась, к слову, она в Киеве. Люся бралась за каждую возможность, остановить ее было нельзя. Ведь очень много времени, по ее мнению, прошло впустую.
— Удивительно. Со стороны кажется, что Людмила Марковна, напротив, была более чем востребована в своей профессии.
— На самом деле не всегда так получалось. В 1956 году на экраны вышел фильм «Карнавальная ночь», а следующий большой успех пришел лишь через 17 лет, когда в 1973 году Люся снялась в фильме «Старые стены». В 1956-м ей был 21 год, а в 1973-м — почти сорок. И в этот промежуток — самые лучшие для актрисы годы — ничего из того, о чем она мечтала, не происходило. Разве можно это назвать везением? В фильме «Старые стены», конечно, уже была другая роль — не музыкальная. Люся играла директора ткацкой фабрики. Но эта роль прозвучала! Люся получила за нее Госпремию. И после этого как-то все покатило и покатило… Но жанра музыкального, киномюзикла, о котором она мечтала, по большому счету, не случилось. И это для Люси было предметом достаточно серьезного переживания.
— Как Людмила Марковна относилась к славе?
— Очень спокойно и с юмором. Говорила, что с двух лет знала: она — народная артистка! И когда перед концертами ее спрашивали: «Людмила Марковна, как вас представить?», она отвечала: «Никаких званий не надо, просто — Людмила Гурченко». Никаких титулов нет и на ее памятнике на Новодевичьем кладбище. Ведь зрительская любовь не в них — она в другом.
— Отдыхали вы, наверное, преимущественно за рубежом?
— За границу выезжали, но больше любили отдыхать в Евпатории, куда обычно ехали машиной через Харьков.
— Каким человеком Людмила Марковна была в быту? Кажется, что такого уровня кинозвезды «парят» над рутиной, ничего не касаясь — ни мытья посуды, ни приготовления еды…
— Если бы это было так, Люся не работала бы до последних дней своей жизни. Понятное дело, я как-то пытался оградить ее от бытовых забот. Но у нас не было нянек и мамок. Мы жили вдвоем. Иногда приходила женщина, которая помогала с уборкой. Мои сотрудники могли отвезти, привезти, встретить. А вообще Люся была человеком очень самостоятельным, привыкла делать все сама. К этому ее приучила жизнь — за все отвечать самой. Если нужно было, шла в магазин, могла посуду помыть и ничего в этом не видела страшного.
— У нее было коронное блюдо?
— Тертые яблоко и морковка, банан, изюм, курага, грецкие орехи плюс сметана — такой вот любила здоровый салат. Правда, в нем очень много калорий.
— Смотрела в Интернете ваши семейные фото. Обстановка вашей квартиры немного напоминает дворцовую: изысканная мебель, красивая посуда…
— До дворца далеко. У нас была очень скромная квартира. Сначала — 90 квадратных метров. Но поскольку у Люси уникальный гардероб, мы понимали, что для него нужна отдельная комната. Пришлось изрядно потрудиться, чтобы буквально рядом (в нашем любимом районе Патриарших прудов), продав прежнюю квартиру, купить новую, большей площади — 130 квадратных метров. Только почти к концу жизни сбылась Люсина мечта — иметь для нарядов отдельную комнату, где их можно было бы развесить. Она их бережно хранила, перешивала, переделывала. И таких нарядов с аксессуарами около 800! Мы жили на шестом этаже, в центре Москвы. Очень часто в нашем доме не работал лифт. Вот и весь «дворец». А еще под Москвой была скромная дача — небольшой двухэтажный домик, десять соток. Но мы чувствовали себя там очень уютно. Люся сама шила шторки, занавесочки, обивала стулья тканью. Шкафчики тоже ею придуманы. Соседи иногда поражались: «У нас дворец, но жить хочется у вас». Дачу, кстати, я отдал Люсиной дочери Маше.
— Сергей Михайлович, какая у вас с Людмилой Марковной была разница в возрасте и ощущали ли вы ее?
— 25 лет. Но мы этой разницы не чувствовали и говорили о ней всегда с юмором.
— Как считаете, Людмила Марковна была счастливым человеком?
— Этого не могу вам сказать. Считаю, что умный человек не может быть абсолютно счастливым. Внутри он всегда одинок. Счастье — это секундное состояние. Люся и сама об этом говорила: «Счастье — это сейчас».
— Она вам часто снится?
— Да. Сны бывают самые разные. Иногда — светлые. Бывает, что и ссоримся во сне — не знаю, почему.
— В жизни Людмилы Марковны случались чудеса?
— Бывали забавные совпадения. Как-то Люся улетела на гастроли в Самару со спектаклем, а я в эти дни находился в Одессе. Гуляя по городу, зашел в антикварный магазинчик и увидел очень красивые чашку и блюдце с высокими краями, что было важно, потому что Люся пила чай (и даже кофе) из блюдец. Это была работа известного русского мастера Кузнецова. Чашка в розах, большая — именно из такой Люся любила утром пить кофе с молоком. Я купил этот набор. А когда мы встретились в Москве и я достал свой подарок, вдруг… пауза. Люся вышла в соседнюю комнату, вернулась с пакетиком, а там — точно такая же чайная пара, только другой расцветки — салатовой.
— Потрясающе! Как говорится, вы жили словно на одной волне.
— Наверное…
Фото в заголовке с сайта ru.tsn.ua
15202Читайте нас у Facebook
