Подполковник порылся в барсетке, выхватил из нее пистолет и направил на своего начальника. «ого, как в кино», — успел подумать генерал сбу
Десять лет назад в кабинете начальника Львовского управления службы безопасности Украины Василия Горбатюка раздались выстрелы. Сотрудники спецслужбы, прибежавшие на звук, увидели, что хозяин кабинета генерал Горбатюк ранен в скулу. Пуля распанахала щеку, и из раны натекло столько крови, что позже пришлось не только менять толстый ковер, но и снимать часть паркета. Его заместителю Анатолию Шершуну пуля угодила в грудь и навылет вышла сквозь легкое. Третий, сотрудник отдела по борьбе с коррупцией и организованной преступностью подполковник Виктор Ратнюк, был мертв…
«Ратнюк увидел лужи крови возле нас, поднес пистолет к виску и выстрелил. Он умер на месте»
- До сих пор я так до конца и не понял, что же тогда произошло, — недоумевает бывший первый зампред СБУ Василий Горбатюк. — Мы с моим заместителем, молодым и энергичным Анатолием Шершуном, получили информацию о том, что на Мостисской таможне, пользуясь тем, что там тогда образовывались огромные автомобильные очереди, занимаются поборами. Решили для проверки этой информации провести несколько ночных рейдов — что-то вроде «летучих отрядов», которые теперь предлагаются. В первый выезд отправились Шершун, его подчиненный Ратнюк и другие сотрудники управления. Что произошло той ночью, так и не успел узнать. Наутро Шершун пришел ко мне с докладом. Мы пили кофе, беседовали, он буквально засыпал после бессонной ночи, как вдруг в дверь кабинета постучали. Вошел человек, который представился: «Старший оперуполномоченный Ратнюк. По личному вопросу». Я его тогда увидел в первый раз. Предложил ему встретиться в другое время — мол, у меня как раз Шершун. И тут он заявляет: «Вот и прекрасно, при Шершуне и расскажете, не вы ли отдали ему приказ следить за мной!» Абсурдность этих подозрений была очевидна, и я предложил Ратнюку изложить свои претензии письменно.
45-летний подполковник отказался, порылся в сумочке-барсетке, выхватил оттуда пистолет и откуда-то сбоку прицелился в Горбатюка. «Ого, как в кино», — успел подумать генерал. Потом его отбросило, он упал и на мгновение потерял сознание, а когда пришел в себя, увидел, что в комнате отдыха на полу лежит его окровавленный заместитель, а рядом — неподвижное тело Ратнюка с пистолетом в руке. Осколки оконного стекла, выбитого пулей, обрушились на пол.
- В коридоре уже слышались шаги, — продолжает генерал. — Как рассказал мне Шершун, Ратнюк переступил через меня, увидел лужи крови возле нас, поднес пистолет к виску и выстрелил. Он умер на месте.
Разразился скандал. Пока врачи спасали раненых, по Львову поползли самые невероятные слухи. Семья погибшего подполковника обвиняла генерала. Журналисты разрабатывали версии, размышляя над возможными причинами происшествия, не имеющего аналогов в истории спецслужб. С одной стороны — добросовестный офицер, знавший служебную субординацию, незадолго до ЧП задержавший особо опасного преступника и всегда осуждавший безрассудство, с другой — генерал, как утверждают его сослуживцы, всю жизнь живший «на зарплату».
Выстрелив себе в висок, подполковник унес тайну своего эмоционального всплеска в могилу. Поговаривали, что только Ратнюк и Шершун знали о готовящейся Ратнюком важной операции, но произошла утечка…
Были и более экзотические версии: что десять лет назад Виктор Ратнюк, за несколько месяцев до самоубийства повышавший в Киеве свою квалификацию, мог быть зомбирован и запрограммирован именно на такое поведение — не убить, но ранить генерала, тем самым его скомпрометировав. Василий Степанович такую версию и сегодня не исключает.
«Зомбировать кого-то особого труда для людей из нашей службы не представляет»
- К методике зомбирования имели доступ люди нашей службы, и зомбировать кого-то с определенной целью особого труда для них не представляло, — продолжает Василий Горбатюк. — Военная прокуратура Львовского гарнизона возбудила уголовное дело, но спустя полгода его закрыла — за отсутствием состава преступления. Стрелявший-то сам умер. А из-за чего он стрелял в меня и Шершуна, так и не выяснили. Может, действительно, я кому-то мешал во Львове. Незадолго до этого происшествия уволил несколько человек, которые занимались коммерческой деятельностью. Были также важные персоны из числа властей предержащих, интересы и действия которых шли вразрез с государственными.
- С семьей погибшего подполковника вам удалось тогда поговорить?
- Не смог с ними встретиться, пока шло следствие, а потом из Львова я переехал в Киев.
- Вас после этой истории сняли-таки с должности начальника Львовского управления спецслужбы?
- Сразу после самоубийства Ратнюка мы с Шершуном попали в военный госпиталь. Я выписался раньше, мне зашили глубокую рану на лице — видите шрам? — а Шершун пробыл там дольше. Но еще до этого, во время моего руководства Львовским областным управлением, произошли скандалы с майором Лысенко, которого польская спецслужба обвинила в шпионаже, хоть сотрудник украинской спецслужбы Анатолий Лысенко просто ездил в соседнюю страну на консультацию к врачам — у него болел ребенок. Он так делал много лет, но никакого вреда ни Польше, ни ее спецслужбам это нанести не могло. Кроме того, один из сотрудников львовского управления СБУ еще до моего назначения во Львов был выведен в распоряжение коммерческой фирмы «ЮС», где он перекачивал информацию с этой фирмы иностранным спецслужбам. Эта история выплыла — опять разразился скандал. Все это нагромождение скандалов привело к тому, что была назначена комплексная проверка работы львовского управления.
«Мне не могли простить мое заявление о реабилитации участников УПА»
- Львов называли Ватерлоо в вашей карьере…
- Не буду напоминать, каким было отношение большинства львовян и вообще жителей Западной Украины к КГБ, а позже — к СБУ, которую считали правонаследницей органов госбезопасности. Эти стереотипы следовало ломать, гасить доставшийся мне в наследство конфликт между руководством СБУ и львовскими властями. Думаю, мы нашли общий язык.
Я, например, не считал для себя зазорным извиняться за незаконные действия КГБ перед диссидентами, пострадавшими за правозащитную деятельность, тем же Ауреляном Тушинским, причем сделал это во всеуслышание и задолго до принятия закона о реабилитации жертв сталинских репрессий. Но, знаете, не все понимали и прощали мне эти естественные душевные порывы. Не могли мне простить и мое заявление о необходимости реабилитации участников УПА — за исключением тех, конечно, кто совершил преступления, во все времена расцениваемые как особо опасные для человечества. Да еще то, что я во всеуслышание сказал о необходимости прощения и примирения всех тех, кто под разными флагами и в разные периоды истории боролся за Украину.
- Сейчас, когда будет праздноваться 60-летие победы во Второй мировой войне, это возможно было бы сделать, будь на то политическая воля?
- Конечно. Сейчас возможно. Ведь многие воины УПА, как и ветераны Советской Армии, воевали за освобождение своей земли от немецких захватчиков. Насколько мне известно, в цивилизованных странах, по истории которых прошли разломы гражданских войн и конфликтов, есть общие памятники бывшим непримиримым врагам с символическими словами: «Они погибли за родину».
- А какой период вашей службы был самым интересным?
- Наверное, период становления СБУ. Тогда тоже были уволены 16-17 генералов бывшего КГБ, несколько полковников. Боролись за декагэбизацию службы, боролись с прослушкой, требовали обнародования списков агентуры и т. д. Знакомо, не правда ли? Кстати, именно тогда в Службе безопасности мы впервые стали готовить отчеты о нашей работе президенту и председателю Верховной Рады, в бытность КГБ с такими отчетами в центр (Москву) знакомился лишь Щербицкий. С первых же дней формирования службы мы с моим другом Андреем Шаповаловым занимались аналитикой: не только анализировали фактаж, но занимались прогнозами, давали свои рекомендации — обычно несколько вариантов. Этой информацией легко было распоряжаться. Не раз в сложных ситуациях руководство страны пользовалось нашими рекомендациями и с их учетом «разруливало» ситуацию. К сожалению, Администрация Леонида Кучмы от таких «услуг» отказывалась.
Украинская спецслужба не могла не знать о том, что кабинет президента прослушивают
- Скажите, а возможно ли при нынешнем уровне технологий, когда можно прослушивать кого-то даже через выключенные мобильный телефон и телевизор, что-либо этому реально противопоставить? Раз так сложно, а может и невозможно, даже установить факт прослушки?
- Очень тяжело установить, кто кого прослушивает. Хоть против всех этих методов имеются контрметоды, не сомневайтесь.
- А как же тогда были сделаны записи Мельниченко? Не говорит ли то, что ему так долго удавалось слушать разговоры в президентском кабинете, о том, что украинская спецслужба знала о прослушке, но ничего не предпринимала.
- Не исключено. Сегодня можно говорить лишь о версиях. К прослушиванию могли быть причастны криминальные структуры, политические оппоненты Леонида Кучмы, спецслужбы (свои или чужие). И не сомневайтесь, что не с помощью цифрового диктофона. Думаю, организаторы прослушки и не предполагали, чем в реальности обернется их замысел. Вообще же беспредел в этой области начался, когда была нарушена монополия СБУ на применение оперативно-технических средств. Началось это в 1993 году, а сегодня уже кто только не имеет возможности использовать спецсредства для негласного съема информации. Сколько еще нам нужно «сенсаций», чтобы и де-юре, и де-факто обеспечить реальный контроль в этом вопросе.
- Сейчас по обвинению в продаже в Иран и Китай ракет, которые могут нести ядерный заряд, судят бывших сотрудников СБУ. Другие массово занимаются крышеванием. Что, внутренняя безопасность СБУ зря ест свой хлеб?
- Внутренняя безопасность, если и знает о подобных вещах, докладывает только председателю службы или руководителю регионального органа — все упирается в них. Честность и безупречность руководителя, его верность долгу — единственно реальное препятствие незаконной прослушке, крышеванию и прочим незаконным делам.
- Есть у нас надежда на то, что так будет?
- Исходя из того, что нынешнее руководство СБ поставило цель вернуть доверие людей к спецслужбе, мой прогноз оптимистический.
1048Читайте нас у Facebook
