Виктор Исаев: "Саше Кирюханову, у которого в 14-летнем возрасте выявили саркому, мне удалось продлить жизнь на целых 13 лет"
О докторе Викторе Исаеве «ФАКТЫ» впервые написали 12 лет назад. Анестезиолог, онколог, альголог (врач, лечащий хронический болевой синдром), автор множества научных патентов, кандидат медицинских наук Виктор Исаев работал тогда в Донецком противоопухолевом центре. Благодаря новому методу обезболивания он избавил от мучений многих больных с тяжелейшим диагнозом, вернув им возможность вести привычный образ жизни столько времени, сколько их организм сможет бороться с неизлечимой болезнью. Недавно Виктор Исаев возглавил областной хоспис в Закарпатье.
Одним из первых пациентов доктора Исаева стал Саша Кирюханов.
— Мальчик попал ко мне в 2000 году с адской болью, — вспоминает Виктор Иcаев. — В 14-летнем возрасте у него обнаружили саркому — быстро развивающуюся злокачественную опухоль кости бедра. О том, как мужественно ребенок терпел боль, я вспоминаю каждый раз, когда смотрю на подаренный им рисунок. Мне долгие годы удавалось сохранять этому пациенту и жизнь, и конечность. В больнице Саша шариковой ручкой нарисовал на меня шарж и подписал: «Доктор Неболит». Так он называл меня, будучи мальчиком.
Спустя полтора года обезболивания и лечения Саше стало легче. Он окреп, встал на ноги, вернулся к обычной жизни, и я потерял его из виду на шесть с лишним лет. Наша случайная встреча была для меня сродни чуду.
Однажды на спортплощадке, которую я посещал ежедневно, ко мне обратился паренек. «Вижу, вы отжимаетесь без перчаток. Как удается избегать мозолей на руках?» — спросил он. «Я этого не боюсь: у меня руки продубленные работой». — «Виктор Павлович, это вы? Доктор Неболит? Это я — Саша». Саша был жив и занимался спортом! Оказалось, что мы живем в одном квартале. На радостях я позвонил в «ФАКТЫ», и мы вместе с собственным корреспондентом «ФАКТОВ» в Донецкой области и читателями газеты праздновали 21-й день рождения Саши.
.jpg)
*"Я храню рисунок Саши, на котором он изобразил меня и подписал: «Доктор Неболит», — говорит Виктор Исаев. На фото, сделанном в 2006 году, с Александром и его мамой. Фото из архива Виктора Исаева
— Что-нибудь известно о дальнейшей судьбе этого пациента? Когда вы виделись последний раз?
— За год до войны, в 2013-м, мама Саши снова попросила моей помощи. На тот момент пациенту было уже 27 лет. Ему все же ампутировали пораженную опухолью конечность, и его мучили фантомные боли. Я помог парню. Но вскоре знакомые сообщили, что записи на странице Саши в соцсети 27 июня 2013 года обрываются. Последней размещена фотография Саши в больничной палате. Снимок обведен черной рамкой. Конечно, болезнь у Саши была неизлечимой. Но я приложил все усилия для того, чтобы парень полноценно, без мучений прожил еще 13 лет…
— Виктор Павлович, вы патентовали свои методы лечения?
— Да. У меня совместно с прежним руководителем Донецкого противоопухолевого центра академиком профессором Григорием Бондарем (ныне, увы, покойным) и членом-корреспондентом Академии медицинских наук Украины профессором Владимиром Чернием семь запатентованных методик комплексной борьбы с ростом раковых клеток и болевым синдромом. Эти методики вошли в учебные пособия для медицинских вузов Украины.
— Они универсальные, подходят для больных с любой локализацией опухоли?
— Наши методики применяются в тех случаях, когда традиционная интенсивная терапия оказалась неэффективной. Они подходят при разных локализациях в третьей-четвертой стадии развития опухоли.
Мы с коллегами предложили в качестве метода обезболивания эпидуральный химический нейролизис, который не приковывает пациента к постели и значительно снижает дозу наркотических анальгетиков. Ведь онкобольным трудно унять боль даже с помощью сильнодействующих обезболивающих препаратов. А морфий и его аналоги вызывают множество побочных эффектов, в частности привыкание. Из-за больших доз обезболивающих у больных возникают чувство безнадежности, страх перед надвигающейся смертью, депрессия, бессонница, потеря аппетита и интереса к жизни.
Обезболивающий эффект наступает после блокады болевых импульсов на уровне сегментов спинного мозга, отвечающих за иннервацию (нервную связь) определенных органов. Например, шейный отдел позвоночника иннервирует язык и гортань, верхний грудной отдел — легкие, брюшную полость, поясничный — таз, нижние конечности.
Эпидуральный химический нейролизис требует ювелирной работы врача. Скажем, добираться до шейного отдела позвоночника — это как на башню карабкаться: чем выше, тем сложнее. Мне пришлось шлифовать это мастерство годами.
Лекарство вводится в межпозвонковое эпидуральное пространство с помощью тончайшего катетера, который выходит в маленький пластиковый резервуар, прикрепленный к телу пациента в области живота. Служит такой контейнер полтора года, наполняют его лекарством с помощью одноразового шприца.
Под руководством члена-корреспондента АМН Украины профессора Владимира Черния я защитил кандидатскую диссертацию на тему «Лечение хронического болевого синдрома у онкологических больных методом химического нейролизиса». В основу работы легли четыре моих изобретения, которые связаны с обезболиванием.
В Донецке перед войной я заведовал отделением интенсивной терапии и гипербарической оксигенации, где применялись запатентованные мною вместе с профессорами Бондарем и Чернием методы обезболивания.
*"Пациенту необязательно находиться в стационаре — больные приходят в отделение на процедуры", — говорит Виктор Павлович. Фото из архива Виктора Исаева
— А гипербарическую оксигенацию по-прежнему применяете?
— Конечно. Снятие болевого синдрома — лишь начало комплексного лечения пациента, страдающего онкозаболеванием, у которого после лучевой и химиотерапии иммунитет крайне истощен. Одновременно больному проводят ряд процедур по очищению крови и насыщению ее кислородом.
Метод глубокого очищения крови на клеточном уровне (мембранный плазмаферез) мы начали применять в Донецке еще лет десять назад. С его помощью частично выводим раковые клетки и токсины из организма больного, перенесшего интенсивный курс химио- и радиотерапии. Эффективность метода подтверждена лабораторно. Онкомаркеры у больных, прошедших процедуру, заметно снижаются.
Затем насыщаем кровь пациента молекулярным кислородом (с использованием гипербарической оксигенации — лечение в барокамере «чистым» кислородом под давлением выше атмосферного. — Авт.). Также проводим биоксигенацию крови — лечение с помощью перекиси водорода. Образующийся атомарный кислород укрепляет иммунную систему и повышает жизнеспособность клеток, которые не поражены опухолью. Этот метод оказывает мощный противовоспалительный эффект и помогает бороться с дисбактериозом — нарушением микрофлоры в организме пациента, вызванным химиотерапией.
Методы насыщения крови кислородом у онкобольных основаны на открытиях, сделанных еще в прошлом веке. Немецкий ученый лауреат Нобелевской премии Отто Варбург в 1931 году подтвердил, что ключевой предпосылкой для развития рака является нехватка кислорода на клеточном уровне. А в 1960—1970-х годах английские и американские ученые обнаружили способность перекиси водорода уничтожать раковые клетки. Дальнейшие исследования показали: перекись препятствует росту злокачественных образований, делает их более чувствительными к облучению и лечению противоопухолевыми препаратами.
В Донецком областном противоопухолевом центре работы по применению перекиси водорода проводились в 1985—1986 годах под руководством академика Григория Бондаря. Мы добились того, что коллектив авторов из числа моих донецких коллег первым в Украине получил авторское свидетельство на метод лечения онкобольных с помощью ультрафиолетового облучения крови и перекиси водорода, а также мембранного плазмафереза и включения апоптоза в опухолевых клетках. Слово «апоптоз» в переводе с греческого означает «опадание листьев». В медицине это значит — программируемая клеточная смерть, регулируемый процесс саморазрушения. Благодаря этой методике мы «программируем» раковые клетки на самоликвидацию.
При этом во время лечения пациенту необязательно находиться в стационаре — больные приходят в отделение лишь на процедуры. Возможность лечиться амбулаторно трудно переоценить: по данным украинской Лиги содействия развитию паллиативной и хосписной помощи, на полмиллиона смертельно больных в нашей стране работает лишь двенадцать стационарных хосписов и двадцать паллиативных (улучшающих качество жизни. — Авт.) отделений при больницах. Теперь, правда, хосписов стало уже тринадцать.
— Расскажите о новом, 13-м хосписе, руководителем которого вас назначил глава Закарпатской облгосадминистрации Геннадий Москаль.
— За полгода до войны я купил дом в Закарпатье. А когда начались боевые действия, решил покинуть Донецк. В Закарпатье меня пригласили коллеги из Лиги содействия развитию паллиативной и хосписной помощи, с которыми познакомился на первой всеукраинской научно-практической конференции «Актуальные вопросы паллиативной и хосписной помощи» в Киеве в 2012-м году. Они начинали строительство областного хосписа в городе Виноградове за средства, частично выделенные Европейской комиссией в рамках программы по развитию сотрудничества Европейского Союза и граничащих с ним стран. Коллеги предложили мне возглавить хоспис, открывшийся при гериатрическом пансионате (это, по сути, областной дом престарелых. — Авт.).
— Специалистов такого уровня, как Виктор Павлович Исаев, в нашем городе просто нет, — рассказал «ФАКТАМ» директор коммунального предприятия в городе Виноградове «Центр инвестиций и развития» Артур Шереги. — Он подобрал команду сотрудников, которые привели в порядок и само помещение хосписа, и прилегающую территорию. В нашем хосписе современное оборудование, функциональные кровати, оборудованные электроприводами, с противопролежневыми матрасами и компрессорами. Есть несколько номеров для родственников, большая кухня. Ведь хоспис, как и гериатрический пансионат, является коммунальным предприятием и предназначен для тех, кому ежедневно нужно проводить комплексное лечение и обезболивание в условиях стационара. А Виктор Павлович, кстати, еще до назначения на эту должность вернул адекватное качество жизни нескольким безнадежным больным из Закарпатья.
— Да, у меня уже и здесь есть свои «памятные» пациенты, — улыбается «Доктор Неболит». — Один пожилой ученый, которого я застал в обществе священника и нотариуса, после моей терапии позвонил и сообщил, что порвал завещание, а батюшке пообещал прийти в церковь самостоятельно.
2871Читайте нас у Facebook
