«меня стращали: «у тебя родится двухголовый урод с четырьмя руками»
На днях маленькой горловчанке Сашеньке Дунайцевой исполнилось три годика. Против ее появления на свет в свое время выступили все медицинские службы города, чуть позже к ним подключилась «общественность». Несмотря на это, мама девочки Оксана и доктор Анатолий Лесков оставались непреклонными в своем решении. А впоследствии жизнь показала, что иногда подавляющее большинство может ошибаться.
Вопреки запретам врачей, девочка появилась на свет
Долго пришлось плутать по темным коридорам обшарпанной девятиэтажки малосемейного общежития. Наконец, на третьем этаже с помощью огонька зажигалки удалось разглядеть номер комнаты «47». Кнопка звонка, видимо, уже давно отсутствовала, поэтому пришлось стучать в рассохшуюся дверь, из щелей которой пробивался дневной свет.
«Кто там?» -- отозвался женский голос. «Оксана, это «ФАКТЫ»! Спустя время щелкнул замок, и дверь открылась, но в дверном проеме никого не было. Я хотел уже переступить порог, но так и застыл в неловкой позе: на полу у открытой двери лежала молодая черноволосая женщина. «Да вы не стесняйтесь, проходите!» -- сказала Оксана, извиваясь ужом, поползла к дивану. Ловко забралась на него, села и, улыбнувшись, продолжила: «Ну, теперь, здравствуйте! Проходите и присаживайтесь. Сашенька, подай дяде стул!» Малышка, похожая на ангелочка, убрала тарелку с лежавшей на ней нарезанной дыней, пододвинула стул и, глядя прямо в глаза, сказала: «А меня зовут Саша».
Так, почти после трехлетнего перерыва состоялась наша вторая встреча с Оксаной Дунайцевой и ее милой дочуркой Сашенькой -- героинями публикации «ФАКТОВ», о которых мы писали еще в декабре 1997 года. Маленькая Александра Дунайцева -- ровесница нашей газеты, и поэтому мы решили вести летопись этой уникальной для всей Украины семьи.
Напомним, что небольшая заметка об этой удивительной женщине, которой судьба уготовила тяжелейшие испытания, вызвала многочисленные отклики читателей. Сотни людей просили адрес Оксаны, обещая помочь этой мужественной женщине. Будучи инвалидом первой группы с ногами, пораженными детским церебральным параличом, и болеющая врожденным пороком сердца, 24-летняя Оксана решилась, казалось бы, на безумный шаг -- родить ребенка. И родила. Вопреки строжайшим запретам врачей, предрекавшим неминуемую смерть и ей и, ее ребенку.
«Инвалидность -- все, что осталось мне в приданое от непутевой матери»
-- Родилась я здесь, в Горловке, в шахтерском поселке Нижний Хутор, -- рассказывает Оксана. -- Моя мать постоянно пила. Помню, как ее мертвецки пьяную привозили домой в таком виде, что и сегодня стыдно рассказать. Возможно, поэтому я и родилась шестимесячной. Врачи даже не надеялись, что я выживу. Но, вопреки всем законам природы и медицинской науки, я выжила и до двух лет развивалась как нормальный ребенок. А затем врачи вынесли роковой приговор: детский церебральный паралич и врожденный порок сердца. Собственно, это все, что досталось мне в приданое от моей непутевой мамаши.
-- Ксюша, ты говоришь о матери в прошлом, она умерла?
-- Да нет, жива и поныне. Ей только 45 лет, живет в Горловке, но я ее не видела уже больше десяти лет. Она и отца довела до белой горячки -- сгорел от водки. Поэтому меня воспитывала моя замечательная бабушка, самый добрый человек на свете, -- Александра Васильевна Дименкова. Сейчас она уже старенькая и все реже ко мне приезжает. А для матери ни меня, ни внучки вообще не существует, хотя мы живем в одном городе.
-- А как же тебе удалось закончить школу, если так и не смогла научиться ходить?
-- Ну, это было еще в советское время. От районо мне выделили двоих учителей, которые дважды в неделю приходили ко мне домой, и я училась наравне со сверстниками. Закончила 11 классов и вместе с аттестатом получила пенсию по инвалидности в размере 10 рублей в месяц. Так что, сами понимаете, за границу поехать лечиться не могла. А ведь читала, что там такие заболевания излечивают, правда, за большие деньги. Жили мы с бабушкой в частном доме, удобства -- во дворе. Это трудно понять тем, кто не был в моей шкуре.
-- После окончания школы квартиру не просила?
-- С учетом моей инвалидности нам могли дать трехкомнатную. Но мы с бабушкой рассудили так: мать квартиру пропьет, а меня сдаст в Дом инвалидов. Поэтому я стала сама выбивать себе жилье. А когда мне пошел восемнадцатый год, познакомилась с будущим отцом Саши. Он мне и помог с этой «малосемейкой». К нему у меня претензий нет, он добрый, работящий, красивый, но слабохарактерный мужчина. Мы и сейчас иногда встречаемся -- как хорошие друзья.
-- О совместной жизни, о женитьбе разговор не заходил?
-- Я почему сказала «слабохарактерный». Он пошел на поводу у своей мамы. Мать говорила ему: «С этой калекой ты и свою жизнь искалечишь. Тебе, что, здоровых мало!» Вот так и не сложилась наша семейная жизнь, хотя он ушел из прежней семьи…
«Нашелся среди них настоящий доктор, который не захотел брать грех на душу»
-- Оксана, теперь главный вопрос: как отважилась родить ребенка?
-- О, это целая история. Честно говоря, я никогда не предполагала, что забеременею -- с моим-то здоровьем. Но, видимо, природа взяла свое. Заподозрив, что беременна, я обратилась в больницу. «На аборт. Немедленно!» -- таков был приговор врачей. А я им говорю: «Буду рожать!» На меня смотрели, как на сумасшедшую: мол, куда ей, инвалиду первой группы с пороком сердца, рожать. В общем, уговоры продолжались до семи месяцев. Я забаррикадировалась в комнате и никого к себе не впускала. Грозились даже через суд заставить меня избавиться от ребенка, подключили так называемую общественность. Ославили на всю Горловку.
-- И это все делали врачи?
-- К сожалению, да. Но нашелся среди них настоящий доктор, Анатолий Борисович Лесков -- врач-гинеколог 2-й горбольницы. Он был среди тех, кого прислали ко мне домой для очередных уговоров. Не знаю почему, но я поверила ему. Как сегодня помню его слова: «Знаешь, девка, рожай! Не буду я грех на душу брать -- я врач и клятву давал». Как выяснилось потом, Анатолия Борисовича прислали, чтобы ознакомить меня с «результатами» обследования на УЗИ: ему необходимо было сказать, что мой будущий ребенок будет с двумя головами и четырьмя руками -- полный урод. Но Лесков сказал мне совсем другое: «Я не Бог, чтобы лишать жизни человека. Держись, Ксюха, за меня и никого не слушай. Я сам тебя прооперирую -- придется делать кесарево сечение». Так оно и получилось. Меня поместили в отдельную палату. Александр Борисович ни на час не отходил от меня, не спал ночами, а потом поздравил меня с дочкой. Сашенька родилась здоровой девочкой весом почти три килограмма и ростом больше 50 сантиметров. Когда я впервые взяла ее на руки, какое счастье пережила! Не могу ни описать, ни рассказать… Это меня Господь отблагодарил за все мучения.
А как провожали нас из роддома! Все женщины, медсестры, нянечки, врачи несли меня и Сашеньку на руках до самой машины, было море цветов. В те незабываемые минуты я все простила врачам, которые отговаривали меня рожать.
«Девятнадцать граммов мяса в день -- это все, что я могу купить на пособие для дочки»
-- Ксюша, мне и сейчас трудно представить, как ты сама управлялась с малышкой, к тому же после операции?
-- Да как? Ползком, на коленях и локтях (показывает колени, натертые до мозолей). Иногда приезжала бабушка, но ей уже 75 лет, сама еле ходит. Вначале помогали работники местного Красного Креста. Но основная тяжесть легла на плечи соседки Любы. Хотя она овдовела и одна воспитывает двоих детей, но после работы спешит ко мне: то за продуктами сбегает, то Сашку понянчит, пока я готовлю обед. Мы с ней даже стали кумовьями. А ведь Любе тоже не сладко. Работает на трикотажной фабрике, зарплату не получает. Сейчас ей ребят нужно в школу провожать, а даже ранцы им купить не за что. В общем, нищенствуем мы обе и выручаем друг друга. Почти два года к нам с Сашенькой приходил Дима, он был нам настоящей опорой. Я поражалась, как он ловко стирал, купал Сашу, бегал за покупками. А потом история повторилась: его мать узнала, что сын помогает мне и ребенку. Закончилось тем, что парню купили квартиру, пообещали машину и скоротечно женили.
Бывают дни, когда мы с дочкой попросту голодаем. Куча стирки, домашней работы -- к вечеру просто выть хочется и в окно выброситься… А потом беру себя в руки и приказываю: «Ксения, надо жить. Сашку на ноги поднимать. Больше некому».
-- Нескромный вопрос: какую пенсию ты получаешь?
-- Почему нескромный? Это вот пенсия очень скромная -- 48 гривен в месяц получаю. Еще на ребенка -- 7 гривен 50 копеек. Выкручивайся как хочешь. Саша растет, ей витаминчики нужны, хорошее питание. А на ее пособие в день можно купить… 19 граммов мяса. Чтобы хоть как-то выживать, я гадаю на картах, есть у меня такой дар -- разгадывать то, что говорят карты. Недавно приходили ко мне две цыганки. Я им все рассказала об их родственниках. Удивленные, они молча положили по 50 гривен и так же молча ушли. После этого мы целый месяц с дочкой жили, можно сказать, в роскоши и даже соседке Любе помогали.
«Я так надеялась в этом году отдать Сашеньку в детский сад… »
-- Ксюша, у тебя за диваном стоит инвалидная коляска, почему ты ею не пользуешься?
-- Еще после первой публикации в «ФАКТАХ» мне ее подарил городской голова. Но эта коляска очень громоздкая для моей комнатушки, а в кухню совсем не проходит. К тому же она уже на ладан дышит, разваливается по частям. Ну, Бог с ней, с коляской, я уже привыкла -- все ползком и ползком. Хуже со стиркой. Стиральной машины нет -- все приходится стирать руками на допотопной железной доске. Чтобы постирать, наливаю в ванну воду, взбираюсь на стул, наклоняюсь вниз головой и в такой позе стираю. На кухне легче -- там хоть голова сверху.
-- А телевизор?
-- Есть старенький, но он постоянно ломается. Хорошо, что ребята из частного ателье мне его бесплатно чинят, стоит только позвонить. Но скоро и звонить не придется, телефона не будет. Кто-то подключился к моему номеру и наговорил по междугородке на 1200 гривен. Теперь из городского узла связи мне каждый день звонят: «Не уплатите -- отключим!» Ну как я им могу объяснить, что нет у меня родственников ни в Германии, ни в Израиле. На электроэнергии мы экономим, как можем, но заплатить все равно нечем. Каждый день грозятся отключить и электричество.
-- После статьи в нашей газете многие простые люди и работники процветающих фирм и совместных предприятий просили твой адрес, обещая во всем помочь. Неужели так никто и не откликнулся?
-- Нет, только местные горловчане помогали. Но нам, простите, нужно хоть немного денег. Я так надеялась в этом году отдать Сашеньку в детский садик. Там бы ребенок нормально питался, развивался, общался со сверстниками. Но, увы, все мои планы так и не осуществились: за детсад нужно платить 35 гривен. Нет у меня этих денег, ведь пенсия -- всего 48 гривен! Звонила несколько раз в горисполком. Там какой-то чиновник канцелярским голосом ответил: «В городском бюджете таких расходов не предусмотрено. Вам же, ко всему прочему, нужно еще оплачивать расходы на услуги сопровождающего для ребенка». Выходит, что в Горловке слезам не верят? Я не знаю, как мы будем дальше выкручиваться -- ребенок растет.
Вот так, ползком, Оксана уже «прошла» по своей крохотной квартире не одну сотню километров
Теперь маленькая Сашенька -- главный помощник мамы на кухне
Это второе семейное фото Дунайцевых. Первое «ФАКТЫ» публиковали в декабре 1997 года, когда маме было 25 лет, а Саше -- всего три месяца
519Читайте нас у Facebook
