Татьяна догилева: «андрей миронов очень любил молоденьких артисток. Мы с ним чудесно проводили время»
«Я терпеть не могла актерских детей и режиссерских жен»
- Вы уже несколько лет занимаетесь режиссурой, несмотря на то, что про ваш первый опыт в этом деле пресса достаточно двусмысленно писала.
- Да не двусмысленно, а камня на камне не оставили.
- Но вы человек отчаянный, если решились продолжать. Помимо желания играть те роли, которые хочется, какие у вас уважительные причины, чтобы заниматься режиссурой?
- Я ставлю не для того, чтобы играть главные роли, а чтобы стать режиссером. Мне вообще казалось, что все артисты хотят быть режиссерами. И только потом я с удивлением обнаружила, что не все. Первый раз я, видимо, от амбиций попробовала поставить. Думала, стоит мне только взяться за дело, как мир вздрогнет от появления нового режиссера. Оказалось, это не так, что стало большим уроком. Но, конечно, это и не халтура, как писали злобные существа под названием критики. Иначе спектакль не жил бы четыре года при полных залах. Театр — это почти фигурное катание, кому хотят, тому и дают призы.
- Ну, ничего, на ошибках учатся. Да у вас и без того в учителях были очень серьезные личности. Временами даже, великие: я имею в виду Петера Штайна.
- Штайн, безусловно, великий режиссер. Он нашел меня у Виктюка, когда смотрел артистов по театрам для своего проекта «Орестея».
- Вы же, кажется, ездили с «Орестеей», уже будучи в положении?
- Да вот так и получилось. Я сшила себе балахон и поставила условие, что улечу с гастролей за свои деньги, если здоровье потребует. Так до семи месяцев и гоняла, только в конце уже перестала играть Электру, потому что тяжело было кричать, большая нагрузка на низ живота. Так что Катя у меня в животе объездила всю Европу.
- Да еще с таким драматургическим материалом… У нее это на характере никак не отразилось?
- Мне бы не хотелось, чтобы именно это сказалось на характере Кати, поскольку в «Орестее» идет речь об убийстве матери.
- Я исключительно эстетическую сторону имела в виду.
- Сейчас Кате 12 лет, и мы понимаем друг друга. Хотя те книги, которые я читала, моей дочке не нравятся. Кстати, сидя в животе, Катя посетила лучшие музеи мира. Я ходила по картинным галереям: во мне засела идея, что беременные должны видеть красивое. И хочу вам сказать, что ребенок довольно хорошо рисует (смеется).
- Значит, результат налицо. Характер-то у нее уже сформирован.
- Я считаю, что он от рождения сформирован. А дальше меняется так, как надо ему, а не тебе. Остается к нему только подстраиваться.
- А вы не думали, что не только характер, но и душа «готова» от рождения.
- Уверена в этом. Моя дочь не успокоится, пока не настоит на своем. Она всегда делает только то, что хочет. Сейчас занимается рисованием в студии, музыкой и хореографией.
- Вашей дочке с родителями повезло. Но вы вот пробивались сами, а рядом были дети из актерских семей. Вам не казалось, что им все легче дается?
- Я очень не любила актерских детей и режиссерских жен. Оч-чень! Но теперь понимаю, что была абсолютно не права. Например, я не любила Татьяну Друбич, потому что она жена Соловьева и, на мой взгляд, снималась, где надо и не надо. У меня сложилось к ней заведомо отрицательное отношение. Когда мы познакомились, то я влюбилась в нее. Она хлебнула слез не меньше, чем другие. Не случайно очень мало детей известных родителей удерживаются на поверхности, и не потому, что они бездарные. Слишком уж давит родительская слава и заведомое отношение.
«Олег Меньшиков — крестный моей дочери»
- Таня, но «актерский ребенок» Андрей Миронов занимал в вашей жизни отдельную страницу. Вы до «Блондинки за углом» были знакомы?
- У нас кроме «Блондинки» есть еще телефильм по рассказам Чехова «Кое-что из губернской жизни», но мы в разных сценах снимались.
- И что — сложилось?
- Конечно (смеется). Во-первых, он вообще любил молодых артисток, опекал их. А, во-вторых, он с уважением относился к хорошим актрисам. И, на мое счастье, он меня к ним причислил. Я ему нравилась. И поскольку я веселая и он веселый, то мы (кокетливо) чудесно проводили внесъемочное время.
- Вы вообще человек порыва или в узде себя держите?
- Порыва. Я была очень шальная. Но знала, до какой степени богемности могу дойти. Андрей действительно меня опекал, все время учил жить. Мы много времени проводили втроем: я, его сводный брат Кирилл Ласкари, который живет в Питере, и он. Изумительно было. Два месяца мы снимали, как раз самые романтические апрель и май, когда все цветет, когда хорошее настроение, все родственники в Москве, и охватывает чувство пьянящей свободы.
- Вы жили в «Астории»?
- Сначала я жила в «Советской», а Андрей, естественно, в «Астории». Но потом он сказал мне (интонацией Миронова): «Танечка, жить надо в «Астории». И Танечка начала жить в «Астории», доплачивая, кстати, деньги из своего кармана.
- С Олегом Меньшиковым у вас дружеские отношения?
- С Олегом мы познакомились на «Покровских воротах». Он для меня практически родственник — крестный отец Кати. А крестная мама Лена Майорова (к сожалению, в 1997 году актриса трагически погибла. — Авт. ).
- А крестный понимает, как с ребенком общаться?
- (Отрицательно крутит головой. ) Он мало с ней общается. Но подарки дарит всегда. Это безусловно. Скажешь ему: «Веди крестницу в Большой театр» — он как штык. Все заявки выполняет как пионер. Кате ее крестный нравится. Она его стесняется, но я бы сказала, что относится к нему, как маленькая женщина. Она не очень понимает, что он актер, однако реагирует как большая часть зрительниц на Меньшикова. Робеет, краснеет, смущается и спрашивает: «А когда дядя Олег еще к нам придет?»
- Вы несколько лет в кино не снимались, почему?
- Театральных предложений достаточно. И сериалы сначала не нравились. Сейчас чему-то уже научились.
- Поэтому вы согласились на сериал «Люба, дети и завод»?
- Знаете, с презрением относиться к работе — это не в моем характере. Я, например, до съемки в сериале «Люба, дети и завод» видела лишь несколько серий фильма «Моя прекрасная няня». Но меня к сериалу приучила дочка Катя, она очень большая поклонница Насти Заворотнюк. Я стала смотреть внимательнее, и мое мнение о ситуационной комедии изменилось в лучшую сторону. Что касается моего сериала, то его смотрит вся наша семья.
- Когда на роль пробуется несколько претенденток, какие эмоции возникают?
- Я как появилась в Москве молодой артисткой, меня стали вызывать на пробы. Года полтора или два я пробовалась на всех киностудиях страны и никуда не утверждалась. Поэтому была закаленным в пробах бойцом.
- Приходилось выслушивать о себе разные версии?
- Конечно. Я спокойно к этому отношусь. Сплетни начались сразу с института. Многое сочиняли.
- Так у вас и «выбор» невелик. Вы не дочка, не внучка, значит, наверняка чья-то любовница…
- Было. Надо просто вырабатывать к этому иммунитет.
«Раньше мне казалось: нет ролей — нет жизни»
- А почему вы взяли для постановки Островского, а не Чехова? Вы ведь хотели сыграть Аркадину и даже обнаружили в ней некий трагизм. Хотя я его там что-то не разглядела.
- Потому что вы не артистка. Представьте, что значит играть героинь, любовь, Жанну Д'Арк, Анну Каренину… А впереди тебя ждут комические старухи. Вам это не кажется трагическим?
- Ну не у всех же так.
- У героинь — у всех. Это ужасный, болезненный и страшный момент.
- Как с этим можно бороться? Что вы делали?
- Пережила чудовищную депрессию, когда у меня засверкал конец. Наше поколение все время в девочках бегало и продолжает бегать. А в тот момент как раз и театр стал разваливаться, и кино. Я увидела, что можно найти героинь помоложе и посмешнее. Но когда поняла, что попадать в сумасшедший дом из-за того, что кончились роли, просто пошло, я уже была беременна.
- Видите, как вам добрый боженька «стрелку» перевел.
- Это у меня не специально получилось. Но я по-другому стала смотреть на мир, поняла, что жизнь важнее ролей (смеется). А раньше мне казалось: нет ролей — нет и жизни.
- В этой драме актриса одинока? Никто не может помочь?
- Нет, конечно. Какое тут может быть утешение?
- Ну, не знаю. Муж рядом умный, слова всякие знает.
- Ничего не успокоит.
- Но он хотя бы понимал вас?
- Это не понять. Весь твой организм перестраивается, а это всегда болезненно.
- У вас еще нет желания отойти от джинсово-кроссовочного стиля?
- Когда одежда неудобна, я просто заболеваю. А в поездах в юбках и шубах ездить не очень-то удобно, хотя у меня, конечно, есть норковая шуба.
- У вас необычная и уютная квартира. Всегда хотели в центр переехать?
- Это у меня случайно произошло. Я много лет в коммуналке прожила. Только благодаря хлопотам Андрея Миронова получила первую квартиру в центре и поняла, что значит жить в хорошем месте. Причем еще не очень хотела туда ехать.
- Бывает такое?
- Когда человек просуществовал «где-то в чем-то», он не понимает, что можно жить по-другому. Наша нынешняя квартира тоже переделана из коммуналки, которую мы выкупили. Мы приглашали дизайнера, но руководил всем муж.
- Таня, у вас сейчас вроде все определено, пришло время сформулировать философию своего нынешнего бытия.
- Я не смотрю вперед, у меня кратковременные задачи. Занимаюсь любимым делом, ставлю спектакли, играю. А философия у меня одна — чтобы ребенок был здоров и счастлив. Все остальное — переживаемо.
2203
Читайте нас у Facebook
