Перевязывая раненых, капитан медицинской службы ирина степанюк еще не знала, живы ли ее дети. Оказалось, их спас случай -- за мгновение до падения самолета они ушли к сцене послушать музыку
Еще не скоро Украина сможет оправиться от трагедии, случившейся на львовском аэродроме «Скнилов» 27 июля 2002 года. Тогда в результате падения истребителя Су-27 во время показательных полетов 76 человек погибли и 165 пострадали (из них 28 человек до сих пор находятся в больнице). Жертвами трагедии стали, в основном, гражданские люди. Но были пострадавшие и среди военных. В тот трагический день погибли 18 и получили ранения 14 военнослужащих и членов их семей, которые в момент трагедии выполняли свои служебные обязанности. Некоторые из них лишь чудом уцелели. Как, например, помощник командира корабля Ан-26 старший лейтенант Алексей Вовк и его жена -- прапорщик медицинской службы Наталья Вовк.
«Больше всего я боялся за Наташу и нашего будущего ребенка»
-- Вместе с экипажем я в тот день представлял полк, -- рассказал «ФАКТАМ» Алексей Вовк. -- Находился возле своего самолета Ан-26, выставленного для показа на одной из рулежных дорожек, а Наташа, как медик, тоже находилась на аэродроме -- на подобных массовых мероприятиях всегда развертывается палатка с врачами на случай ЧП. Вот и тогда медпункт установили на аэродроме. Минут за десять до катастрофы жена забежала ко мне (дежурство ей давалось нелегко -- все же вторая половина срока беременности), вместе мы смотрели прыжки парашютистов, фигуры пилотажа Як-52. За показательными полетами Су наблюдали с самого начала. Самолет буквально «рвал» воздух над головами зрителей, и я, как летчик, понимал, насколько это опасно.
Истребитель сначала кружился на большой высоте, а затем резко на большой скорости пошел вниз прямо к зрителям. Наташа еще заметила, мол, как это летчики так рискуют. Когда самолет выскочил из-за деревьев на предельно малой высоте, зацепив одно из них крылом, у меня промелькнула мысль: если летчики успеют вывести самолет, то они обязательно добавят форсаж -- включат двигатели на полную мощность. Кто знает, сожжет ли пламя из двигателя стоящих внизу людей или нет. Но напугает всех точно! И тут же понял, что летчики не вытянут.
-- Увидев падающий самолет, Леша выругался матом и дико закричал мне: ложись! -- вступает в разговор Наташа. -- Я запаниковала и бросилась бежать, но муж догнал меня, повалил на землю и закрыл своим телом. Мне все не верилось, что это произошло. И даже потом, когда уже лежала в больнице и узнала, сколько людей погибло и пострадало, все не могла поверить в произошедшее.
-- Я наблюдал за самолетом до того момента, как катапультировался первый летчик, а затем просто вдавился в землю, -- продолжает Алексей. -- Лежу и думаю: долетит до нас самолет или нет, куда упадет… Больше всего я боялся за Наташу и нашего будущего ребенка. Меня зацепило воздухозаборником -- удар пришелся по тазовым костям и колену. Благо, позвоночник не задело. Наташе повредило руку. Нас немного протянуло по бетонке, по спине пронесся огненный шквал. Спустя какое-то время я поднял голову, начал ею крутить, проверять, на месте ли руки--ноги, нет ли переломов. Чувствую в пояснице непонятную тупую боль.
Наташа была вся ободранная, в ссадинах… Мы перепугались, как же все это скажется на нашем будущем ребенке. Встали, отошли от самолета и увидели страшную картину -- десятки трупов, раненых, оторванные конечности, головы, все залито кровью. Наши военные доктора и медсестры, гражданские врачи бегали от одного раненого к другому: кому-то кололи обезболивающее, кому-то накладывали шины на переломы, кого-то перевязывали. У меня шок забивал боль. Думал, что сам доберусь до медпункта, было неудобно отвлекать медиков, которые оказывали помощь тем, кто пострадал больше меня. Тем не менее прошел несколько шагов и упал. Наташа вместе с другими тоже помогала раненым, но, увидев, что я получил тяжелую травму, вернулась ко мне и потащила меня в медпункт.
«Если бы пилоты остались в машине, самолет, возможно, сел бы на брюхо и пошел косить толпу крыльями»
-- Только в больнице мы по-настоящему осознали, что произошло, и нам стало страшно от того, что мы пережили, -- продолжает Алексей Вовк. -- Уже потом, оценивая случившееся, я пришел к выводу: если бы летчики истребителя не катапультировались в последний момент, то жертв могло быть значительно больше. Лишившись веса пилотов и их кресел, в самолете немного изменилась центровка, и он «пошел» носом. Если б они остались в машине, то, возможно, самолет сел бы на брюхо и за счет инерции пошел бы косить толпу крыльями. Кровавая дорожка смерти была бы значительно шире! Еще окровавленные, мы прямо с аэродрома позвонили домой по мобильному телефону в Харьковскую область. Мол, у нас все в порядке, остались живы. Отец долго не мог узнать голос Наташи и понять, о чем идет речь. И лишь вечером, посмотрев новости, у родителей началась паника, и они распереживались. К тому же непрерывно звонили друзья: как там Алексей и Наташа? «Я не верю, что с вами все нормально! Почему тогда в больнице лежите?» -- волновался отец Алексея и приехал во Львов. И лишь убедившись, что у детей травмы не смертельные, вернулся домой и успокоил родных.
… Вот только для того, чтобы вылечить Алексея и Наташу, врачам Центрального клинического военного госпиталя войск Западного оперативного командования, куда их доставили сразу после катастрофы пришлось потрудиться. И, скорее всего, травма, полученная Алексеем, еще долго будет напоминать о себе. Но больше всего опасений вызывало у медиков состояние Наташи -- лишь ценой огромных усилий врачам удалось сохранить ее будущего ребенка. Через пару месяцев Алексей и Наташа Вовк ожидают прибавления в семействе. Правда, жить им уже втроем придется, как и раньше, в… номере гостиницы -- получить квартиру безнадежное дело.
-- Что нас спасло? -- Наташа на минуту задумывается. -- Буквально за неделю до катастрофы мы с мужем съездили в Почаевский монастырь, посетили святые места. Там мы словно очистились душой, и мне почему-то кажется, что это нас как раз и спасло. Теперь мы собираемся еще раз туда поехать. И, конечно же, огромная благодарность всем медикам госпиталя и врачам первого роддома Львова, которые лечили нас, окружили заботой и вниманием.
… О том, что в критической ситуации военные врачи, как, впрочем, и гражданские, действовали безукоризненно и самоотверженно, переживая не меньше, чем пострадавшие, «ФАКТАМ» рассказывали многие.
«Дочь получила такой стресс, что не могла разговаривать»
-- В ту субботу у нас был полноценный рабочий день, -- вспоминает сотрудница медпункта аэродрома, капитан медицинской службы Ирина Степанюк. -- На аэродроме мы установили медпалатку, в ней поставили кушетки, оставили там сумочки с медикаментами. Я поехала работать в санчасть, а мои родственники, свекровь и дети пошли на поле смотреть шоу. Когда мы из окна увидели взрыв упавшего самолета, у меня все внутри дрогнуло. Все запаниковали безумно -- там же дети! Загрузили в машину медикаменты, носилки, взяли солдат -- и отправились к месту трагедии. На поле творилось что-то невероятное: крики, кровь, трупы, части тел… Между людьми метались врачи -- и те, кто дежурил, и те, кто пришел посмотреть праздник. Возможно, из-за того, что первая помощь была вовремя оказана, меньше людей потом умерло в больнице. Я работала, как автомат, перевязывала раненых и все смотрела, нет ли среди них моих близких. Детей так и не нашла. Лишь когда вернулась на работу, увидела их целыми и невредимыми. Они ждали меня. Оказывается, спас их случай. За мгновение до падения самолета дети ушли к сцене послушать выступление оркестра.
-- Я тоже в тот день дежурила на аэродроме, -- рассказывает старший прапорщик медслужбы Светлана Лапенко. -- У меня выдалась свободная минута, и я повела дочь с ее женихом к самолетам фотографироваться. В этот момент все и произошло. Было очень страшно! Увидев, что с молодыми все в порядке, побежала с другими врачами помогать пострадавшим. Шок наступил позже, и меня долго потом приводили в чувство. А вот дочь получила такой стресс, что не могла разговаривать. Сейчас мы уже немного отошли после увиденного, но забыть это невозможно. Тем более что в тот день погиб наш знакомый со своими двумя дочерьми…
… Информация о случившейся беде в Центральный клинический военный госпиталь поступила через несколько минут после падения самолета.
-- От дежурного по военно-медицинскому управлению и от заместителя командующего восками Западного оперативного командования к нам поступил приказ привести госпиталь в полную боевую готовность, быть готовыми оказать неотложную медицинскую помощь большому количеству пострадавших, -- вспоминает заместитель начальника госпиталя Иван Гайда. -- Через полчаса к работе были готовы все операционные залы (в некоторых из них можно проводить до девяти операций одновременно) и отделения, развернуты дополнительные места для приема раненых (ведь изначально не было известно точное количество пострадавших), были вызваны работники всех отделений.
Несмотря на то что была суббота, через час весь персонал госпиталя находился на своих местах. Основной удар на себя приняли главный хирург округа полковник Руслан Снежинский и главный хирург госпиталя подполковник Владимир Трач, которые прямо перед приемным отделением развернули сортировочную площадку, определяя, кому из раненых в первую очередь необходима операция, кого в какое отделение направить. В тот момент наш госпиталь готов был принять до ста человек. Но инструкции министерства охраны здоровья предписывали вести пострадавших в первую очередь в гражданские больницы. К тому же госпиталь находится от аэродрома дальше, чем больница скорой помощи. Поэтому мы пролечили стационарно 21 раненого. А четверо наиболее тяжелых до сих пор еще находятся у нас.
Переживали, конечно, за всех, но больше всего за Наташу Вовк, за жизнь ее будущего ребенка… Считаю, что в дни трагедии со стороны военных врачей особого героизма не было. Они действовали квалифицированно, просто делали все, что в их силах. Правда, беспокоило отсутствие информации о количестве раненых. Сейчас некоторые политики и чиновники твердят, что если катастрофа произошла по вине военных, то военные должны были доставлять раненых в свой госпиталь и там лечить. Но они понятия не имеют, что в военном госпитале нет станции скорой помощи, нет карет… Из трех автомобилей, которые у нас тогда были в наличии, два выехало на аэродром, а один оставался в резерве.
А выводы для себя мы сделали. Думаю, что необходимо соглашение между нашим госпиталем и управлением охраны здоровья в случае подобных чрезвычайных ситуаций: кто за что отвечает и т. д.
Как сообщил «ФАКТАМ» начальник военного санатория «Шкло», некогда элитного санатория Вооруженных Сил СССР Западного оперативного командования, подполковник Владимир Ивчук, сейчас тут проходит курс реабилитации 25 человек (гражданских и военных), которые выписались из больницы. Среди них -- семья Вовк.
Военный летчик, который повел на авиашоу внучку и четверых ее подружек, считает себя виновным в гибели двух девочек
Через две-три недели в санаторий поступят еще 80 человек. Среди них те, кто получил очень сложные переломы или утратил конечности. Министерство обороны уже перечислило средства на их лечение.
-- До сих пор остается тяжелым состояние мальчика, получившего тяжелую черепно-мозговую травму и перелом плеча, -- рассказал «ФАКТАМ» психоневролог санатория «Шкло» подполковник медицинской службы Виктор Рудь. -- Во время катастрофы погиб его брат-близнец, так что ребенок сейчас пребывает в тяжелом психологическом состоянии. Также нужна реабилитация и бывшему военному летчику, который повел на авиашоу свою внучку и четверых ее подружек, а две из них погибли. Он чувствует себя ответственным за гибель девочек.
А вскоре к нам поступят те, кто утратил близких в той трагедии. Сейчас сама жизнь их отвлекает от мрачных мыслей -- лечение, похороны… Спустя пару месяцев они все больше будут осознавать утрату, и им потребуется помощь наших специалистов. Но тяжелее всего врачам предстоит работать с пострадавшими, утратившими в катастрофе руки, ноги, получившими увечья.
Президент Украины Леонид Кучма высоко оценил профессиональные действия военных -- орденом «За заслуги» награжден главный хирург Западного оперативного командования полковник Руслан Снежинский.
P. S. Материал подготовлен при содействии пресс-центра войск Западного оперативного командования.
Читайте нас у Facebook
