«за меня в украине переживали тысячи людей. Хочется всех-всех обнять! »
Школьницу из Николаева по имени Алексия с недавних пор знает вся Украина. Шокирующую историю девочки, на которую в подъезде ее дома напал хулиган, «ФАКТЫ» рассказали в конце августа. После полученной травмы Аля стала слепнуть. Операция за операцией ничего не давали, и медики пришли к выводу: этого уже не изменить. «Чем скорее вы поможете дочке освоиться в новых обстоятельствах, тем лучше», — советовали родителям. Семья смирилась, и только ребенок продолжал бунтовать. Уже почти незрячая Аля открыла свою страничку в интернете и начала вести дневник. С помощью этого виртуального общения, телефонных звонков, sms-сообщений она пыталась как-то жить, но ничего не получалось. «Когда вы прочтете эти слова, меня уже не будет, — написала однажды школьница. — Я честно старалась держаться, не вешать нос, но устала. Зачем жить, если не ждешь ничего хорошего? Мне плохо. Рядом открытая балконная дверь — сделать всего три шага, и конец мучениям», — выплеснула однажды девочка свое отчаяние в дневнике. На это шокирующее признание в интернете случайно наткнулась журналистка из Николаева Татьяна Делик.
«Врачи убеждали меня: вашей девочке нужно смириться с реальностью, переведите ее в школу для слепых»
- Я в тот же день нашла Алю, — вспоминает Татьяна Делик. — Пригласила приехать в редакцию.
Эта встреча вернула девочке желание жить.
— Мы схватились за Таню, точно утопающий за соломинку, — скажет потом Катя Юхименко, Алина мама. — Потому что сами в тот момент были в шоковом состоянии. Медики убеждали меня: мол, вашей девочке нужно примириться с реальностью, немедленно переводите ее в школу для слепых — там она скорее поймет, что с этим все-таки живут, не она первая и не она последняя. Вместо этого вы носитесь с какими-то фантазиями.
Фантазиями врачи-практики называли публикации и телепередачи о лечении стволовыми клетками — методике завтрашнего дня.
— Мы узнали, что во Всероссийском центре глазной пластической хирургии в Уфе из стволовых клеток научились выращивать не то что глазной нерв, но даже сам глаз, — объясняет Катя. — Украинские доктора пытались остудить наш пыл: объявился, дескать, в Уфе какой-то шарлатан, ищет доверчивых пациентов. Если хотите стать подопытными кроликами, езжайте.
Легко сказать, езжайте. Обследование и операция стоили 10 тысяч долларов, а у семьи, где, кроме Али, подрастают еще двое деток, даже за коммунальные услуги платить нечем. С тех пор как с дочкой случилась беда, мама бросила пост медсестры в одной из больниц, а папа, рабочий жилконторы, сутками пропадал в жэке, даже ночевать не всегда приходил. Помочь собрать деньги на лечение в Уфе взялась журналистка.
— Мы обвешали весь Николаев призывами о помощи, — вспоминает Татьяна. — Расклеивать объявления вызвались сердобольные бабушки. Я списалась с руководством клиники, куда так стремилась попасть девочка, и там, изучив документы, согласились принять Алю, даже назначили дату: 9 сентября 2008-го. Хотя обычно пациентам приходится ждать своей очереди два-три года. Заканчивалось лето, а мы собрали меньше половины необходимой суммы. Вот тогда-то и решила связаться с коллегами из «ФАКТОВ.
… Помню, с мамой Али мы засиделись за полночь.
— Классе в шестом дочка определилась с будущей профессией, — рассказывала Катя. — Собиралась стать психологом. И воплощать мечту стала с таким рвением, что мы только диву давались. По тем предметам, которые будущие психологи сдают при поступлении в институт, нашла себе репетиторов, после занятий бегала к ним. Осенью темнеет рано. Однажды, возвращаясь после частного урока, зашла в неосвещенный подъезд, где ее поджидал хулиган. «Я даже не поняла, что произошло», — плакала потом Алексия. Удар по голове был очень сильный. С большим трудом врачи выходили дочку, а вот зрение вернуть не смогли.
Чего только не предпринимала Катя, чтобы взбодрить дочку! Аля избегала друзей, сидела дома взаперти, ни с кем не хотела общаться. Только в больнице чувствовала себя привычно, не давая покоя врачам: «Ну делайте хоть что-нибудь!»
Когда-то еще маленькую Альку пригласили поучаствовать в фотосессии, и ее снимки произвели фурор среди профессионалов. «Читать и учиться мы пока не можем, — уговаривала дочку мама, — давай попробуем продолжить сотрудничество с фотографами». Девушке, автору давних снимков, они не стали сообщать о страшных переменах в судьбе модели. Вновь снимая Алю несколько часов кряду, та даже не догадалась, что перед камерой слепая. Новая серия оказалась еще удачнее: снимки Алексии замелькали в интернете, на фотовыставках. Мальчишки и взрослые мужчины вздыхали о красавице. Никому в голову не приходило, что эта очаровательная девушка незрячая.
Узнавать девочку на улице начали после публикации в «ФАКТАХ».
— Я сама невольно останавливалась возле каждого газетного киоска, и сердце екало: со всех витрин на меня смотрела дочка! — вспоминает мама.
Сразу же после публикации в нашей газете к Але стали приходить переводы, подарки. Помощь шла отовсюду: 95-летняя пенсионерка из Николаева отдала на лечение незнакомой девочки месячную пенсию, скинулись — кто сколько мог — одесские байкеры, а студенты из Тернополя пополнили счет Алиного телефона, 18-летний Антон из Городища Черкасской области продал мобилку, чтобы вырученные 500 гривен переслать в общую копилку пожертвований. Спикер крымского парламента Анатолий Гриценко подарил девочке 10 тысяч долларов. Нет в стране такой области, откуда бы на счет семьи Юхименко не пришли средства. Катя с Алей уже ехали в аэропорт, чтобы лететь в Москву, и по дороге все еще продолжали принимать звонки. Супруги-одесситы торопились вручить девочке подарки и чуть ли не на взлетную полосу примчались, чтобы передать Алексии новенький ноутбук.
— Мы были ошеломлены! — признается мама девочки. — За каких-то десять дней люди собрали нам тысячи долларов. Казалось, у меня жар, и все это мне мерещится! С помощью сотен незнакомых людей поездка в Россию стала реальностью. Из Алиной головы вмиг вылетели все тяжелые мысли. Хотя впереди, по сути, была неизвестность. Операция, боль…
«Моя ты маленькая, умничка», — радостно обнимал Алю доктор
Перелет преподнес первые неприятности: у девочки поднялась температура, в Москве пришлось вызвать врача прямо в зал ожидания. «Возвращайтесь домой!» — скомандовали врачи.
— Мы стали объяснять, что нам нужно в Уфу на операцию, — вспоминает Катя. — И услышали: к полету не допустим! «Вы что, — давай отчитывать меня медики, — это же высота, нагрузки, сосуды не выдержат». Я в панике. Принялась умолять помочь нам. Алю забрали в медпункт, положили под капельницу на три часа. Побежала на почту, ведь деньги мы заранее переслали в Москву на мое имя до востребования.
Через два часа все-таки уже летели в Уфу. В клинике нас ждали. Но дочкино состояние напугало и офтальмологов. «Отлежитесь денька три, придите в себя, — советовали они, — потом начнете обходить специалистов». Какое «отлежитесь»? Алексия даже слышать о передышке не хотела.
Посмотрев девочку, врачи из Уфы сказали буквально следующее: «Если б вы были россияне, мы сами, не спрашивая, подали в суд на тех эскулапов, которые фактически сделали из ребенка инвалида. Видели же, что лечение не приносит результата. Остановитесь, зачем калечить?» У Али один глаз не видит совсем, а на втором сохранилось всего 6 диоптрий. Как показало последнее обследование в России, вместо этих шести осталось всего 0,01. К тому же у девчушки порок сердца. Предстоящая операция откладывалась. Анестезиолог опасался, что не сможет вывести больную из состояния сна.
— Один консилиум сменялся другим: шло к тому, что нас отправят домой безо всякого лечения, — рассказывает Катя. — Так стремиться сюда и уехать ни с чем! И все же 18 сентября дочку прооперировали. Решено было восстанавливать глаз, который совсем не видит — на нем пострадал нерв, атрофировалась сетчатка, белое вещество в глазике усыхало. Перед хирургом стояла задача удалить все омертвевшие ткани, заменив их аллоплантом — так в клинике называют вещество, выращенное на основе стволовых клеток. Дочку оперировал Олег Карушин. Он нас предупредил с самого начала: на обоих глазах придется сделать по три операции. После каждой — перерыв три месяца. Я чуть в обморок не грохнулась прямо в кабинете доктора. Как? Мы на одну всем миром едва наскребли!
Анестезиолог выбрал следующую тактику: уколоть пациентке снотворное, а вокруг глаза применить местное обезболивающее. И вдруг посреди операции Аля проснулась.
— Я услышала душераздирающий крик, — вспоминает Катя. — Выбежал доктор, весь бледный. У нас, говорит, нет другого выхода, как надевать ей маску. Подпишите документ, что берете ответственность на себя. Дрожащей рукой вывела какую-то каракулю. Уже потом узнала, что был сбой ритма сердца — целых 50 секунд на мониторе шла ровная полоса. Алино сердечко убито наркозами, лекарствами, стрессами. Вместо двух часов операция длилась три. С заклеенным глазиком мою Алю повезли в реанимацию.
— Через три дня дочку перевели в обычную палату, — продолжает мама Али. — Тут дела пошли веселее. Рядом, на соседней кроватке, лежал четырехлетний мальчик из Казахстана, он родился с патологией: глазик вообще не развился, на его месте только кожа. И вот в клинике ребенку вырастили отсутствующий глаз! Когда я увидела этого мальчика, когда поговорила с его родителями, то на врачей смотрела уже как на богов. Алексия будет видеть! С этой мыслью не расставалась. Казахского ребенка, правда, оперировали шесть раз. Родители все продали. Но разве это имеет значение?
Аля долго ходила с повязкой. Через неделю мы с дрожью в коленках пришли к своему хирургу. Он взял фонарик, поднес к прооперированному глазу, и тут дочка как отпрянет: «Доктор, вы что?! Больно же!» Он вскочил, обнял ее, то и дело приговаривая: «Моя ты маленькая! Моя умничка!» Оказалось, полностью атрофировавшийся орган вновь стал реагировать на свет. Кроме того, Алексия могла теперь различать цвета. Олег Николаевич подносил то синюю, то красную картонку, и она отвечала: «Синяя, красная». «Теперь я уверен в успехе», — радовался доктор, хотя до этого не особо обнадеживал нас. Если положительной динамики не будет с самого начала, предупредил он, то ездить к нам не нужно, зря только деньги потратите. Еще через неделю дочке прооперировали и второй глаз. И опять все прошло удачно. На следующем этапе ей нарастят нерв.
В клинике Юхименко поставили единственное условие: на повторное вмешательство приехать следует ровно через три месяца. Если время затянуть, хорошего результата не будет.
Вернувшись в Николаев, Алексия первым делом позвонила в редакцию «ФАКТОВ»: «Приезжайте, мы уже дома!» И хотя по телефону девочка отказалась что-либо говорить о результате, в голосе звучала радость.
— Каждый, кто нам помог, хотел, чтобы о том, как прошла операция, мы первым делом сообщили именно ему, — рассказала при встрече Аля. — Из Уфы звонить дорого, а в Украине я всем-всем послала sms-ки, переговорила. Понимаю, что за меня здесь переживали тысячи людей. Хочется всех-всех обнять!
Под глазами у Али черные круги, но вся она светится радостью: «Так хорошо мне еще никогда не было».
— Дочка не думает о том, где взять средства на следующую поездку, а меня эта тревога лишила сна и покоя, — признается Катя. — Но тысячи друзей, которые появились у нас благодаря «ФАКТАМ», говорят: разве можно останавливаться на полдороге, когда вам подвернулась такая удача? От каждого электронного письма, от каждого звонка исходит столько нежности и любви! «Каждый раз, когда у тебя возникнут грустные мысли, ты отбрось их, сказав: «Это для Вадика». И мне сразу станет не по себе, я слягу в постель, у меня поднимется температура, — написал нам мальчишка из Киева. — Я согласен на все, лишь бы ты выздоравливала». Але признаются в любви, делятся самым сокровенным. Недавно позвонил какой-то мужчина: ты, говорит, вроде собираешься стать психологом, вот и помоги мне с дочкой, примерно твоей ровесницей, совсем отбилась от рук. Теперь Аля постоянно перезванивается с девочкой. И отнеслась к этому очень серьезно.
Алексия, как адмирал Нельсон, ходит сейчас по дому с повязкой: доктор велел ей закрывать живой глаз, чтобы тренировать совсем незрячий, который нужно нагружать. Спортсмен заставляет себя работать до страшных мышечных болей, вот и «новый» глазик не нужно жалеть.
— Так странно, — улыбается Алька, — я уже забыла о своем правом глазе, отвыкла им пользоваться. Обычно вижу нос, а больше ничего. И вдруг мир опять стал большим. Да, он еще в тумане, но постепенно возвращается! Хожу по родному дому и всему удивляюсь: все новое, незнакомое.
Между тем мама Али места себе не находит: получится ли со второй поездкой?
— Отзывчивых людей очень много, — прячет слезы женщина. — Помню, садимся в самолет, улетающий в Москву, звонит телефон: «Меня зовут Володя. Из «ФАКТОВ» узнал, что вы уже собрали деньги на операцию. Если будут проблемы, звоните». Позвонить пришлось довольно скоро: денег хватило только на обратный билет до Москвы. Оттуда вызывали Таню Делик: выручай, мы без копейки. Журналистка побежала в банк, а там выходной: «Потерпите, девчата, перевод будет завтра-послезавтра». Вот я и вспомнила о Володе. Он мгновенно прислал нужную сумму. И такие друзья теперь у нас почти в каждом городе. Кстати, один таксопарк в Николаеве после вашей публикации закрепил за нами машину: если нам надо куда-то ехать, звоним Володе или Андрею — кто сейчас на смене. Из Москвы прилетели в Киев, взяли билет до Николаева и вызываем «свое» такси. Представьте, на вокзал встречать нас примчались оба водителя: один — за рулем, второй — рядом. «Мы же переживаем! Торопимся узнать, как операция?» — бросились обнимать нас. По дороге домой Алечке исполнилось 16 лет, и день рождения с нами праздновали совсем незнакомые люди — попутчики. Когда люди узнали нашу историю, доставали из чемоданов сувениры, книги, конфеты — все хотели хоть чем-то порадовать мою девочку.
Недавно Кате позвонили из института кинематографии: один из выпускников написал сценарий фильма о судьбе Алексии, а его товарищ решил снимать по нему дипломную работу. Крымчанин Сергей Недоруб издал в Москве книгу и полученный за нее гонорар привез Кате, а сам засел за новую — она будет об Але.
— На следующую поездку в Уфу, которая запланирована на 15 января, уже есть три тысячи долларов, — делится Катерина. — Поблагодарите всех читателей «ФАКТОВ» за деньги, добрые слова, за огромную поддержку, которую мы получали и продолжаем получать. Кажется, породнились с тысячами людей! Даже если бы поездка не принесла никакого результата, забыть такое невозможно. СПАСИБО!
Для тех, кто хочет помочь Алексии Юхименко, сообщаем банковские реквизиты:
Для UAN(гривня) Получатель:
Транзитный счет по пласт. картам Банк получателя: «Приватбанк» МФО 305299 Код ОКПО 14360570. Счет получателя в банке UA # 2625 6 790003 131. Назначение платежа — пополнение карты 4405885013081754
ФИО владельца карты: Юхименко Екатерина Юрьевна
1011Читайте нас у Facebook
