Вдова «кузнечика» сергея иванова лариса: «врачи одиннадцать раз запускали сердце моего мужа. Двенадцатый раз не смогли… »
Сергей Иванов умер, чуть-чуть не дожив до своего пятидесятилетия. Его называли не иначе как «Кузнечиком», хотя Иванову всегда больше нравилось отзываться на «Лариосика». Роль в «Днях Турбиных» он считал своей самой большой актерской удачей. За год до смерти Сергею Иванову присвоили звание народного артиста Украины. Он умер на взлете. Недолюбив, недоснимав. Остались жена, дочь Маша, его фильмы и друзья…
Дочь Сергея Иванова Маша: «Папа был такой же сладкоежка, как я»
Сергей Иванов родился в семье киевских интеллигентов. Его дед Михаил Жовтобрюх -- автор учебника украинского языка, по которому училось не одно поколение студентов. Как-то он подарил несколько тысяч томов из своей библиотеки Полтавскому пединституту. По словам Сергея, это были настолько редкие книги, что продажа только трех из них могла бы обеспечить его дочери приличное образование. Машу Иванов назвал в честь своей бабушки. Он обожал своего единственного позднего ребенка, баловал и хотел быть для нее примером…
Вспоминает дочь Сергея Иванова Маша: «Папа был для меня идеалом. Никогда не наказывал, даже если мама его об этом просила. Он часто брал меня с собой в свой офис и на студию. Даже за покупками в магазины. Причем никогда ни в чем мне не отказывал. Он был такой же сладкоежка, как я. Покупая десять шоколадок в киоске, говорил: «Это нам на вечер на двоих». Он любил играть со мной в дартс и нарды. Когда мы шли куда-нибудь вместе, он брал с собой фотоаппарат и без конца меня фотографировал. Как взрослой давал мне читать свои сценарии. Я ничего в них не понимала, но знала, что папе важно знать мое мнение, и всегда его хвалила. Его последняя поездка в Австралию наполнила нашу квартиру мягкими симпатичными кенгуру и мишками. Я находила их на подоконнике, в разных укромных уголках квартиры, и тогда мы вместе радовались, как дети… »
Мама Сергея Иванова Жаннета Ивановна была химиком, отец Петр Федорович -- филологом-литературоведом. Кстати, он некоторое время возглавлял отдел культуры ЦК Компартии Украины. Говорят, именно он привил сыну любовь к кинематографу.
Вспоминает народный артист Украины Лесь Сердюк: «Первый раз я увидел Сергея на фотографии. Это было в 1968 году. Я работал в Театре русской драмы. С фотографией Иванова носился сын нашего заведующего труппой Вячик Криштофович, тогда студент 3-го курса, а ныне знаменитый режиссер. Он всем показывал фото и хвастался: «Смотрите, какого стильного парня я нашел. Он будет у меня сниматься всю жизнь». На стуле, вполоборота сидел худой длинноволосый парень в джинсах. Когда один глаз прикрывали, второй смотрел с какой-то озорной тайной. Он обаял меня этим взглядом…
А познакомились мы с Сережей уже на Киностудии им. А. Довженко. Леонид Быков собирался снимать фильм «В бой идут одни старики», и все «ходили на ушах», когда узнали, что он решил пригласить на роли неизвестных актеров, ровесников героев фильма. Верхом мечтаний каждого была роль «Кузнечика». Все знали, что сниматься у Быкова -- это счастливый лотерейный билет. Он раздал роли неизвестным мальчикам, углядев темперамент и характер каждого. Играть они еще не умели. Им оставалось только впитывать замечания гениального режиссера.
Тогда ко мне подошел высокий, счастливый парень в потертых джинсах и скороговоркой похвалился: «Я утвержден на роль «Кузнечика», до съемок теперь уже можно успокоиться». Я вспомнил, что эти живые глаза уже однажды видел на фотографии. Мы разговорились и мгновенно понравились друг другу, как будто что-то родственное было в наших душах… »
Лесь Сердюк: «Мы с Серегой вместе ходили на свидание к моей невесте»
Одно время в актерской среде ходила байка, как Лесь Сердюк усыновил Сергея Иванова. Обе любили ее пересказывать и каждый на свой лад…
Вспоминает Лесь Сердюк: «Иванов случайно оказался в моей жизни в судьбоносный для меня момент. Стал свидетелем моих ухаживаний и, возможно, ускорил мою женитьбу. Произошло это в Донецке. Режиссер Синько снимал очередной «шахтерский фильм» в духе социалистического реализма. Сегодня даже названия его не помню. Я вместе с ним спускался в лаву, выдавал уголь «на гора», перевыполнял план с мало знакомыми московскими актерами. Пусть меня простят, но это был один из тех фильмов, когда соглашаешься сниматься ради денег и чтобы не «заржаветь». Участие в подобных фильмах настроения и вдохновения никак не добавляло.
Вечером, уставшие и грязные, мы с Сережей ввалились в номер. Я умылся, переоделся, в дверях слышу: «Ты куда?» «На свидание, Серега». Его это нисколько не смутило. «Возьми меня с собой, я не буду вам мешать. Мне тут одному так одиноко и паршиво. Просто хочется теплой компании». Его естественность подкупила меня.
Мы вместе пошли на свидание к моей невесте, нынешней жене Асе. И был какой-то по-родственному теплый вечер. Сережа оказался желанным гостем. Мне кажется, он был таковым в любой компании. Иванов тонко чувствовал, где как себя вести. Он умел рассказывать анекдоты в тему и вовремя. Наш вечер закончился тем, что Сережа робко поинтересовался: «Ребята, мне так хорошо с вами и так не хочется возвращаться в гостиницу, можно, я останусь?» И он стал на десять дней нашим приемным сыном. Слава Богу, условия позволяли. Ася тогда была режиссером оперного театра. Жила в трехкомнатной квартире в центре Донецка. У нас с ней была своя комната, у Сережи своя. В гостиной мы по-семейному собирались. Ася кормила нас классно. Утром оставляла нам завтрак. Студийный автобус приезжал за нами к Асиному дому, а не к гостинице, вызывая зависть и пересуды. К ужину мы торопились домой, да к тому же там нам наливали по 100 граммов. В какой-то праздничной атмосфере пролетели дни. Сережа по вечерам читал книги, нам не докучал. Тогда он был в разводе, радовался счастью друзей, а сам производил впечатление одинокого, не совсем веселого человека. Да и роль в фильме с ролью «Кузнечика» не сравнить. Наше желание заботиться о Сереже, отвлечь его от грустных мыслей сблизили меня с Асей. Он внес что-то бережное в наши с ней отношения. Жаль, что он не смог вырваться на два дня на нашу свадьбу в Донецк».
Несмотря на довольно благополучную жизнь, Иванов не причислял себя к «золотой молодежи». Да и работы не чурался. Одно время, чтобы подзаработать, покупал у фарцовщиков ткани и «лейбочки», шил с приятелем джинсы и торговал ими на Бессарабке. Продавал за пять рублей и тут же покупал бутылку вина за один рубль двадцать две копейки, два плавленых сырка и батон. А много лет спустя, когда у актера был творческий спад, кино не снимали, он стал часто выпивать…
Вспоминает Лесь Сердюк: «Все начиналось с безобидной фразы: «Давай зайдем к Алексаняну». Теперешний директор ресторана «Вавилон» тогда был прекрасным пианистом. Мы просили его сыграть джаз, часто это был Билл Эванс. Для Сережки он мог импровизировать весь вечер. Выпивали ли мы? Конечно! С той лишь разницей, что я это делал с удовольствием и в одиночестве. А Сережа был настолько узнаваемый, что, видя его со мной, известным на тот момент пьяницей, люди дописывали картину на свой лад. Вот и обрастал его образ небылицами. Но никто не смог бы сказать, что Сережа был запойным, срывал съемки или встречи со зрителем из-за пьянства.
Он полностью отказался от спиртного, когда крепко поломался. Однажды в гололедицу влез на лошадь, а она тут же упала, но не просто, а накрыла его собой. Помню, на костылях и в гипсе он приковылял на встречу со зрителями. Сережа был артист по натуре, ему не важно было, что он ущербно выглядит, ему просто необходимо было общение со сцены».
Вдова Сергея Иванова Лариса: «Мне не хотелось стать просто очередной женщиной знаменитого артиста»
Иванов редко жаловался на судьбу. Считал, не мужское это дело. Хотя… Случись многое в его жизни иначе, другая бы творческая судьба сложилась. И роли были бы другие…
Вспоминает Лесь Сердюк: «Сергей считал, что если бы не смерть Быкова, то и его судьба сложилась бы иначе. У них было удивительное взаимопонимание. Сережа не умел громко хвастаться. О чем-то важном для себя он всегда говорил вполголоса. Однажды, после съемок в Москве у режиссера Матвеева, где в фильме на «рабочую тематику» снимались Гурченко и Крючков, Сережа шепотом похвалился мне, что Крючков намекнул ему, что он похож на Петра Алейникова. Я как актер понимаю, что для него это была великая похвала.
Когда Сережа снимался в фильме Владимира Хмельницкого «Алмазная тропа», он пропустил предложение Говорухина сыграть Шарапова в фильме «Место встречи изменить нельзя». По сюжету «Алмазной тропы» действие происходило в Сибири, а снимались они в Ялте на базе киностудии научно-популярных фильмов. Говорухин уже был готов отснять в Ялте несколько эпизодов своего фильма. Но, увидев Сережу рыжим, был очень расстроен. Быть в один съемочный день рыжим и Шараповым невозможно. Чтобы скрыть горечь, что не довелось сыграть Шарапова, Сережа повторял: «Зато всех актеров, снявшихся в фильме «Алмазная тропа», внесли в Международный каталог, где против фамилии каждого актера указали их цену».
У Иванова всегда была масса идей, но только в последние годы они стали воплощаться. Ему надоело сидеть и ждать предложений от режиссеров, он сам стал режиссером. Многие его не понимали, но Иванова это не печалило. Главное -- он был в работе.
Вспоминает Лесь Сердюк: «Как-то Сережа приехал ко мне с ассистентом режиссера и ошеломил: я снимаю кино в Ялте. «Приедешь ко мне? -- спрашивает. «Конечно!» Он разрешил мне взять с собой внука. Нас встретила роскошная иномарка. Это был 1987 год. Под имя «Иванов» какой-то банк в Ровно дал деньги. Тогда подобное было в диковинку. Нас привезли в гостиницу «Южная», недалеко от порта. Сережа завел нас в апартаменты. Двухместный шикарный люкс! Никто никогда меня так не принимал.
Я всегда вспоминаю с ностальгией те десять прожитых в Ялте дней и фильм «Медовый месяц». Тогда на съемки к Иванову приехали талантливые актеры: Брондуков, Марцевич, Булгакова. Как режиссер Сережа оказался очень корректным. С ним и в жизни и в кино всегда было интересно. Жаль только, что его работа осталась незамеченной. Премьера фильма была в кинотеатре «Зоряный». После просмотра состоялся ужин. Непокрытый стол из голых тесаных досок был уставлен едой. Сергей весь вечер ставил одну и ту же пластинку Талькова: «Я вернусь в страну не дураков, а гениев». Тягостно молчал, а потом шепотом мне сказал: «Мне кажется, я сегодня вернулся в кинематограф… »
Вспоминает вдова Сергея Иванова Лариса: «В Сереже меня пугал ореол популярности. Когда мы случайно познакомились в компании на теплоходе, он мне страшно не понравился. Я долго не отвечала на его телефонные звонки. Мне совсем не хотелось стать просто очередной женщиной знаменитого артиста. Только после разговора с его сестрой, которую он попросил посодействовать нашей встрече, я согласилась. Позже я смогла оценить внутреннюю интеллигентность Сережи и понять, что реальное, а что наносное. Однако, прожив с ним 14 лет, поняла, что по-настоящему я его так и не узнала…
Последние пять лет были лучшими в моей жизни. Казалось, счастливее меня человека не было. Сережа никогда не приходил домой с пустыми руками. Он приносил охапки цветов, мои любимые лакомства или просто яблоко на ладони. И при этом был безумно счастлив… »
Иванов задумал снять сериал о забытых исторических местах Украины «Джерела України». Успел отснять только одну серию. Придумал телепередачу «Наши за границей» и отснял в Америке целый сериал о наших бывших соотечественниках. Однако самой сокровенной его мечтой было играть самому. Поэтому он с радостью принял финансово не выгодное предложение Алены Демченко и сыграл свою последнюю роль в фильме «Две Юлии».
Вспоминает вдова Сергея Иванова Лариса: «Ни наша любовь, ни дорогущие лекарства не смогли спасти Сережу. Врачи одиннадцать раз запускали сердце Сережи. Двенадцатый раз не смогли… Сейчас мы с Машей учимся жить без него… »
Читайте нас у Facebook
