Военкор Руслан Ярмолюк: "Больше всего наши бойцы радуются детским письмам и рисункам"
Минувшую неделю тележурналист Руслан Ярмолюк провел в зоне боевых действий на востоке Украины. Ежедневно он выходил в эфир со своими репортажами в проекте «Спецкор». Для Руслана это уже не первая поездка в зону АТО, правда, на этот раз он попал на время короткого перемирия, сделав сюжеты о быте украинских солдат.
— Руслан, вы были на востоке Украины под Славянском как раз во время объявленного перемирия. Что происходило в это время?
— За эту неделю сепаратисты успели укрепить свои позиции, подтянуть личный офицерский состав и технику. Но самое главное — они достаточно сильно атаковали украинских солдат и смогли хорошо пристреляться по нашим позициям. Ежедневно делали от четырех до восьми обстрелов. Наши бойцы не атаковали, а только отбивались. И не всегда удачно. Все понимали, что это определенный политический ход. Но боевой дух солдат, ежедневно видевших убитых и раненых сослуживцев, был сильно деморализован. Перемирие осложнилось также тем, что в Славянск вернулось много мирных жителей. Если две недели назад там оставалось приблизительно 20 тысяч человек, то сейчас находится больше 40 тысяч. Из-за этого практически невозможно брать город штурмом — будет слишком много жертв среди мирного населения.
*Чтобы рассказать правду о том, что происходит на востоке нашей страны, журналисту Руслану Ярмолюку (слева) и оператору Андрею Поставцу постоянно приходится рисковать своей жизнью
— Чем занимались солдаты во время затишья?
— Ребята много читают — от детективов до Виктора Гюго и Скотта Фитцджеральда. Некоторые привезли с собой Библию. Практически все солдаты пишут письма родным и отвечают на детские послания, которые привозят волонтеры. Ребята стараются поддерживать физическую форму. На одном из блокпостов бойцы соорудили мини-спортзал. Взяли арматуру, с двух сторон на нее прикрепили контейнеры от снарядов, заполненные песком. Импровизированная штанга весит примерно 40 килограммов. Чтобы покачаться, нужно отстоять очередь. На другом блокпосту солдаты сделали шахматы из пустых гильз и доски. Но чаще всего, как только возникает небольшое затишье, ребята стараются хоть немного поспать.
— В каких условиях приходится жить солдатам?
— На всех блокпостах сделаны умывальники из пластиковых бутылок, есть даже импровизированные душевые кабины. Так как полевых кухонь нет, приходится готовить на костре. В этом очень помогают волонтеры. Один парень оставил семью и приехал на передовую. Он повар, который ни дня не служил в армии. Сейчас вместе с бойцами несет службу, правда, с поварешкой в руках. Каждый день обязательно готовит что-то горячее — суп или борщ. Солдаты практически полностью питаются продуктами, которые привозят волонтеры.
Вообще блокпосты — это отдельная история. На одном из них живет собака по кличке Маша. Она вальяжно ходит по блокпосту, как хозяйка. Но ближе, чем на метр, незнакомцев к себе не подпускает. Ребята рассказывали, что она сама к ним прибилась, называют собаку рыжим талисманом. Не раз Машка предупреждала их об опасности. Возле блокпоста много зеленых насаждений, за которыми не видно, кто в них прячется. А собака реагирует и поднимает страшный лай. Бойцы незамедлительно занимают свои позиции и открывают огонь на упреждение. Еще Машка предупреждает бойцов о минометном обстреле. За три секунды до падения мины прижимает уши и бежит в бетонное укрытие. Этого времени достаточно и бойцам, чтобы укрыться. Сколько жизней спасла Машка нашим солдатам, затрудняются сказать даже они сами. Но одно говорят с уверенностью: собака точно друг человека.
— Руслан, вы работали во многих горячих точках. Что запомнилось больше всего?
— Работа в Цхинвали. Освещая конфликт между Грузией и Осетией, мы неоднократно попадали под обстрелы. Видели руины городов и людей, которые в отчаянии покидали свои дома. Но по-настоящему стало страшно, когда Грузия объявила о полномасштабной военной операции и в городе начались бои. После первого серьезного обстрела журналисты решили спрятаться в небольшом блиндаже на территории миротворческой части. Когда мы спустились, там было уже человек сто, сидевших и стоявших очень плотно друг к другу. Но вскоре стали подтягиваться мирные жители из близлежащих домов, в основном, женщины и дети. Тесно, душно, страшно… Несколько часов лежали на полу, не поднимая головы. А после небольшого затишья услышали рев гусениц приближающегося танка. Он зашел на территорию части и поехал прямо на блиндаж, в котором мы прятались. Мы видели этот танк с направленным прямо на нас дулом и поняли: убегать поздно. Включали телефоны, стали писать и звонить родным, чтобы попрощаться. Все были готовы к роковому выстрелу, но произошло чудо. Второй танк, который двигался по главной улице примерно в 30 метрах от части, был подбит. И чтобы помочь его экипажу, танку, готовому расстрелять блиндаж, пришлось выехать с территории части. Этот случай не забуду никогда.
— Часто заложниками военных действий становятся мирные жители.
— Да, они не могут за себя постоять и становятся орудием управления в руках боевиков. До сих пор помню одну маленькую девочку из Узбекистана. Мы приехали освещать восстание жителей против президента Каримова, который закрыл город, передислоцировал военную технику и расстрелял очень многих. Семья этой девочки была одной из тех, у кого не оказалось возможности уехать в более безопасное место. Чтобы хоть немного заработать, девочка предлагала купить клубнику. Мы с оператором взяли у нее всю ягоду, переплатив в несколько раз. В ее глазах было такое изумление, что она решила отблагодарить нас, помыв клубнику в арыке, где пили воду коровы (арык — технический канал для орошения полей, в нем собирается сточная и дождевая вода. — Авт.).
Во время очередного боя в Осетии мы познакомились с женщиной. Она с тремя детьми не смогла уехать, ей приходилось прятаться от обстрела в полуразрушенной школе, а малыши спали у нее на руках. Через некоторое время мы опять приехали туда и специально разыскали эту женщину. Оказалось, ее дочь оканчивала 9-й класс и мечтала пойти на выпускной вечер в бальном платье. Мы с оператором привезли девочку с мамой в магазин, в котором было множество красивых платьев, и сказали: «Выбирай!» Нам очень хотелось хоть немного порадовать их, хотя никакое платье не сможет стереть воспоминания о войне.
— С какими сложностями сталкиваются журналисты, освещая события на востоке Украины?
— Мы сотрудничаем с пресс-службой АТО, журналистам стараются помогать. Военные же не проявляют особого содействия. Журналист — нежелательный элемент как со стороны украинской армии, так и со стороны ополченцев. Генералитет армии боится, что показанное нами ударит по их репутации, имиджу, погонам. Может, и несознательно, беспокоясь за наши жизни, но договориться с ними очень сложно.
— А иначе нам не выиграть информационную войну!
— Для этого нужна жесткая аккредитация российских журналистов, работающих на территории Украины, сотрудничество с международными информагентствами, которые будут брать информацию у нас как у первоисточника. Во многих странах Европы есть вещание российских телеканалов, а украинских — нет. Жители этих стран видят ситуацию только с одной стороны, глазами России, и считают ее действия адекватными. Поэтому чем быстрее мы выйдем на международный уровень, тем лучше для нас. Можем сотрудничать с западными телеканалами, предоставлять им видео, делать репортажи о реальной ситуации в Украине. Это нормальная мировая практика, которая успешно работает. Но почему-то мы к ней не прибегаем. С участием Министерства обороны Украины и представителей Евросоюза и других стран нужны круглые столы, на которых будут представлены видеодоказательства присутствия чеченцев, россиян среди ополченцев и российской военной техники на востоке Украины.
— Сейчас многие украинцы стараются помочь армии.
— Приезжают целые микроавтобусы с помощью. Люди передают все, что могут: от консервации до бронежилетов. Но больше всего бойцы радуются, когда им привозят детские письма и сгущенку. Сладкое, которое передают на блокпосты, расходится очень быстро. А получив детские письма и рисунки, бойцы не могут сдержать слез. Когда ребенок пишет, что гордится храбрыми солдатами, защищающими его, бойцы забывают обо всем. О небольшой зарплате, страхе. Даже если кто-то сомневался, ругал армию, генералов, то после таких писем у него только одно желание — идти вперед и как можно быстрее закончить эту АТО.
— Есть ли какие-то приметы у журналистов, работающих в зонах боевых действий?
— У меня есть нательная иконка, которую не снимаю даже ночью. А еще никогда не бреюсь, когда начинаются боевые действия. Понимаю, что это неэстетично выглядит в кадре, но не беру в руки бритву, пока не вернусь из командировки. Как многие журналисты, не говорю, куда еду. Особенно когда планируется выезд на передовую или дальние блокпосты. Но это не просто суеверие, а безопасность.
2207Читайте нас у Facebook
