У сироты люды щадных, после рождения сына оказавшейся на улице, нашлись бабушка, тетя, брат, сестра и еще множество родственников
Шквал писем и звонков, обрушившийся на редакцию после публикации статьи о воспитаннице детского дома Людмиле Щадных (»ФАКТЫ» за 18 июня сего года), не утихает и спустя месяц. Взволнованные ее жизненной историей читатели шлют письма, посылки с вещами, деньги, многие готовы принять у себя Люду с маленьким Алешкой. Но всю жизнь нашей героини перевернул один звонок автору статьи. Жительница села Сергеевка Софиевского района Вера Алексеевна Шуляк очень сбивчиво и взволнованно сообщила: «Людина мама, Вера Щадных, была моей односельчанкой. У Людочки есть бабушка, родная тетя, брат и сестра. Все 20 лет они ничего не знали о ее судьбе»…
В селе до сих пор не знают, почему у Веры отняли дочку
История жизни Веры Щадных, Людиной мамы, полна трагедий и тайн. Кажется, что такого просто не бывает, но рассказы жителей села Сергеевка и родственников совпадают до мелочей. Поэтому не поверить в услышанное просто невозможно. Да и Анна Ивановна Яковенко, Людина бабушка, несмотря на свои 84 года, сохранила ясный ум, даже читает без очков. Баба Галя, как называют ее в селе, помнит разыгравшуюся здесь много лет назад трагедию, словно это было вчера.
… Младшей из троих дочерей семьи Яковенко, Верочке, едва исполнилось четыре годика, когда родители решили перекрыть крышу просторного дома, стоящего на краю села. Помогали им старшие дочки — Надя и Люба. А маленькая Верочка играла во дворе возле деревянной бочки с соломой. Как ей пришло в голову испечь в этой соломе крашанку, Бог его знает. Но, чтобы легче было поджечь солому, она и сама забралась в широкую бочку. Когда вспыхнул огонь, малышка, видно, пыталась выбраться из ловушки самостоятельно, но так и не смогла. Ее плач родные услышали уже тогда, когда солома догорала, а на теле ребенка нетронутые огнем остались только щечки и лоб.
Почти три года провела Верочка в больницах, перенесла десятки операций по пересадке кожи. Врачи сделали, казалось бы, невозможное. То, что для маленькой Насти Овчар удалось сегодня осуществить лишь в американской клинике, почти сорок лет назад осилили днепропетровские хирурги. Но, сохранив Вере жизнь, здоровье они не вернули. Одна рука у девочки плохо разгибалась, а все тельце, особенно грудь, было покрыто глубокими шрамами. И это очень ее угнетало.
- Она думала, что никогда не выйдет замуж, — вспоминает бабушка Галя. — Но после школы поехала учиться в ПТУ на секретаря-машинистку и вернулась в село уже с мужем — Витей Щадных. От него сыночка Сашу родила. Отсюда и в армию молодого супруга всем селом провожали. Хороший был парень, вот только после службы он к Верочке уже не вернулся. Ей одной пришлось воспитывать сынишку и работать. Ведь, несмотря на такие тяжелые ожоги, она даже инвалидом не считалась.
Оставшись одна с сынишкой, Вера сошлась с одиноким односельчанином, инвалидом Петром Харчуком. Работала на ферме дояркой.
- Такая труженица была, каких поискать, — вспоминает Верина племянница Лиля. — И в хате всегда порядок, и белье — самое белоснежное на все село — на Веркином дворе сушилось. Рука у нее с детства не разгибалась, а постирает так, что иной хозяйке и в стиральной машине не удастся. У нас разница в возрасте небольшая была, поэтому я ее просто по имени называла и хорошо помню, как она второго ребенка ждала. Очень дочку хотела…
Почему из роддома Вера вернулась одна, до сих пор для односельчан загадка. Матери объяснила, что дочку ей не отдали, мол, из-за шрамов грудью кормить ее не сможет. Кто-то из соседей предположил: «Твою дытыну, видно, кому-то отдали, теперь бесполезно и искать». Как раз в те годы страну сотрясали истории с продажей детей из роддомов. Было такое громкое дело и в Днепропетровске. Стоит ли объяснять, почему рядовая доярка из маленького села и ее пожилая мать не стали поднимать шум и бороться за свое право на новорожденную Людочку? Поверили, наверное, в подброшенную кем-то мысль, что это бесполезно. И все 20 лет считали, что девочку кто-то удочерил.
А Людочке в Никопольском детском доме Ь 1 на все ее вопросы о маме неизменно отвечали: «Она пьяница, наркоманка, бросила тебя в роддоме, даже адреса своего не оставила». И никто ни разу не упомянул о селе Сергеевка, где живет Людина большая родня. Даже уходящей из детдома выпускнице не дали адреса родных, хотя она сама уже была вправе решать, видеться ей с мамой-»пьяницей» или нет.
Объяснить причины подобной жестокости невозможно. Времена, что ли, были такие?! Впрочем, и сегодня, среди потока доброжелательных и сочувствующих писем и звонков была и противоположная реакция. «Руководству этого детдома памятник надо поставить, — заявила мне одна чиновница. — А Люда сама во всем виновата, она психически неуравновешенная. Даже вены себе резала». Кстати, выяснив эти подробности из жизни девушки, дама в то же время не поинтересовалась, почему сирота не стоит на льготной квартирной очереди, почему не выплатили ей пособие, положенное при рождении ребенка. И только участие в этой истории заместителя городского головы Днепропетровска Елены Лозенко сдвинуло, наконец, Людины проблемы с мертвой точки. В 6-й детской больнице, где находился ее малыш, маме и сыну выделили отдельную палату, а главный врач Виктор Слатвицкий создал им все условия для жизни.
Городской комитет по делам молодежи искал в это время жилье и работу для Люды Щадных. Когда ей уже была выделена комната в общежитии переселенческого фонда и там заканчивался ремонт, мне позвонили из Сергеевки.
Родственники читали статью и плакали — это же их Людочка!
Вера Алексеевна Шуляк, сергеевская заводила и певунья, первой прочитала эту статью и вначале глазам своим не поверила: неужели речь об их Вере и ее пропавшей дочке? Побежала с новостью к бабушке Гале. Читали вместе и плакали: сомнений нет — это их Людочка! Не удержалась от слез и 13-летняя Юля, младшая Людина сестренка.
- Через семь лет, как забрали у Веры дочку, она решила родить еще одного ребенка, — рассказывает Вера Алексеевна Шуляк. — Поэтому Саша по отчеству Викторович, а Люда и Юля — Петровны, хотя и записаны все на мамину фамилию Щадных. Вернулась из роддома счастливая — наконец-то у нее дочка! Но недолго все это длилось. Видно, такая судьба несчастливая у Веры была…
Когда Юлечке едва исполнилось два годика, распался в Сергеевке колхоз. И почти 15 лет проработавшая дояркой Вера Щадных осталась не у дел. Сын Саша, окончивший, кстати, школу и профтехучилище на одни пятерки, жил в это время уже в Кривом Роге. Но нужно было кормить Юлю, и Вера поехала в райцентр в поисках работы. Поехала — и пропала. Почти месяц искали ее через милицию, а потом вдруг пришла телеграмма из областной больницы им. Мечникова: Вера Щадных в тяжелом состоянии. Но выехавший в Днепропетровск 24-летний Саша в живых маму уже не застал, она умерла.
Так и не узнала бабушка Галя, что случилось с ее дочерью. Попала якобы под машину и месяц была в коме, лишь перед смертью пришла в себя и сообщила адрес родных. Погиб и отец Люды с Юлей: на машине с ручным управлением свалился в карьер, заполненный водой, а выбраться не смог.
И остались в сельской хате старый да малый — Анна Ивановна с Юлечкой. Став опекуншей внучке, бабушка Галя вырастила себе хорошую помощницу.
- Юля вся в маму, — улыбается старушка. — И лицом похожа, и характером. Такая же труженица. Бывало, я еще сплю, а Вера уже коров подоит, восемь рядков прополет… Теперь вот на Юлечке все хозяйство. По выходным внук Саша с женой приезжают помогать, дочка Надя из Кривого Рога часто наведывается — тут же рядом совсем. Плохо только, что автобус недавно отменили, стало труднее добираться. А так у нас многие в Кривом Роге работают, найдем и Людочке там подходящее место, когда Алешка подрастет.
У бабушки Гали было восемь правнуков, а теперь, с Лешкой, — девять
Трудно даже подсчитать, сколько читателей откликнулись на Людину беду. Многие из них приглашали молодую женщину с сынишкой к себе жить — не в прислуги, не в квартирантки, а на правах родни. И прописку обещали, и жилье в наследство! Но, узнав о том, что в Сергеевке ее ждут бабушка и сестра, Люда ни минуты не колебалась.
- Всю жизнь, конечно, было обидно, что обо мне ни разу не вспомнили, — говорит Людмила Щадных. — Но теперь, когда я узнала всю правду, для меня нет людей роднее. А всем, кто мне помог и откликнулся, прислал посылки, деньги (даже из Америки был перевод и большая плюшевая зверюшка для Лешки), передайте мою огромную благодарность! Стоило пережить все беды и неприятности ради того, чтобы узнать, как много на свете добрых людей…
На днях я отвезла Люду с сынишкой в родную Сергеевку, и на всем пути, пока ехали большим селом, у калиток стояли люди, с утра ожидавшие ее приезда. А на подворье бабушки Гали уже был накрыт длинный стол с голубцами, румяными блинчиками, карасями в сметане. Собралась вся родня и соседи. Приехал Саша с женой Ирой, двоюродная сестра Лиля с сынишкой, тетя Надя. Всего же у бабушки Гали шесть внуков и восемь правнуков. С Лешкой будет девять. И хотя бабуля, утирая слезы, говорила, что теперь, когда нашлась внучка, и умирать не страшно, все строго-настрого наказали ей сначала поженить младшего Щадных, а уж потом думать о печальном.
За столом, среди родных и близких, Люда вся просто светилась от счастья. Улыбался и Саша, который даже не знал о существовании сестренки, и Юлька, не спускающая с рук крошечного племянника. «Смотрите, как они похожи, — подталкивали друг друга родственники. — А с матерью Люда — как две капли воды».
Кто-то вкатил во двор колясочку для Лешки, кто-то принес крынку молока для его мамы. «Они теперь наши, сергеевские, — сказала Вера Шуляк. — Мы им пропасть не дадим… »
512Читайте нас у Facebook
