В Полтаве убийца и насильник, вышедший на свободу по "закону Савченко", снова лишил жизни человека
— Да какой уже из меня охотник? — жаловался в последнее время 66-летний полтавчанин Владимир Дериенко. — Зачем мне два ружья? Оставлю себе одностволку, а двустволку продам.
Объявление о продаже гладкоствольного охотничьего ружья марки МР-153 производства Ижевского механического завода, которое очень уважают любители охоты, Владимир Васильевич выставил в Интернете. А вскоре ему позвонил потенциальный покупатель. Два раза молодой человек крепкого телосложения с пышной бородой наведывался к продавцу, прицениваясь к гладкостволке. В конце концов сошлись на девяти тысячах гривен.
— Подготовьте необходимые документы, в следующий раз поедем переоформлять ружье на меня, — попросил молодой человек Владимира Васильевича. — Я буду у вас 14 сентября, часика в два.
Покупатель свое слово сдержал. Вот только вместо денег он прихватил с собой обрез. Поскольку на самом деле ничего покупать не собирался.
Труп Владимира Дериенко обнаружили на следующее утро в гараже, где должна была состояться сделка.
*У Владимира Дериенко осталось много незавершенных добрых дел (фото из семейного альбома)
Жестокое преступление, вызвавшее широкий резонанс, совершил 28-летний уроженец Новосанжарского района Полтавской области, проживавший в последнее время в областном центре, Станислав Труш (фамилия изменена), который всего полгода назад освободился из мест заключения по так называемому «закону Савченко». Он десять лет отсидел за убийство и изнасилование несовершеннолетней девочки из Новосанжарского района в ее выпускной вечер. Сначала убил, затем изнасиловал, забрал ценные вещи, а труп выбросил в реку… До «звонка» ему оставалось еще пять лет. И если бы не пресловутый закон, прекрасный человек Владимир Васильевич Дериенко остался бы жив.
Мы сидим в уютном кафе, в котором работает менеджером 35-летний сын погибшего Василий. Он рассказывает о своем покойном отце:
— Папин ум и золотые руки использовали многие, а сам он был человеком добрым, бессребреником, работал за идею. И то ружье, которое он собирался продавать, стоило гораздо больше, но деньги никогда не играли для него важной роли. Папа пытался сделать жизнь людей лучше и комфортнее. Ему чуть-чуть не хватило времени доделать обогреватель, который вместо газа использует водород. Хотел установить его к началу холодов во флигеле, где жил, а потом собирался внедрить в промышленных масштабах. Довести дело до конца уже после папиной смерти обещал его напарник.
У отца осталось много разработок, связанных с энергосбережением. Он занимался ветряками, твердотопливными котлами. Коэффициент полезного действия одного газового котла, созданного им в соавторстве с другим изобретателем, достигает 94 процента! Вскоре собирался улетать в Уганду — там по его проекту должны были соорудить гидроэлектростанцию. Два года назад в эту африканскую страну его пригласил один знакомый — устанавливать цех по переработке томатов. После этого африканцы захотели продлить сотрудничество с отцом…
— Владимир Васильевич чинил и оружие? Говорят, будто он отремонтировал обрез своему будущему убийце.
— Вот как раз в этом деле отец не был специалистом. Знаю, он сам пользовался услугами оружейного мастера. По первому образованию отец — геодезист-топограф и несколько лет проработал в этой отрасли, а по второму — радиоэлектронщик. Вплоть до развала Советского Союза трудился на предприятиях военно-оборонной промышленности. Потом занимался ремонтом магнитофонов, был директором машиностроительного завода в Сумской области. Лампу Чижевского для одной из полтавских больниц делал. А совсем недавно его пригласили на должность инструктора в тир под Полтавой. Несмотря на возраст, он отлично стрелял.
Отец верил в судьбу. Часто говорил: «От того, что судилось, никуда не деться». Но мне сейчас сложно смириться с тем, что ему, добрейшему человеку, суждено было умереть от рук зверя. Извините, по-другому я не могу убийцу назвать…
Убить продавца оружия выстрелом в лицо Трушу не удалось. Сын Владимира Васильевича говорит: «Отец был крепким физически, следил за своим здоровьем, и просто так, голыми руками, его не взял бы никто». Но у Труша, кроме обреза, в кармане был еще нож. Увидев, что жертва подает признаки жизни, он перерезал ей горло. Труп забросал одеждой и тряпками. С собой забрал, кроме приглянувшего ружья 12-го калибра, 24-калибровую «бердану». А также мобильный телефон и все документы Владимира Дериенко, необходимые для продажи оружия, предусмотрительно сложенные им в портмоне. Среди них был и паспорт, из-за чего родным покойного долго не хотели отдавать труп из морга. До тех пор, пока не принесли справку из райотдела полиции.
— Я очень благодарен полицейским, которые довольно быстро вышли на след и задержали преступника, не позволив ему забрать еще чью-то жизнь, — говорит Василий Дериенко.
— Труш действительно готовился к совершению новых преступлений с целью легкой наживы, поскольку хотел жить беззаботно. Поэтому вооружался, — рассказал «ФАКТАМ» начальник Главного управления Национальной полиции в Полтавской области Олег Бех. — При обыске в одном из нежилых домов в Великобагачанском районе, где Труш спрятался, кроме обреза и ножа — орудия убийства, были обнаружены форма военного образца и балаклава. Маску ему подарили, а форму он украл. На территории домовладения находились и некоторые вещественные доказательства по делу убийства Владимира Дериенко. В частности, задержанный указал, в каком месте на огороде закопал ружье, за которым он охотился. А одностволку в день совершения убийства Труш успел сбыть одному из своих земляков за две тысячи гривен. Где он взял обрез, а также, не применялось ли это оружие в других криминальных историях, еще предстоит выяснить.
*Начальник Главного управления Нацполиции в Полтавской области Олег Бех: «Нельзя просто так взять и досрочно выпустить на свободу тысячи заключенных, не подготовив для этого почвы, не изменив системы» (фото предоставлено отделом коммуникаций Главного управления Национальной полиции в Полтавской области)
Труш стрелял бы в каждого, кто посмел бы оказать ему сопротивление. Ничему другому в жизни, увы, не научился. Для общества он представляет серьезную опасность.
— Правоохранители обычно не рассказывают, каким образом им удается разыскивать преступников.
— Могу лишь сказать, что на протяжении пяти часов мы установили личность убийцы. Проверили по базе данных и таким образом получили полную информацию о том, кого предстоит задерживать. Хочу отметить, что злоумышленнику не удалось закрыть гараж на ключ, поэтому гражданская жена Дериенко, которая в момент совершения преступления находилась на работе, утром следующего дня смогла обнаружить тело. Иначе неизвестно, как долго продолжались бы поиски убитого. Женщина не забила тревогу вовремя, поскольку Владимир Васильевич часто задерживался с друзьями или за работой. Сегодня мог быть в одном городе, а завтра в другом или даже в другой стране, оставаться подолгу без мобильной связи, мог заночевать на чердаке, чтобы не беспокоить супругу, когда поздно возвращался. Врагов мужчина не имел.
Удалось установить маршрут передвижения Труша. Дождавшись ночи, он взял такси и отправился к своему знакомому в Глобинский район — их вместе освободили из мест заключения по «закону Савченко». «Я работяг не убиваю, — успокоил перепуганного таксиста вооруженный пассажир. — Но если ты побежишь к ментам, из-под земли достану!» Поэтому водитель не пошел к правоохранителям и рассказал о происшествии только тогда, когда оперативникам стало известно, что он чуть не стал жертвой особо опасного преступника.
Операция по задержанию Станислава Труша была назначена на раннее утро, когда тот мог спать и не оказывать сопротивления. К штурму дома, в котором прятался убийца, были привлечены группа захвата и спецгруппа по освобождению заложников «Сокол». Стояла задача взять Труша живым, чтобы он мог предстать перед судом. Оказать сопротивление убийца не успел. Все, что он смог, — запустить табуретом в одного из оперативных сотрудников, но от полученной резиновой пули в бедро потерял равновесие, и на его руках защелкнулись наручники.
— Находясь в местах лишения свободы, задержанный занимался спортом, поэтому у него атлетическая фигура, — продолжает Олег Бех. — Высокого роста (за метр восемьдесят), крепкий, он ничего не боялся. А чужая жизнь для него гроша ломаного не стоила.
— Олег Владимирович, а если бы Труш вышел из колонии на пять лет позже, он стал бы на путь истинный? И в том ли дело, что его выпустили раньше?
— Возможно, он совершил бы особо опасное преступление и по окончании полного срока отбывания наказания. Но дело в том, что «закон Савченко» очень несвоевременный и «сырой». Я считаю, из-за него страну, в которой идет война и которая переживает сложную экономическую ситуацию, захлестнула волна преступности. Ни в коем случае досрочное освобождение не должно касаться тех, кто отбывает наказание за тяжкие и особо тяжкие преступления. В то же время, по моему мнению, система должна гибко подходить к тем, кто оступился впервые, совершил должностные, экономические либо другие нарушения закона средней тяжести. Возможно, для них достаточно более мягкого наказания — заключения в СИЗО, возмещения материального ущерба, штрафа. Тюрьма не всегда исправляет. Она часто обозляет человека, и он, выйдя из нее, может совершить более тяжкое преступление.
К тому же нельзя просто так взять и досрочно выпустить на свободу тысячи заключенных, не подготовив для этого почвы, не изменив системы. Нужно было бы начинать с кардинального реформирования самой пенитенциарной службы, на что потребуются большие средства. В колониях необходимо создавать производства, переводить их на самоокупаемость, чтобы осужденные не играли в карты и в нарды, не издевались друг над другом, не терроризировали граждан ночными звонками с просьбой «выручить сына» деньгами, а работали и имели возможность отложить себе средства для жизни на свободе. Нужно налаживать современное обучение востребованным профессиям, чтобы бывшие заключенные были конкурентоспособны на рынке труда. И — обязательно! — государственные предприятия совместно с криминально-исполнительными инспекциями и социальными службами должны трудоустраивать освобожденных, предоставлять им места в общежитиях. Увы, утрачен и контроль над такими людьми в быту со стороны правоохранительных органов.
— Интересно, стали ли быстрее расследоваться уголовные дела после того, как в декабре прошлого года заработал «закон Савченко»? То есть меньше ли времени теперь проводят подследственные в следственных изоляторах?
— Сразу скажу: ничего не поменялось. На сбор доказательств вины человека, попавшего в СИЗО, правоохранителям дается девять месяцев. Они обычно укладываются в шесть. А дальше начинается суд, который не ограничен временными рамками. В суде дело может рассматриваться несколько лет. Если оно неоднозначное, судьи вправе брать самоотвод, а с приходом другого судьи доказательства начинают собираться заново. Все это время человек сидит в СИЗО, и каждый день ему засчитывается за два. Глядишь, к моменту вынесения приговора он и «отмотает» свой срок. Почему бы не узаконить положение о том, что собранные ранее доказательства должны переходить от одного судье к другому? К тому же не следователь, а судья решает судьбу человека, оказавшегося на скамье подсудимых. Многие боятся ошибиться, поэтому очень скрупулезно подходят к изучению доказательной базы, что тоже затягивает процесс. Увы, суды присяжных у нас не работают. В США, например, эта практика позволяет судье выносить по пять-десять решений в день. Там так: если подсудимый признает свою вину, он имеет право на досрочное освобождение, а если вина доказана, но подозреваемый ее отрицает, он может получить в два раза больший срок без права обжалования.
В заключение беседы Олег Бех привел цифры, которые наталкивают на определенные размышления. Из мест заключения, расположенных на территории Полтавской области, по «закону Савченко» должно быть освобождено 2866 человек. Уже вышли на свободу 384, из которых 41 не стал на регистрационный учет. Официально 18 лиц из числа освобожденных снова совершили правонарушения по 22 эпизодам: 13 краж, три грабежа, два разбойных нападения, по одному случаю незаконного оборота наркотиков и оружия, одно тяжкое телесное повреждение и одно убийство.
— Если суд проявит гуманность к Трушу и определит ему 15 лет лишения свободы, а не пожизненное заключение, в будущем это может обернуться очередной трагедией, — считает Василий Дериенко.
6534Читайте нас у Facebook
